Дети капитана Гранта - Верн Жюль Габриэль. Страница 135

— Хорошо, — сказал Гленарван. — Как вы думаете, Джон, сможем ли мы подойти к берегу до наступления ночи?

— Нет, сэр. Я не могу подвергать корабль опасности, подводя его в темноте к незнакомому мне берегу. Я буду крейсировать, делая короткие галсы, а завтра на рассвете мы пошлем туда шлюпку.

В восемь часов вечера остров Марии-Терезии, бывший всего в пяти милях от яхты, казался какой-то удлиненной, едва видной тенью. «Дункан» все приближался к нему.

В девять часов на островке вспыхнул довольно яркий огонек. Он светился ровным, неподвижным светом.

— Вот это как будто указывает на вулкан, — проговорил Паганель, внимательно всматриваясь в даль.

— Однако на таком близком расстоянии мы слышали бы грохот, всегда сопровождающий извержение, — заметил Джон Манглс, — а восточный ветер не доносит до нас никакого шума.

— Действительно, вулкан блестит, но безмолвствует, — согласился Паганель. — Притом, мне кажется, огонь этот мигает, как огонь маяка.

— Вы правы, — отозвался Джон. — А между тем на этих берегах нет маяков. А! — воскликнул он. — Вот и другой огонек — теперь на самом берегу. Смотрите! Он колышется! Он меняет место!

Джон не ошибался. Действительно, появился другой огонек. Казалось, он то потухает, то вдруг снова разгорается.

— Значит, остров обитаем? — спросил Гленарван.

— Очевидно, населен дикарями, — ответил Паганель.

— Но тогда мы не сможем высадить там боцмана.

— Нет, конечно, — вмешался майор, — это был бы слишком плохой подарок даже для дикарей.

— В таком случае, мы поищем какой-нибудь другой необитаемый остров, — сказал Гленарван. — Я обещал Айртону, что он будет жив и невредим, и хочу сдержать свое слово.

— Во всяком случае, нам надо быть настороже, — заметил Паганель — у новозеландцев, как некогда у жителей Корнуэльских островов, в ходу варварский обычай заманивать к берегам суда с помощью вспыхивающих там и сям огней. Вероятно, и обитателям Марии-Терезии знаком этот прием.

— Держись в четверти мили от берега! — крикнул Джон Манглс матросу, стоявшему у руля. — Завтра на рассвете мы узнаем, в чем дело.

В одиннадцать часов Джон Манглс и пассажиры разошлись по своим каютам. На баке прохаживались вахтенные, а на корме у румпеля стоял один рулевой.

В это время на ют поднялись Мэри Грант и Роберт, Дети капитана Гранта, облокотившись на перила, с грустью смотрели на блестевшее фосфорическим светом море и на светящийся след, остававшийся за кормой «Дункана». Мэри думала о будущем Роберта, Роберт — о будущем сестры. Оба думали об отце. Жив ли еще их обожаемый отец? Неужели надо отказаться от надежды свидеться с ним? Но нет, как жить без него? Что станется с ними? Что было бы с ними и теперь без Гленарвана и его жены?

Горе сделало мальчика взрослым не по годам. Он догадывался, какие мысли волновали его сестру.

— Мэри, — промолвил он, беря ее за руку, — никогда не надо отчаиваться. Вспомни, чему учил нас отец. «Мужество заменяет все на свете», — говаривал он. Давай будем так же мужественны и настойчивы, как наш отец, — это давало ему силу преодолевать все препятствия. До сих пор, сестра, ты работала для меня, а теперь я, в свою очередь, стану трудиться для тебя.

— Милый Роберт! — сказала молодая девушка.

— Мэри, мне надо сказать тебе одну вещь. Ты ведь не станешь сердиться, правда?

— Зачем мне сердиться, дитя мое!

— И ты позволишь мне сделать то, что я задумал?

— Что ты хочешь сказать? — с беспокойством спросила Мэри.

— Сестра! Я хочу стать моряком…

— Ты бросишь меня? — воскликнула Мэри, сжимая руку брата.

— Да, сестра, я буду моряком, как мой отец, как капитан Джон! Мэри, дорогая Мэри, ведь капитан Джон не потерял надежды разыскать отца. Верь в его преданность, как я верю в нее. Джон обещал сделать из меня отличного, выдающегося моряка, а пока мы будем вместе с ним разыскивать отца. Скажи, сестра, что ты согласна. То, что отец сделал бы для нас, мы, а особенно я, должны сделать для него. У меня лишь одна цель в жизни: искать, непрестанно искать того, кто никогда не оставил бы ни тебя, ни меня. Мэри, дорогая, как он был добр, наш отец!

— И как благороден, как великодушен! — добавила Мэри. — Знаешь ли, Роберт, что им уже гордилась наша родина, и, конечно, если бы судьба не пресекла его деятельность, он занял бы место среди ее великих людей.

— Знаю ли я это! — воскликнул Роберт.

Мэри прижала брата к груди, и мальчик почувствовал, как по лбу его заструились слезы.

— Мэри! Мэри! — крикнул он. — Что бы ни говорили наши друзья, сколько бы они ни молчали, я все еще надеюсь и всегда буду надеяться! Такой человек, как наш отец, не умирает, не выполнив своей задачи!

Мэри Грант не могла ничего ответить: ее душили рыдания. Молодая девушка была глубоко взволнована мыслями о новых поисках Гарри Гранта и о безграничной преданности молодого капитана.

— Значит, мистер Джон еще надеется? — спросила она.

— Да, — ответил Роберт. — Это брат который никогда нас не покинет. Ведь правда же, сестра, я буду моряком, чтобы вместе с ним искать отца? Ты согласна?

— Как же не согласиться! Но расстаться… — прошептала девушка.

— Ты будешь не одна, Мэри. Я знаю, мой друг Джон сказал мне это. Миссис Гленарван не позволит тебе уйти от нее. Ты ведь женщина, сестра, и потому можешь и даже должна не отказываться от ее благодеяний. Это было бы с твоей стороны неблагодарностью. А вот мужчина — отец много раз повторял мне это, — мужчина должен сам ковать свою судьбу.

— Но что же станет тогда с нашим милым домом в Денди? Ведь с ним связано столько воспоминаний!

— Мы его сохраним, сестричка! Все это обдумано, и хорошо обдумано, нашим другом Джоном и мистером Гленарваном. Ты будешь жить в замке Малькольм у мистера и миссис Гленарван, как их дочь. Это он сам сказал моему другу Джону, а тот рассказал мне. Ты будешь у них чувствовать себя совсем как дома, и тебе будет с кем поговорить об отце. А в один прекрасный день мы тебе привезем его самого. Ах! Какой это будет чудесный день! — восторженно сказал Роберт.

— Брат мой, мальчик мой, как счастлив был бы наш отец, если бы он мог слышать тебя! — сказала Мэри. — Как ты похож, милый Роберт, на него, на нашего обожаемого отца! Когда ты станешь мужчиной, ты будешь вылитый отец!

— О Мэри! — краснея от благородной сыновней гордости, сказал мальчик.

— Но как сможем мы отблагодарить мистера и миссис Гленарван? — промолвила Мэри.

— О, это нетрудно будет сделать! — заявил с юношеской самоуверенностью Роберт. — Мы будем их любить, почитать, говорить им об этом, крепко целовать, а когда понадобится, можно будет пожертвовать для них своей жизнью.

— Нет, уж лучше живи для них! — воскликнула молодая девушка, целуя брата. — Они предпочтут это, да и я тоже.

Дети капитана Гранта умолкли. Отдавшись мечтам, они молча глядели друг на друга. Мысленно они все еще продолжали свой разговор, задавали вопросы, отвечали на них. Вокруг тихо зыбилось море и светилась сквозь сумрак бурлившая за винтом вода.

И вдруг произошло нечто странное. Брату и сестре одновременно почудилось, что из лона волн, попеременно то темных, то светящихся, зазвучал чей-то голос, и его глубокий, тоскующий звук проник в самую глубину их сердца.

— Помогите! Помогите!.. — крикнул этот голос.

— Мэри, ты слышала, слышала? — спросил Роберт.

Поспешно перегнувшись через перила, они стали вглядываться во мглу, но ничего не было видно — только безграничный сумрак расстилался перед ними.

— Роберт, — пролепетала бледная от волнения Мэри, — мне почудилось…. Да, почудилось, как и тебе… Мы бредим с тобой, Роберт, милый…

Но снова раздался голос, призывавший на помощь, и на этот раз иллюзия была так велика, что у обоих одновременно вырвался тот же крик:

— Отец! Отец!

Это было слишком для Мэри. Сломленная волнением, она без чувств упала на руки брата.