Рыцари пречистой девы - Рудазов Александр. Страница 76

На долю демона пришелся один-единственный – браксы оказались ему не по зубам. Джинн расплющил шестерых и одного сжег. Двадцать пять чудовищ пали от меча паладина. И тридцать четыре были убиты заклинаниями мага. А ведь каждый из этих браксов с легкостью мог одолеть двоих-троих обычных человеческих солдат!

– Грязная работа… – с отвращением посмотрел на испачканные доспехи лод Гвэйдеон. – Но сейчас будет еще грязнее – самая моя нелюбимая часть…

– Еще хуже?! – поразилась Вон, всё еще гордящаяся боевыми успехами. – Теперь-то что?!

– Прикончить их жертв… – печально вздохнул лод Гвэйдеон. – Видите ли, леди Ванесса, женщина, хотя бы единожды взятая браксом, лишается разума и сама превращается в такое же животное, как он… Самое милосердное – убить ее…

– Но… но… но…

– Да, я понимаю… – согласился паладин. – Мы неоднократно пытались вернуть этих несчастных к Свету, но ничто не помогало…

– А если… – Голова Ванессы сама собой повернулась к Креолу. Она уже привыкла, что маг в таких случаях презрительно фыркает и говорит нечто важное…

– Легко! – откликнулся Креол. – Судя по этим демонам-недоноскам… – посмотрел он на трупы, прищурившись, – они используют легкий блокират. Так сказать, вытесняют человеческое сознание неким суррогатом – подобием своего собственного псевдоразума. Нужно всего лишь разрушить внедренную «душу», и всё будет в порядке. А заодно, конечно, вытравить младенцев…

– А если родится человек?! – возмутилась Ванесса.

– От такого союза не может родиться ничего хорошего! – отрубил маг.

– Святой Креол прав, леди Ванесса, – кивнул паладин. – Случалось, что полубраксы вырастали среди людей, но они всегда вели себя так же, как и их отцы. Ни одного из них не удавалось даже научить говорить…

В норах браксов нестерпимо воняло. Похоже, эти создания не затрудняли и без того слабые мозги думами о гигиене – гадили там, где приспичит. Креол прищелкнул пальцами, включая подсветку, а Ванесса заткнула ноздри комочками ваты – после того как они изгоняли демона из дофина Ста Тысяч, она стала постоянно носить их с собой.

Впереди слышался невнятный шум и шуршание. Это совсем не походило на звуки, издаваемые огромными, неуклюжими браксами, поэтому никто особо не встревожился. Это оказались их пленницы.

По меньшей мере три десятка особ разного возраста и внешности. Хотя сейчас они все походили друг на друга как близнецы – волосы одинаково серые от пыли, лица одинаково черные от грязи, глаза пустые и бессмысленные. Они жались в дальнем конце большой пещеры и смотрели на людей с большим подозрением. Все, кроме одной.

Молоденькая девушка, явно пойманная только этой ночью. Ее еще не успели, так сказать, «инициировать» – при виде лода Гвэйдеона она радостно взвизгнула и кинулась паладину на шею.

– О Пречистая Дева, слава тебе! – восторженно воскликнула она. – Я уже думала, что всё, конец! Спасибо вам, лод паладин, спасибо! Бежим быстрее, пока они не вернулись!

– Никто уже не вернется, сударыня, – приветливо улыбнулся ей лод Гвэйдеон. – Все браксы мертвы.

– Как?! – пораженно ахнула она. – Неужели вы их всех… один?!

– Грхм… – недовольно кашлянул в кулак Креол.

– Я всего лишь сопровождаю святого Креола и леди Ванессу, сударыня, – скромно поклонился паладин.

– Настоящий святой?! – восхитилась девчонка. – Побожись!

– Делать мне нечего… – фыркнул маг, засучивая рукава и направляясь к остальным жертвам браксов.

– Я не смела и надеяться! – возбужденно верещала девица. – Я Фомия, внучка, старосты. Вы были в нашей деревне, лод паладин? Знаете, когда я увидела этот чудесный свет, я… а… а откуда этот свет?!

– Я же объясняю вам, сударыня, – терпеливо повторил паладин, с благоговением глядя на колдующего Креола и ассистирующую ему Ванессу. – Этот человек святой. Он Посланник Пречистой Девы.

– Удерживай их на одном месте! – рычал тем временем святой. – Если надо, прибей их гвоздями, но чтобы не шевелились!

– Я стараюсь! – оправдывалась Ванесса, щедро отвешивая одичавшим бабам пинки. – Лод Гвэйдеон, подойдите, пожалуйста! Нам бы еще парочку свободных рук!

– Лод Гвэйдеон?! – восхищенно разинула рот Фомия. – Сам Генерал Ордена?! Тот самый?! О Пречистая Дева, благодарю тебя!

– Им бы снотворного вколоть! – пропыхтела Вон, кое-как с помощью паладина сбивая пациенток в кучу. – Может, усыпишь?

– Мне нужны бодрствующие, – хмуро ответил Креол, выполняя руками размашистые пассы, чтобы в область действия гипноза попали сразу все. – Лучше бы, конечно, по очереди, но так мы тут до вечера проторчим… Ладно, маны хватит… О Инанна, нареченная Иштар, целительница и избавительница, коей нет равных среди богов, приди и помоги мне в час трудный. Взываю к тебе со дна мира, очисти сих дщерей твоих от скверны, верни им разум, разрушь всё чуждое и мерзкое, даруй Свет душам. Во имя Иштар, да будет так отныне и навек. Всё, больше их можно не бить.

Ванесса пнула еще разок особенно доставшую ее тетку, успевшую дважды укусить и без того грязную штанину, и отступила в сторону. В глазах женщин забрезжили человеческие чувства – сначала страх, а потом облегчение…

ГЛАВА 24

Через несколько часов коцебу уже летел на северо-восток, в королевство Рамироса, туда, где у подножия великого Гекетора расположился монастырь Святого Алкеалола. Остаться в деревне хотя бы на пару дней Креол наотрез отказался – времени с каждым днем оставалось все меньше, следовало торопиться. Хотя ее жители обещали в честь великого избавления закатить такой праздник, какого еще не видывал свет. Ванессе особенно польстило, что все подряд спрашивали ее имя – собирались называть в ее честь детей. Если родится дочь, конечно. Сыновей хотели наречь именами Креола и Гвэйдеона…

– Я всегда знал, что этот день наступит, – прошамкал Хумиз Урвор, передавая Креолу часть Священного Ключа. Старикан слыл в деревне великим мудрецом и зарабатывал на жизнь тем, что так хорошо получалось у его отца, – рассказывал сказки. – Я помню, как отец говорил мне, что доверяет на хранение Святое Слово… Он сказал, что однажды за ним явится его настоящий хозяин, и я должен буду его отдать. Я еще тогда спросил, как же я узнаю того, кто придет. А отец ответил: «Узнаешь…» И я узнал. Человек, вернувший мою внучку с того света, не может не быть святым…

Креол сидел в кресле в одних подштанниках и с восторгом рассматривал кровь браксов, которую нацедил целую бутыль. Судя по его репликам, эта жидкость идеально подходила для великого множества самых разных эликсиров. Снять одежду его заставила Ванесса – она настояла на том, чтобы всё постирать и заштопать. То же самое девушка сделала и со своей одеждой, но ей по крайней мере хватило сообразительности, и она облачилась в другой костюм – их всё-таки у нее хватало.

– В такие минуты я особенно горжусь тем, что ношу эти доспехи, – спокойно сказал лод Гвэйдеон, глядя на то, как Слуга приводит его латы в порядок. – И в мою душу ниспадает Свет…

Паладин тоже разгуливал в исподнем. Сейчас он стоял возле зеркала с тазиком, наполненным мыльной водой, и аккуратно подстригал бороду. Ванесса пыталась убедить его делать это в ванной возле раковины, а лучше – доверить ей, но он отказался.

– Я всё сделаю, мэм, – настаивал Хуберт, пытаясь выпроводить девушку из прачечной. – Пожалуйста, не беспокойтесь.

– Ну да, сделаешь! – недоверчиво отказывалась Вон, внимательно следя за своим жакетом, вертящимся в стиральной машине. – А вдруг?

– Мэм, я потомственный домовой, я прослужил этому дому больше двухсот лет! – обиженно выпрямился брауни. – Разве у вас или у сэра когда-нибудь были поводы жаловаться на меня?

– У меня были, – ответил Хубаксис, насупив единственную бровь. Он опять пристроился у Ванессы на плече.

Хуберт проигнорировал джинна. Он его всегда игнорировал, поскольку официальный статус Хубаксиса был даже ниже, чем у него. Всё-таки домовой был вольнонаемным слугой, а Хубаксис подневольным рабом. И в то же время он вел себя предельно хамски, совершенно ничего не делал в доме и постоянно забывал свое место! Церемонного брауни это ужасно возмущало.