Нет дыма без огня - Браун Сандра. Страница 39

Что здесь делает пресса? Что им от нее нужно? Ей показалось, что вновь повторяется прошлый кошмар.

— Прошу вас, пропустите меня.

Оглянувшись назад, она увидела, что другие участники похорон Летти Леонард сбились в кучки и говорили приглушенными, но возбужденными голосами, комментируя новый спектакль. И хотя Лаура не являлась его устроителем, тем не менее она оказалась его невольной героиней.

— Миссис Портер!

— Повторяю: мое имя Маллори, — настаивала Лаура. — Доктор Маллори.

— Но вы жена пропавшего в Монтесангре посла США Рэндалла Портера?

Она поспешила через аккуратно подстриженную лужайку к проезду, где за катафалком и белым лимузином вереницей стояли машины, и ее в том числе.

— Вы та самая Лаура Портер, которая была любовницей сенатора Такетта?

— Отойдите в сторону, пожалуйста. — Наконец она добралась до машины и рылась в сумочке, разыскивая ключи. — Оставьте меня в покое.

— Почему вы приехали в Иден-Пасс, миссис Портер?

— Правда, что сенатор Такетт привез вас сюда перед своей смертью?

— Ваши отношения еще продолжались?

— Что вам известно о несчастном случае с сенатором, миссис Портер? Верно ли, что в действительности это самоубийство?

— Стала ли ваша небрежность причиной смерти Летти Леонард?

Тысячу раз она слышала подобные вопросы, и у нее выработался против них иммунитет. Они отскакивали от нее, как пули от брони. Но последний вопрос заставил ее остановиться.

— Что? Что вы сказали? — спросила она, глядя прямо в глаза молодой женщине-репортеру. — Повторите, что вы сказали?

— Не стала ли ваша небрежность причиной эмболии, от которой погибла Летти Леонард?

— Нет!

— Вы оказались первым врачом, который ею занимался.

— Да, это так. И я сделала все возможное, чтобы спасти ей жизнь и руку.

— Видимо, Леонарды так не считают, раз они возбудили против вас дело о преступной небрежности.

Лаура давно научилась скрывать свои чувства, когда на нее обрушивалась лавина щекотливых личных вопросов и словесных атак, иначе бы она не выдержала подобного удара. Она с невозмутимым спокойствием смотрела на репортера, хотя внутри у нее все кипело. Ее лицо словно окаменело, и Лаура с трудом шевелила губами, выговаривая слова:

— Я приняла самые решительные меры, чтобы спасти жизнь Летти Леонард. Ее родителям все хорошо известно. Я ничего не знаю о возбуждении судебного дела. Это все, что я могу вам сказать.

Свора ищеек не удовлетворилась ее ответами. И когда она отъезжала, репортеры по-прежнему держали врача под прицелом фотокамер, совали в окно микрофоны, выкрикивая глубоко ранившие ее оскорбительные вопросы. Она вцепилась в руль влажными от пота руками и смотрела прямо перед собой, не обращая внимания на любопытные взгляды из толпы.

Утро было немного душным, но она не ощущала жары, пока репортеры своими вопросами не вернули ее в ужасное прошлое. Теперь ее платье прилипло к телу, в висках стучало, а сердце колотилось, разрывая грудь. К горлу подступила тошнота.

Что же могло вызвать такое повышенное внимание прессы? Ее переезд в Иден-Пасс прошел незамеченным, и более года она прожила здесь в сравнительном покое. В мире рождались новые скандалы и возникали новые сенсации; новые грешники, еще более грешные, чем она, были пойманы на месте преступления. История Лауры Портер и сенатора Такетта давным-давно была похоронена на кладбище мертвых новостей.

Но только до сегодняшнего утра. Смерть Летти Леонард вернула ее к жизни. Снова перед публикой предстала печально известная Лаура Портер.

Первоначально несчастный случай с Летти Леонард освещался только местными журналистами. Конечно, имя Лауры Маллори значилось в истории болезни Летти, но вряд ли кто мог связать врача из Иден-Пасс с Лаурой Портер, любовницей сенатора Кларка Такетта. Для этого надо обладать особой проницательностью.

К великой радости Лауры, в последующих сообщениях ее имя вообще не упоминалось. Чем меньше было подобной рекламы, тем лучше для нее. Она хотела, чтобы ее имя вообще никогда больше не появилось на страницах газет. Но теперь это обязательно случится, а рядом с ним клеймящие слова «преступная небрежность».

На протяжении всей истории с Кларком, во время событий в Монтесангре профессиональная компетентность Лауры никогда не ставилась под сомнение. Ее репутация опытного врача выдержала нападки на ее нравственность. Она дорожила последним, что осталось от доброго имени Лауры Маллори.

Теперь, если Леонарды только заикнутся о том, что хотят начать дело, вся ее профессиональная деятельность окажется под микроскопом, будет вскрыта и препарирована, как ранее была обнажена и выставлена напоказ ее личная жизнь. Ясно, что они не обнаружат никаких изобличающих фактов, но дело будет сделано. Сам процесс проверки заставит всю прессу заговорить о Лауре. Для широкой публики нет никакой разницы между понятиями «подозреваемый» и «виновный».

Вновь ее имя будут трепать повсюду. Ее и без того хромающей врачебной практике будет нанесен смертельный удар, от которого ей уже не оправиться.

Кто-то уже подсказал прессе, что доктор Маллори, оказавшая Летти Леонард первую помощь, есть не кто иная, как распутная Лаура Портер.

Как она и опасалась, у ее дома выстроились машины и автобусы телевизионных компаний и газетных агентств. Как только она въехала во двор, ее атаковала куча репортеров. Лаура с трудом пробилась через толпу и вошла в дом через заднюю дверь, которую открыла ей Нэнси.

— Объясните, что все это значит? — потребовала верная помощница, поспешно захлопывая за Лаурой дверь.

— Ходят слухи, что Леонарды возбудили против меня судебное дело о преступной небрежности.

— Они что — не в своем уме?

— Не в своем. Это от горя.

— Эти типы, — Нэнси показала на репортеров за окном, — у меня на языке вертится другое слово, — появились тут с час назад и начали колотить в дверь. Я растерялась, не знала, как поступить. Телефон просто разрывается от звонков.

Это немедленно подтвердилось.

— Не берите трубку, Нэнси.

— Что мне делать, доктор Маллори?

— Позвоните шерифу Бакстеру и попросите убрать репортеров с нашего участка.

— Он имеет на это право?

— Шериф обязан их удалить с принадлежащей мне земли. Они могут оставаться на улице, что они наверняка и сделают. В течение нескольких дней мы будем находиться в осаде. Может, вам следует взять отпуск на эту неделю.

— Ни за что на свете. Я не оставлю вас одну на растерзание этим шакалам.

Лаура сняла с себя жакет, и Нэнси заметила, что подкладка потемнела от пота.

— Никогда не видела, чтобы вы потели, — заметила Нэнси, взяв жакет.

— Это нервное. Репортеры буквально напали на меня на кладбище.

— Стервятники.

— Вы должны сделать выбор, Нэнси. Или они шакалы, или они стервятники. — Приятно сознавать, что она еще не потеряла чувства юмора.

— Все равно. И те и другие питаются мертвечиной. Сюда бы Клема с его дробовиком. Он бы их живо разогнал.

— Спасибо за предложение, но я вынуждена отказаться. Это меня выставит в весьма невыгодном свете, — невесело пошутила Лаура. — Не успела я стать доктором Маллори, терапевтом в маленьком городке, как меня вновь перекрестили в Лауру Портер, замужнюю любовницу Кларка Такетта.

Лицо Нэнси выразило сочувствие.

— Очень жаль, что так получилось.

— Я ценю вашу поддержку, Нэнси. — Лаура вздохнула. — Я ведь даже не пряталась, просто помалкивала о моем местопребывании из страха, что случится вот такое. Кто-то нарочно потревожил осиное гнездо. Не верю, что тут обошлось без чужих рук.

— Имя преступника — Такетт. А грязная игра называется предательством.

Лаура быстро взглянула на медсестру.

— Вы имеете в виду Кея?

Нэнси отрицательно покачала головой:

— На него не похоже. Думаю, что это его мамаша. Вы постепенно укрепляете свое положение. Потихоньку-полегоньку, без шума и криков. Уж, конечно, подобное ей не по вкусу. Она услышала о смерти девочки, узнала, что вы ей оказывали первую помощь, и воспользовалась случаем, чтобы открыть всем ваш секрет.