Виновата любовь? - Аткинс Дэни. Страница 9

— Да, болит, и еще как, — разозлившись, отрезала я.

— Может, нужно какое-нибудь лекарство? Дальше по дороге будет круглосуточная аптека, можем остановиться.

Неожиданная забота с его стороны застала меня врасплох.

— Нет, все нормально. У меня есть таблетки.

«Только они, по-моему, уже не действуют», — добавила я про себя.

Несколько минут прошли в молчании. Я думала, что все неловкие моменты уже позади, когда Мэтт вдруг вбросил самую настоящую бомбу.

— Мы с Кейти… это ведь не то чтобы серьезно. Пока нам обоим удобно, а там… Ты просто знай.

На секунду я лишилась дара речи.

— Я очень сомневаюсь, что Кейти думает так же, — наконец выговорила я, — судя по ее виду, когда ты взялся меня подвезти. И для чего, позволь спросить, мне нужно это знать?

Он глубоко вдохнул, подыскивая слова.

— Непросто было сегодня с тобой встретиться. И вообще со всеми.

Со всеми, за одним важным исключением.

— Понимаешь, — он невесело усмехнулся, — я весь вечер не мог избавиться от ощущения, что сижу рядом не с той, с кем должен.

Я даже не знала, что на это ответить. То ли чувствовать себя польщенной, то ли оскорбиться тем, что человек, состоящий в отношениях с другой, говорит мне подобное.

— Мэтт, по-моему, на тебя подействовала ностальгия воссоединения со старыми друзьями. Ты спутал прошлое с настоящим. Это было давно, мы тогда были детьми. — Мой голос дрогнул и ослабел. — Произошло страшное, и все изменилось. Мы изменились.

— Да, мы уже не дети, — подтвердил он.

Его рука вдруг без предупреждения потянулась к моей, лежавшей на коленях. Я отдернула ладонь, будто прикосновение обжигало.

— Нет, не надо. Ты не один, ты не свободен… — Увидев, что он хочет что-то сказать, я быстро поправилась: — И даже если бы был свободен, все равно.

Оторвав взгляд от дороги, Мэтт с недоверием посмотрел на меня:

— Ты продолжаешь казнить себя за то, что случилось с Джимми? Господи, скажи, что нет! Пять лет прошло!

— Хоть пятьдесят пять — не важно. — Скольким еще людям мне придется это объяснять? — Если бы он не бросился меня спасать, он все еще был бы с нами.

— Но не было бы тебя.

Я пожала плечами.

— И так ты хочешь вернуть долг? Отгородиться от жизни, как какая-нибудь засушенная старая дева? Опомнись, Рейчел, тебе ведь только двадцать три! — В возбуждении Мэтт прибавлял и прибавлял скорость. — Думаешь, Джимми хотел бы, чтобы ты обрекла себя на одиночество?!

— Ничего я не одинока, — огрызнулась я, вновь превращаясь в надувшуюся девочку-подростка.

— Да? Может, у тебя и отношения были за это время?

Стрела попала в цель, и я, инстинктивно защищаясь, постаралась ответить тем же.

— Нет. — Откинув прядь волос с лица, я открыла уродливый шрам через всю щеку. — Видок не самый привлекательный, а?

Он яростно и длинно выругался. Моя выходка его буквально взбесила.

— Хватит на себя напускать! Не смей все только к этому сводить!

Машина заскрежетала по гравию, влетев на неширокую площадку, и я в изумлении увидела, что мы уже приехали. Мэтт резко затормозил, из-под колес полетели камешки. Вспышка гнева вдруг прошла, утихнув вместе с гулом мотора. Повернувшись ко мне, Мэтт приподнял мне подбородок.

— Этот шрам… — проговорил он, осторожно, почти благоговейно проведя пальцем по извилистой бледной дорожке на коже, — ничего не значит. Настоящая ты — за ним.

Я отстранилась, напуганная внезапной интимностью прикосновения. Это все от усталости, сказала я себе, усталость и боль притупили мое сознание, иначе я ни за что не допустила бы такого. Надо поскорее вернуть Мэтта с небес на землю.

— Твоя девушка другого мнения. Она считает, мне надо от него избавиться.

— Кейти иногда говорит, не подумав. Она сказала так только потому, что боится тебя. И ревнует.

Последнее слово заставило меня выпрямиться в кресле.

— Ревнует?! Но почему?

Его ответ буквально лишил меня дара речи.

— Потому что знает, что по-настоящему я так от тебя и не отказался. В наших с ней отношениях не хватает главного. И будущего у них нет.

Все это зашло слишком далеко. Я оттолкнула Мэтта на спинку сиденья и твердо произнесла:

— У нас его тоже нет. Пожалуйста, не начинай снова. Я не хочу делать тебе больно, и, что бы ни думала себе Кейти, ей я тоже вреда не желаю. Если ты с ней несчастлив — уходи. Только не ввязывай меня. Решай свои проблемы сам, без моей помощи.

— Дело совсем не… — начал он, однако я не дала ему закончить.

— Послушай, Мэтт, не знаю, что ты себе напридумывал, но между нами ничего не может быть, понимаешь? — Я старалась смягчить свои слова — нам еще встречаться до конца выходных. — Где-то в душе я всегда буду… — я замешкалась, чтобы не сказать «любить», — испытывать к тебе чувства. Ты был и останешься важной частью моего прошлого. Но не больше. Несчастье случилось не только с Джимми — оно затронуло всех нас. Я справляюсь с ним так.

— Так ты с ним не справишься. Ты прячешь голову в песок, вот что ты делаешь!

Я промолчала. Такое мне уже говорили. Но вот дальнейшее игнорировать не получилось.

— Ты правда думаешь, что сам Джимми хотел бы этого? Чтобы ты осталась одна? Ради всего святого, Рейчел, он ведь любил тебя, любил так, что жизнью ради тебя пожертвовал!

У меня перехватило дыхание. Боль, разрывавшая голову, отступила на второй план перед причиненной его словами душевной мукой. Мэтта моя реакция поразила.

— Ты что — не знала?! Не видела? У него же на лице все было написано — стоило ему только посмотреть на тебя!

Я больше не могла слышать это — уже во второй раз за день. Ослепнув от слез, я затрясла головой.

— Неправда. Неправда! Мы были друзьями… просто друзьями, — едва сумела прошептать я.

— Ты, может, так и думала. Но не он. Все это видели — не заметить было невозможно.

В моей и без того больной голове все перемешалось.

— Нет-нет, я бы знала! И он ничего такого не говорил… ни разу за столько лет…

В памяти вдруг шевельнулось какое-то воспоминание — ускользающее, неуловимое.

— Из-за чего, по-твоему, он меня на дух не переносил?

— Ничего подобного! — бросилась я на защиту мертвого друга, хотя в глубине души должна была признать, что между ними постоянно возникали стычки.

Сильные руки Мэтта коснулись моего лица.

— Ты принадлежала мне, а не ему. Иногда, наверное, сознавать это становилось невыносимо.

Мое сердце стиснуло от боли — сама того не ведая, я так мучила Джимми. Мэтт не только не помог мне, как, наверное, хотел; оказывается, все было в миллион раз хуже, чем мне представлялось. Я вырвалась из его ладоней, избегая поцелуя.

— Нет, Мэтт, не надо. Нельзя. Это нечестно — по отношению к нему.

Нащупав наконец хитро расположенную ручку, я рывком распахнула дверцу. Внутрь ворвался отрезвляющий холодный декабрьский воздух. Я отстегнула ремень и, прежде чем Мэтт успел среагировать, выскочила из машины. То ли сам поняв, что причинил мне боль, то ли разглядев при свете от гостиницы мое состояние, он примиряюще проговорил:

— Рейчел, прости. Я не хотел тебя расстраивать.

Я потрясла головой.

— Уезжай. Возвращайся к остальным. К Кейти.

Мэтт нехотя кивнул.

— Ты точно в порядке? Выглядишь неважно.

— Все нормально. Просто нужно выспаться, чтобы голова прошла. Завтра будет лучше.

Он все еще колебался, и я нашла откуда-то силы изобразить улыбку.

— Езжай.

Мэтт улыбнулся в ответ.

— Я не сдался, не думай, — произнес он, усаживаясь в машину. — Один раз ты меня отшила, теперь так легко не отделаешься.

— Уезжай, — повторила я почти умоляюще.

Послушавшись наконец, Мэтт развернулся; машина, мигнув напоследок стоп-сигналами, выехала на дорогу и скрылась в темноте. С трудом одолевая три ступеньки на входе в гостиницу, я подумала, что последние слова больше походили на угрозу.

* * *

Открыв дверь ключом-картой и очутившись наконец в своем номере, я с удивлением увидела, что на часах только десять с небольшим. Сбросив туфли, я со вздохом облегчения опустилась на кровать, уложила подушки повыше и выключила весь свет, кроме ночника на тумбочке. Головная боль не утихала — неужели это на всю ночь? Снова глотать таблетки было слишком рано, к тому же так мне не хватит до конца выходных, значит, нужно ограничивать дозу.