Ааргх в Эльфятнике - Белянин Андрей Олегович. Страница 55
— Гр-р-р! — Вечно мне лезут в голову мысли не по теме. Это ж наши гномы, а я о чем думал?!
Меж тем количество «черных плащей» заметно увеличивалось, несмотря на то что мы их успешно сокращали. Выходит, все-таки значительно больше полусотни, но ведь двор не такой уж большой, и столько трупов здесь не поместится. Может, попросить всех выйти на дорогу, где посвободнее, и там продолжить? А, кто меня будет слушать…
— Остановитесь! — громогласно проорал высокий всадник.
Ну вот, хоть один разумный человек, обрадовался было я, но рано — на его рукаве красовалась та же красная повязка. А уж с кем нельзя цивилизованно договориться, так только с этим типом. И чтоб меня разорвало, я ведь до сих пор так и не знаю, как его зовут!
— Ааргх!
— Ну я…
— Ты меня слышишь? — Он взглядом выцепил мою фигуру среди дерущихся и еще раз приказал: — Мечи в ножны, я буду говорить с ааргхом!
— А почему опять не со мной? — сипло возвысил голос тяжело дышащий Эшли. — Все-таки я еще его хозяин и глава нашего отряда, граф Эльгенхауэр-младший, племянник главнокомандующего сухопутными войсками Империи, сэра Эльдира Эльгенхауэра, и…
— Потому что ты все равно труп, а я не разговариваю с мертвецами, — жестко обрезал всадник. — Ааргх, мы заберем только девчонку. Остальные могут уйти. Даже он…
— Гр-р?
— Мы не будем вас преследовать. Даю минуту на размышление. И кстати, оцени мое милосердие…
Я обернулся к Сун. Она лишь крепче прижала к себе Эйвин и выше подняла окровавленный меч:
— Только попробуй, Малыш…
Гномы тоже откликнулись сдвоенным недовольным ворчанием:
— Подраться мы толком не успели даже. Коротышками нас бесчестно обозвали десятеро вон те. Не уйдем, не намстим пока!
Эландер в разбитом оконном проеме отрицательно покачал головой, накладывая новую стрелу на тетиву. Я беспомощно оглянулся на Эшли, тот подмигнул:
— Ну скажи ему, скажи. Хватит выделываться, мы передаем тебе право ответа за всех…
— Ой, мама! — скорбно вздохнул я, с этой тайной полицией на каждом шагу приходится нарушать конспирацию. Хотя они вроде и так уже все знают…
— Уважаемый господин, не знаю, как к вам обращаться по имени, но это неважно, потому что на самом деле я все равно вас не уважаю, поскольку вы сволочь и дегенерат, но правила вежливости обязывают. Так вот, к чему это я? А к тому, что разговор между нами на интеллигентном уровне невозможен по определению. Мы слишком разные и по менталитету, и по уровню развития, и по образованию, и даже по элементарным зачаткам воспитания, в конце концов. И вы еще хотели, чтобы столь ограниченному, а я бы даже сказал, порочному человеку, как вы, мы доверили ребенка? Право, мне жаль вас разочаровывать, но увы…
Мою долгую речь выслушали с разинутыми ртами и почти не дыша. Припухли все! Наши, гордо сгрудившись вокруг малышки Эйвин, которая теперь смотрела на меня самым восхищенным взглядом. Я — ее герой! Умею все, даже говорить длинными, заумными предложениями. Видя, что всадник с красными рукавом пытается прокашляться и понять, что же я все-таки имел в виду, мне пришлось снизойти и повторить. Он ведь все-таки военный, надо же сочувствовать…
— Гр-р-р!!! — взревел я во всю мощь своих легких.
Лошадь под всадником встала на дыбы, он брякнулся наземь, вроде что-то себе сломал и уж теперь точно понял меня правильно.
— Убе-э… — попытался пропищать несчастный, но в принципе все и так догадывались, что он скажет.
Черные рыцари тайной полиции вновь набычились, и пошел махач! Очень яркий, динамичный, но короткий. Мы все только-только размялись, когда случайный арбалетный болт угодил в плечо Эйвин! У меня потемнело в глазах…
— Не-э-эт!
Это не я закричал. И не Сун закричала. Это был чужой голос, знакомый и незнакомый одновременно. И, кстати, потемнело в глазах не у одного меня, на поле боя вообще пала какая-то полупрозрачная мгла. Все словно замерло, скованное незримыми чарами, — воины на замахе удара мечом, наемница, упавшая на колени перед тельцем маленькой эльфийки, гномы вообще повисли в воздухе в прыжке, с занесенными от плеча топорами, стрела Эландера, медленно-медленно, с муравьиной скоростью летящая в грудь командира черных всадников…
Интересно то, что САМ я никакой замедленности за собой не ощущал, более того, когда к Эйвин рванулась низкорослая фигура в новом черном балахоне, мой меч преградил ему путь!
— Пусти меня, ааргх! Я помогу ей…
— С чего я должен верить тебе, Жрец?
— Я понимаю, мы враги, — устало согласился он, откидывая капюшон с лица.
— Карланиус…
— Ты можешь убить меня, но выслушай… У меня сейчас слишком мало сил, чтобы поддерживать заклятие замедленного времени, драться с тобой и пытаться спасти ее… Выбирай что-то одно…
Я отступил. Старый волшебник склонился над маленькой эльфийкой и взялся за железный болт, косо торчащий у нее под правой ключицей.
— Гр-р…
— Да, — не поднимая головы, откликнулся он. — Если у меня не получится и она умрет, можешь разрубить меня на куски. Если же я спасу ее…
— Не ставь мне условий, Жрец, — напомнил я.
Какие бы цели ни преследовал сейчас этот черный маг, он был нашим противником, он заколдовал Сун, и он неоднократно пытался разделаться с нами всеми возможными способами.
Жрец Зла рванул болт на себя, заклятие, останавливающее время, не позволило крови хлынуть, а жизни покинуть тело. Из его пальцев пульсирующими всплесками лился синий огонь…
— Она будет жить. — Старый маг устало сгорбился, чувствовалось, что его силы на исходе. — Хочешь знать, почему я спас ее? Ведь я все время пытался отнять эту девочку…
— Догадываюсь. Эйвин говорила, что ее мама забеременела не от эльфа.
— Она не любила меня. Так получилось. Я нашел ее, раненую, в лесу, я выходил и спас ее, но она меня не любила… В один прекрасный день ее освободили двоюродные братья. Эти проклятые эльфы вечно лезут куда не просят! Я еще мог бы ее уговорить, заставить… убедить… На тот момент я не знал, что она носит под сердцем мою дочь!
— Уходи. — Я отступил на шаг, указывая ему направление острием меча. — И мой тебе совет, Жрец: дождись, пока Эйвин вырастет, а уж тогда предъявляй права. До этого часа она будет жить со своим народом.
— Это не тебе решать, ааргх по кличке Малыш. — Он встал, отряхнул балахон и лишь один раз обернулся напоследок. — Но совет за совет: оставь графа Эльгенхауэра. Он стоит на пути того, кто способен оплатить даже мои услуги…
— Эта тема не обсуждается.
— Я знал, что ты так ответишь. — Он усмехнулся, и мне на миг показалось, что даже в черной душе волшебника могло остаться хоть какое-то светлое пятнышко человечности…
Ладно уж, пусть уходит, убью его в следующий раз.
Я наклонился над Эйвин, взял ее на руки, прижал к груди и отошел в более безопасное место. Мир вокруг нас оживал с каждым шагом уходящего Жреца Зла. Магия уступала место реальности…
Эх, не успел его спросить, почему же меня не накрыло магией, если шарахнуло всех? Я что, особенный? Не замечал за собой такой уж повышенной устойчивости к враждебным заклинаниям, а этот самый Карланиус вполне мог бы спасти девочку, забрать и унести, делов-то! Ну, правда, далеко бы он ее не унес, мы б его у ворот догнали и так отметелили…
— Привет, громила, — тихо шепнула мне на ухо маленькая предсказательница. — А куда ты меня прячешь? И почему у меня платье порвано и… вроде кровь?
— Все нормально, — успел объясниться я, так как все вокруг окончательно вернулось к прежним жизненным скоростям. — Тебя почти убили, но Жрец Зла пришел и спас. Утверждает, что он твой папа. А сейчас ты посиди тут в стороночке, пока мы немножко добьем этих сердитых дядей в черном…
— Значит, все сбылось, — по-взрослому серьезно кивнула она и послушно спряталась за угол дома…
Я кинулся вперед, поднял обезумевшую Сун, отбил два удара, предназначаемых ей, увидел, как Красный Рукав увернулся от стрелы (она лишь расцарапала ему шею), и крикнул Эшли, чтобы не лез близко к гномам — покалечат в запале.