По одной могиле за раз - Фрост Джанин. Страница 17

А с такой сыростью в пещере и с внутренней температурой в 50 градусов [11], у любого потерявшегося очень скоро развилась бы гипотермия. Так как они будут работать здесь две недели, нам нужно будет принести обогреватели для всей команды. Они хорошо помогали, когда я ещё была получеловеком и проводила здесь с Кости много ночей.

— Вы уверены, что можете хорошо всё видеть без света? — спросил Крис с сомнением в голосе.

Мне пришлось прикусить губу, чтобы сдержать смех. Зубы Кости обнажились в жемчужном блеске, когда он ухмыльнулся Крису.

— Абсолютно.

Я подняла ногу из горячей мыльной воды, оценивая её критическим взглядом. После того, как я хорошенько отмокла в ванне, под ногтями больше не было грязи, уже отлично. Помощь бригаде в создании ловушки в мелководной части подземной реки, так чтобы она была окружена со всех сторон проточной водой, означала, что мои ноги в течение прошедшей недели часами находились в иле. Кости проделывал тяжелую работу — буквально — таская обломки скалы, чтобы сделать для ловушки твёрдую платформу. Крис и другие члены С.И.П.О. больше не задавали вопросы вроде таких: почему я могу по несколько часов стоять в ледяной воде без каких-либо последствий, или почему Кости может переносить огромные валуны, нисколечко не надрываясь. Несколько вспышек зелёного в наших глазах позаботились об их любопытстве в этих вопросах.

С нашей с Кости помощью по заложению основы ловушки, Крис сказал, что мы опережаем график. Это было музыкой для моих ушей. Чем скорее мы закончим здесь, тем скорее сможем проверить, сработает ли ловушка. Фабиан уже упомянул, что из-за завезённого большого количества кварца и муассанита, входя и выходя из пещеры чувствуешь себя так, будто пробираешься сквозь толстый слой паутины, хотя они ещё даже не были установлены. Должно быть, Крис знал, о чём говорил.

Кости появился в дверях ванной, позволяя себе дважды скользнуть по мне взглядом. Я оставила занавеску душа открытой, а потому его обзору ничто не мешало.

- Уйду ненадолго, милая.

Мне не нужно было спрашивать зачем. Кости мог и исполнять дополнительные обязанности в роли моего всё-чего-пожелаешь-шведского-стола, но в моей крови было недостаточно жизни, чтобы поддерживать его. Только человеческая кровь могла это делать, а он не хотел питаться от членов С.И.П.О, чтобы не ослаблять их.

Кроме того, это могло бы задеть меня своей, ну, невежливостью.

— Увидимся, когда вернёшься, — сказала я, высоко поднимая ногу и наслаждаясь пьянящим изменением его запаха, когда я принялась намыливать её, лаская кожу, наверное, немного дольше, чем требовалось.

— Дразнишься, — прошептал он голосом более хриплым, чем несколько минут назад.

«Я училась у лучшего», — подумала я, но моргнула так, будто совсем не понимала, о чём он.

— Разве ты не сказал, что уходишь?

Зеленца начала заменять красное дерево в его взгляде, а запах стал богаче и сильнее. Почти лениво он провел рукой по воротнику, бледные пальцы легко скользнули между тканью и соблазнительным изгибом его шеи.

По моей коже пробежала дрожь, хотя, будучи погружённой в ванну, я была на несколько градусов теплее, чем обычно. Тот изгиб, где шея переходила в его широкие плечи, был моим вторым любимым местом для укуса. Кости передвинулся и опёрся о дверной проём, якобы чтоб встать поудобнее, но это лишь заставило его мышцы слегка сокращаться, что не смог скрыть даже тёмный пуловер. Одна нога, небрежно перекинутая через другую, привлекла моё внимание к нижней части его тела, где я успела заметить, как плотно обхватывала ткань его накаченные бедра, прежде чем он опустил ногу, скрывая за собой хорошо очерченную форму.

Желание вспыхнуло во мне, отчего соски затвердели, а низ живота скрутило тянущим ощущением. И всё это было до того, как я заметила, что его бедра немного наклонены, что позволяло лучше разглядеть растущую выпуклость в передней части его штанов.

- Скажи мне, Котёнок. — Этот глубокий приятный голос обволакивал меня подобно физической ласке. — Мне уйти сейчас или подождать ещё немного?

Его глаза светились чистыми изумрудами, а полуулыбка давала понять, насколько нравится ему эта игра. Как и мне. Если бы я призналась, что не могу ждать, пока он поест, он бы присоединился ко мне в ванной, но потом растягивал бы прелюдию, пока я не стала бы умолять его взять меня. А он бы посмеивался над моим нетерпением, овладевая мной сильными медленными толчками. При мысли об этом ещё больше нервных окончаний напряглись в немом требовании.

Но если я скажу ему сначала пойти поесть, его собственная страсть будет лишь расти во время вынужденного ожидания и поиска вкусных вен, из которых можно незаметно выпить крови. И к тому времени, как он вернётся, он будет безжалостен в своей страсти — а первобытное возбуждение Кости — это действительно то, что стоило испытать.

Все эти мысли приятной волной прошлись по моему телу, будто вода внезапно превратилась в пламя. Я облизала губы и прочистила горло, но голос по-прежнему звучал как хриплое мурлыканье.

- Иди сейчас. — Пока вся эта прекрасная похоть не дорастёт до такой степени, что разорвёт твой контроль в клочья.

Разряды силы, исходящие от его ауры, наполняли воздух и приземлялись на моей коже, словно обтянутые бархатом хлысты. Он приоткрыл рот, клыки заскользили по нижней губе до тех пор, пока не пролились сверкающие капельки крови. Мой взгляд буквально приковало к ним, и я с трудом сдерживалась, чтобы не броситься ловить эти капли, пока они не скатились с его губы.

- Ты уверена?

Безжалостно дразнится! Пить кровь Кости, когда он находится во мне — самая невероятная вещь в мире — и он знал это. Скрипучий звук предупредил меня, что я схватила край ванны так сильно, что он вот-вот разрушится под моей рукой.

— Иди. — Это было уже не мурлыканье, а рычание. Кости не единственный, кто будет сгорать от неудовлетворенного желания, пока он не вернётся.

Я поклялась эротично отомстить за ту понимающую улыбку, которой он одарил меня, прежде чем исчезнуть из дверного проема. Мгновение спустя с тихим щелчком за ним закрылась дверь. Я откинулась назад, делая выдох чистейшей силы воли. Я не позову его обратно, хоть и знала, что он задержался рядом на случай, если я это сделаю. Я хотела показать ему, что могу дразнить его с такой же чувственной решимостью, какую он часто демонстрировал мне.

И теперь моей наградой за терпение станет любовник, предельно целеустремлённый в своём доминировании над моим телом. Крупная дрожь предвкушения рябью прошла сквозь меня. Я провела руками по соскам и спустилась к бедрам, испытывая искушение опуститься ниже и немного ослабить эту еле сдерживаемую напряжённость, прежде чем он вернётся, но решила не делать этого. Некоторые вещи стоят того, чтобы их подождать, а Кости, несомненно, был одной из них.

Я слила воду в ванне и уже смывала с волос кондиционер, когда мой кот испустил протяжный вопль настолько громкий, что я услышала даже в душе. В соседней комнате залаял Декстер, заканчивая это пронзительным воем. Я напряглась. Хелсинг мог становиться буйным ни с того ни с сего, но такой вот вой собаки я слышала только тогда, когда…

Что-то ударило меня по голове с силой достаточной, чтобы моё лицо впечаталось в стену напротив. Я обернулась, смаргивая из глаз маленькие осколки плитки, благодаря за это новую дыру размером с голову в стене. Но хоть я и не могла видеть, я знала, кто напал на меня. Крамер. Но как призраку удалось подкрасться без сигнала моего внутреннего предупреждающего звоночка?

— Ведьма, — с сильным акцентом зашипел инквизитор.

Я вырвала железный прут душа из стены, размахивая им, как мечом, пока не осознала тщётность своих действий.

— О, если бы у тебя была плоть, я бы уже надрала твою задницу, — поклялась я, отшвырнув прут в сторону.

Зрение возвращалось достаточно быстро, так что в метрах шести от себя я увидела одетую в тунику фигуру. Открытый бак и куски керамики у моих ног подсказали, что Крамер использовал крышку сливного бачка, чтобы ударить меня в затылок. Ублюдок проскользнул тихо, как мышь, да? Я готовилась увернуться от любого другого предмета в ванной, которые он ещё мог бы швырнуть в меня, но спустя секунду с отвращением увидела, что внимание Крамера сосредоточено на верхней части моих широко расставленных в боевой позиции ног. Полотенце находилось в пределах досягаемости, но я боролась с желанием схватить его, потому что, во-первых, не хотела, чтобы он чувствовал удовлетворение от моего стыда, а во-вторых, моя хладнокровная практичность признавала, что отвлечение является оружием.