Предсказанный враг - Форш Татьяна Алексеевна. Страница 76
ГЛАВА 12
Всю дорогу мы молчали, позволив Андрею самому выбирать маршрут. Я очнулась когда он, резко затормозив, припарковал джип на полупустой площадке у ничем не примечательных дверей.
– Это мой любимый клуб. По субботам здесь играют неплохой рок. В большинстве своем никому не известные местные группы. Вы любите рок?
Велия, открывая дверцу машины, пожал плечами.
– А что это?
– Это своего рода пророчества, – натянуто улыбнулась я, выбираясь следом.
В маленьком темном зале было накурено и душно. Человек десять сосредоточенно пили пиво, оккупировав маленькие диванчики.
Рядом с полукруглой сценой, освещенной двумя тусклыми лампами, уютно поблескивала стеклянными боками бутылок барная стойка.
Я едва разглядела скучающую за пивными кранами девушку неопределенного возраста.
– Ну, давайте по пивку и присядем где-нибудь. – Андрей многозначительно кивнул на оживившуюся за стойкой девицу и гостеприимно плюхнулся на стоявший ближе к сцене диван.
– Ладно. Ждите меня. – Обогнув сцену, я подошла к бару.
Н-да-а, цены явно тянут на суперпопулярный клуб! Ладно, что поделаешь – если пообещала. Ко мне подошел Велия.
– А ты что будешь? – Я кивнула на витрину.
Он пожал плечами.
– Только не гномье пойло.
Я внимательно посмотрела на него.
– Вел, мы их найдем. Может, ее в самый последний момент куда-то перевели?
Он встретился со мной взглядом.
– Я больше не вижу ее. Словно мой подарок уничтожили или… ее больше нет в этом мире.
– А Дара? Его ты видишь?
– Да. Он по-прежнему на месте. Тайна, – он придвинулся ближе, – у нас мало времени. Мы должны действовать, но я не знаю как. Это твой мир. Был твоим. Ты знаешь все его правила и законы… – Он опустил ставшие янтарными глаза. – Поверь, я едва сдерживаюсь, чтобы не навредить этому миру. Тайна, как их вернуть?
Я покосилась на удивленно прислушивающуюся к нашему разговору официантку.
– Большую кружку пива и две «отвертки». – Кинув на стойку пятисотку, я мило улыбнулась мужу. – Дорогой, тут без бутылки не разберешься. Ты будешь коктейль?
– Лучше спирт.
– Ларя, положи это на место! – Рык Шарза заставил Лендина заглянуть на кухню и, ухмыльнувшись в бороду, снова исчезнуть в зале.
Эльф храбро сверкнул глазами и только крепче вцепился в телефонную трубку.
– Шарз, отстань! Я разговариваю с богиней, феей! А тут ты лапы свои когтистые тянешь!
Дракон на мгновение остолбенел.
– Я смотрю, ты с голодухи заговариваться стал? Может, устроить «когтистые лапы»?
– Ха! – Ларинтен отгородился столом. – А как же твоя маскировка?
– А я ненадолго. Чтобы только позавтракать одним сбесившимся эльфом.
– Подавишься! – Ларинтен снова обежал стол, не выпуская из рук телефонную трубку. – Я с голодухи стал костлявым и невкусным!
– Ну-ка отдай! – Шарз, сделав ловкий рывок, ухватил за руку не успевшего отпрыгнуть эльфа и, дернув, прижал к столу. Вырвав трубку, он с опаской поднес ее к уху и прислушался. – Ларя, твоя богиня просила передать тебе ту-ту-ту. Это что, секретный язык?
Выпустив матерящегося на ильениррье эльфа, Шарз, держа в вытянутой руке, отнес трубку в прихожую. Аккуратно положил на полочку и, заглянув в залу, остолбенел.
У стола сидел Лендин, внимательно изучая черный квадратный ящик со стеклом и рядом крохотных кнопочек, который строго-настрого запретила трогать Тайна. Коснувшись двух веревок, уходящих под стол, он умудрился что-то нажать, и вдруг черный экран засветился.
Забыв о том, что хотел отругать любопытного гнома, Шарз не отрываясь, с нарастающим удивлением смотрел на развернувшееся на экране шоу страсти: две людские девушки, томно улыбаясь, обмазали себя какой-то странной белесой субстанцией, в результате чего их тела и волосы покрылись снежно-белой пеной.
Конечно, дракон быстро сообразил, что это похоже на тот горький бальзам, которым их вчера снабдила Тайна, но такое бесстыдство не могло оставить безразличной огрубевшую в походах мужскую душу.
Лендина, видимо, тоже эти красотки не оставили равнодушным. Он досадливо обернулся на усевшегося рядом дракона, хихикнул и начал нервно тыкать во все кнопки. В результате девушки исчезли, но их место заняла целующаяся пара, советующая для решения всех проблем пользоваться странного вида маленькими блестящими пакетиками.
Шарз с гномом так увлеклись, что не заметили, как из кухни вышел Ларинтен и застыл, не сводя с волшебного ящика глаз.
Истеричное треньканье входного звонка они услышали раза с четвертого, да и то после пары внушительных пинков в дверь.
Забыв о волшебном экранчике, мужчины бросились в прихожую.
– А вдруг там эти, со смешными синими блинами на башке? – Ларинтен, испуганно косясь на дребезжащую от ударов дверь, на удивление храбро цапнул валявшийся на полу кирпич.
– Чтобы увидеть, кто там, Тайна смотрела в эту маленькую кругленькую дырочку, – вспомнил Шарз.
– Так смотри! – подпихнул его Лендин.
– Какого беса? Вы там че, все вымерли? – Раздавшийся за дверью рев Крендина заставил всех вцепиться в щеколду.
Наконец распахнув дверь, они уставились на гнома. Не вдаваясь в объяснения, тот вытащил из-за спины испуганно жавшуюся к нему высокую, худенькую, темноволосую девушку, втолкнул ее в прихожую и торопливо шагнул сам.
ГЛАВА 13
После выпитого бокала в отравленной сигаретным чадом голове устало зашумело. На сцену вышел совершенно безумного вида парнишка и принялся всех усыплять нудными гитарными переборами.
Меж тем на моих спутников алкоголь, казалось, вообще никак не подействовал. Велия пил уже третий бокал водки с тоником, где тоник присутствовал только в виде названия, а Андрей сражался с пятой кружкой пива.
Не хотелось ни смеяться, ни даже улыбаться над бородатыми анекдотами, которые не умолкая рассказывал наш новый знакомый, словно не замечая нашего настроения.
Внезапный визг микрофона, оглушив, вывел собравшихся из сонного оцепенения, заставив восторженно замолчать. Откуда-то из зала поднялись и вышли на сцену четверо парней.
Хм, интересно!
Когда-то давно, в другой жизни, я любила смотреть в сияющую огнями темноту города и слушать философию русских рок-музыкантов.
– Добрый вечер, дорогие любители пива и живой музыки! – В руке одного из них оказался микрофон. – Сегодня я хочу подарить вам сказку о страннике. Холодный ветер долго целовал вершины гор. Восходящее солнце прощало, как бог, все грехи тем, кто видел это восхождение, а где-то далеко, под туманными небесами, на влажной от дождя дороге рождались следы босых ног. Куда шел этот странник, пожалуй, не знал ни он сам, ни мир, ни дорога, которая его берегла, не знал ветер. Он забыл то, что терял, простил то, что помнил. Он просто жил в своем бесконечном движении. Он не замечал удивленных, слегка вопросительных, но почти всегда равнодушных глаз, которые судили его в любой миг жизни. Он умел разговаривать с ветром и звездами, он пел песни дороге. Он дарил себя всем и никому. Он омывал свое тело дождем. Был порочен и свят. Любил и был равнодушен. Кричал в пустоту непонятные слова и слушал эхо жизни, той жизни, что вела его по дорогам вечности.
Эхо его зычного голоса парило в воздухе, заставляя всех молчать в напряженном ожидании. Вдруг парень перешел на шепот и, вскинув руку, уставил на нас палец:
– Потому что самое главное – идти. Ибо стоит остановиться, и придет тишина. И закончится жизнь.