Ареал. Заражение - Тармашев Сергей Сергеевич. Страница 20
— Так значит, ходячие мертвецы всё-таки существуют? — не выдержал один из присутствующих, тот самый, что хотел задать вопрос инструктору.
— Да, — безразлично ответил тот, — как и Дед Мороз. — Он посмотрел на вопрошающего таким взглядом, каким смотрит воспитатель детского сада на особо непонятливого ребёнка. — Неизвестные аномалии заставляют регенерировать неистлевшие ткани покойников. Те, что посвежее, ходят, некоторые даже бегают. Большинство же лишилось в той или иной степени связочного аппарата ещё до возникновения аномалии и потому ползает. Кстати, их вам, товарищ лейтенант, ещё предстоит, так сказать, потрогать руками. Научные лаборатории постоянно заказывают нам тех, что подревнее. Как я уже сказал, приходится отлавливать. Хотя глаз у них нет, и, судя по всему, других органов чувств тоже, потому что в пространстве они не ориентируются, но безобидными их назвать нельзя. Мертвецы обильно несут на себе трупный яд, кроме того, могут рефлекторно вцепиться в человека зубами или руками, что увеличивает опасность получить заражение крови. Так что лучше с ними быть повнимательнее, это в ваших интересах.
Получив такой ответ, лейтенант несколько опешил, что не укрылось от взгляда инструктора. Одноногий майор усмехнулся и продолжил:
— По истечению полугода службы вы наберёте достаточно опыта и будете допущены к работе в Зелёной Зоне. Зелёная Зона — это уже «Ареал», смертельно опасная территория. И чем ближе к Жёлтой Зоне, внутри которой, кстати, выживаемость процентов эдак двадцать-тридцать, тем выше степень опасности. Все исследовательские лаборатории ГНИЦ находятся в Зелёной Зоне, и СБ осуществляет их охрану от мутировавшего и взбесившегося зверья, ходячих трупов и незаконно проникших на территорию «Ареала» вооружённых криминальных элементов, ищущих, чем бы поживиться. Кроме того, на нас возлагается охрана научных поисковых партий, занимающихся поисками метаморфитов и прочих артефактов, наблюдением за зарегистрированными аномалиями и учётом вновь возникших аномалий. — Он бросил на слегка побледневшего лейтенанта издевательский взгляд: — А также охрана спасательных групп МЧС, которые вытаскивают все, что осталось от этих самых поисковых партий и их охраны в тех случаях, когда в процессе работы с аномалиями что-то пошло не так.
Инструктор посмотрел на часы:
— А с ними всегда что-то не так. Само их существование — это уже всё «не так». С завтрашнего дня мы начнём изучать аномалии и мутировавших представителей флоры и фауны. На сегодня занятие окончено. — Он окинул сидящих обречённым взглядом: — Вопросы?
Первым спохватился всё тот же лейтенант:
— После какого периода службы нас отправят в Жёлтую Зону? — Парень явно чувствовал себя не очень комфортно.
— Вас не отправят, молодой человек, разрешаю вам перестать бояться. — Инструктор снисходительно усмехнулся. — Жёлтая Зона смертельно опасна, всё, что в ней живёт, если это можно назвать жизнью, предельно агрессивно. Там даже дышать можно не везде… если ещё можно. В Жёлтой Зоне работают единицы, это наиболее опытные поисковики с многолетним стажем, а также Отряд Специальных Операций. — Он мельком посмотрел на Берёзова и тут же отвёл глаза. — По отдельной заявке ГНИЦ. Предвосхищая ваш вопрос, говорю: в Красной Зоне исследования не проводятся ввиду того, что нахождение в ней несовместимо с жизнью. Впрочем, иногда до неё пытаются дойти добровольцы из числа тех, у кого в голове совсем пусто.
— Товарищ майор, а что там, в Красной Зоне? — не унимался лейтенант.
— Попадёте — узнаете, — отрезал инструктор, — но лично я не советую. За те шесть лет, что я здесь работаю, в Красную Зону ушло порядка двух тысяч человек. Из них вернулось ровно три с половиной. — Он открыл свой металлический чемоданчик и подытожил: — Сдаём документы. Все свободны.
4
Чёрный «мерседес» со спецномерами включил мигалки и, настойчиво треща сиреной, пролез на встречную полосу через грозящую скорой пробкой едва шевелящуюся массу автомобилей. Сидящий в роскошном салоне упитанный мужчина лет тридцати двух — тридцати трёх в строгом деловом костюме бросил в окно недовольный взгляд и поторопил водителя:
— Поторопитесь, Евгений. Через пятнадцать минут я должен быть в кабине вице-премьера.
— Да-да, Максим Анатольевич, — поспешно ответил водитель, — мы уже съезжаем с набережной, через пять минут будем у Белого Дома!
Он прибавил скорости и вновь надавил на кнопку служебного сигнала. «Мерседес», распугивая автомобили вокруг, свернул к Дому правительства. Стоящие у обочины сотрудники ГИБДД вытянулись, отдавая честь правительственному авто, и спустя минуту «мерседес» уже проезжал в ворота Белого Дома.
В приёмную вице-премьера человек в костюме успел за три минуты до назначенного ему времени. Он поправил скрывающий выпирающее брюшко пиджак, придирчивым взглядом осмотрел свою обувь и, не найдя ни малейших следов московской зимней слякоти, удовлетворённо кивнул. На этот раз выход из правительственного зала аэропорта Домодедово потрудились очистить добросовестно. В прошлый свой прилёт в Москву он испачкал каблуки ботинок, пока шёл от дверей к ожидавшему его автомобилю.
— Добрый день, Максим Анатольевич, с прибытием! — поздоровалась с ним офис-менеджер. — У вас будет ровно двадцать минут.
Человек в костюме открыл портфель, изящным движением извлёк оттуда жёлто-синюю розу и протянул её женщине:
— Это вам, Маргарита Андреевна, — он коротко улыбнулся, — прямиком из «Ареала», выращена в наших экспериментальных теплицах. Не смотрите, что маленькая, не завянет ещё месяц.
— Какая прелесть! — восхитилась женщина. — Спасибо, Максим Анатольевич, вы, как всегда, весьма галантны! — Она бережно поставила розу в вазочку неподалёку. — Одну секунду, я доложу о вашем прибытии Валентину Ивановичу.
Офис-менеджер вышла из-за стола и направилась к дверям вице-премьерского кабинета. Она отработанным движением потянула на себя тяжёлую дубовую створку и зашла внутрь.
— Валентин Иванович, — донеслось из-за полуприкрытых дверей, — к вам Прокопенко.
— Пусть войдёт, — ответил ей пожилой голос.
— Прошу вас, Максим Анатольевич, — вернулась в приёмную офис-менеджер. — Двадцать минут! — напомнила она.
Прокопенко кивнул и, проходя мимо неё, тихо шепнул:
— Как настроение? — Он указал глазами на дверь вице-премьера.
— Пока добрый, — также шёпотом ответила женщина.
Человек в костюме вошёл в кабинет вице-премьера и остановился.
— Здравствуйте, Валентин Иванович! — вежливо произнёс он и заботливо добавил: — Как ваше здоровье?
— Не дождётесь! — Сидящий в кресле пожилой человек хитро улыбнулся. — Здравствуй, Максим. Присаживайся. — Он кивнул на одно из кресел. — Как долетел? Отца уже видел?
— Нет ещё, Валентин Иванович, — ответил Прокопенко, — мой самолёт приземлился час назад, я сразу к вам.
— Понимаю, — одобрил вице-премьер, — о России думаешь! Это правильно. Работа прежде всего. Как дела в Ухте?
— Все идёт согласно утверждённым вами планам, — отрапортовал Прокопенко, — но возникли некоторые новые обстоятельства с поставщиками оборудования для научных лабораторий. Требуется ваше согласование.
— В чём дело? — неторопливо спросил вице-премьер. — Ты считаешь, что я лично должен вникать в подобные детали?
— Нет, Валентин Иванович, разумеется нет! — заверил его Прокопенко. — Все детали я отработаю лично. От вас требуется принципиальное решение. Дело в том, что у нас появился новый потенциальный поставщик. Некое ООО «Метроном Плюс». Они производят экранированные измерительные приборы высокой точности и выражают желание принять участие в тендере. Я проверил эту организацию. На рынке три года, продукция рекламаций не имеет, собирают из высококачественных импортных составляющих. Изделия у них для своего ценового сегмента неплохие. По линии ФСБ тоже всё в норме. Я ознакомился с их пакетом документов, заявленных на тендер. На данный момент из всех претендентов, включая наших постоянных партнёров, их цены наиболее привлекательны. Но… — он внимательно посмотрел на вице-премьера, — я не могу допустить их к участию в тендере без вашего решения.