Жестокая сказка - Сапегин Александр Павлович. Страница 55

— Сначала лордов давили, а последняя — Ронмирская, — ответил Тимур.

Старый ветеран качнул головой.

— Сколь времени прошло, чуть поболе месяца? Списали на землю, лэр?

— Нет, направили на переподготовку в магическую школу.

Комендант кивнул, о королевском указе он знал лучше многих. Война только началась, скоро потребуется много магов. Печально, что в бой идут и гибнут такие вот мальчишки. Этому повезло, остался жив, но, судя по тонким шрамам на лице, которых комендант не помнит на новобранце, парню досталось. Юнец действительно хлебнул войны, и хлебнет еще. Грядет что-то страшное, в армию гребли всех подряд, специальные патрули отлавливали разный сброд, увеличили набор рекрутов по деревням, все маги посылались на боевую переподготовку…

— Удачи вам, лэр! — Комендант вытянулся в струнку, отдав честь офицеру. В глазах седого ветерана не было ни капли насмешки, только уважение, приправленное изрядной толикой грусти повидавшего Хель человека. Одновременно с ним щелкнул каблуками Тимур.

— И вам, лэр, — выкинул руку в воинском приветствии молодой человек.

Центральная комендатура встретила его суетой. Носились по этажам различные клерки, ругались офицеры, в центральном приемном пункте жались к стенам какие-то темные личности, которых в другое время можно было встретить на торжище с остро отточенной монеткой в руке, режущей кошели. Усиленные наряды у двери, решетки на окнах перекрывали насильным добровольцам все пути к отступлению. После оформления таким горе-солдатам закрепляли на правой ноге браслет, бывший дополнительной гарантией лояльности, — с ним мысли о побеге сразу переставали посещать умы уголовников. Далеко с одной ногой не убежишь, взорвавшийся браслет отрывал вторую начисто. У отдельных окон стояли новобранцы, которые пришли сами, а не были приведены усиленным магом патрулем.

Тимур поднялся на второй этаж. Дежурный по этажу посмотрел документы и проводил его в нужный кабинет. Худой, как щепка, клерк выдал ему направление в школу магии и отправил к казначею. Если верить полученной ведомости, ему должны были выдать тысячу золотых звондов. Совсем неплохо, можно сказать — хорошо. Толстый казначей вначале хотел всучить ему одни ассигнации, но Тимур уперся, как баран, и требовал равнозначного распределения между бумажками и золотом. Через пятнадцать минут ругани казначей сдался.

— Лэр, разрешите обратиться! — После казначея Тимур зашел к помощнику коменданта в звании пехотного алерта.

— Разрешаю, что у вас?

— Лэр, я бы хотел уточниться у вас по такому вопросу. Из нашего крыла был направлен на переподготовку рой-дерт Риго Пронт фон Транд, можно узнать, он отмечался в комендатуре или нет, лэр?

Лицо алерта потемнело.

— Отмечался, я сам оформлял документы.

— Лэр, что-то не так, лэр?

— Рой-дерт, тебе лучше посмотреть самому. Твой друг остановился в офицерской гостинице при комендатуре. Комната сто пять.

— Третий этаж, четвертая дверь направо, — выдал координаты вахтенный дежурный гостиницы.

Тимур поднялся на третий этаж. А что, миленькое заведение. Ковры, магические светильники, лепнина на стенах и потолках, цветы в холлах и плотные шторы на окнах в коридоре.

— Сто пять, сто пять. Вот она, родимая.

— Пошли все к Таргу! — вместо «войдите» прозвучало из комнаты. Он что, пьяный?

Тимур постучал второй раз. Изнутри в дверь бухнуло что-то тяжелое:

— К Таргу, я сказал!

— Риго, открой. Это я, Тимур!

— Тимур? — Дверь распахнулась, из комнаты пахнуло винными парами и перегаром. Глянув на друга, Тимур вздрогнул, — правая половина лица Риго была обезображена толстыми жгутами шрамов, кое-как залеченными в полевом госпитале магами-«живчиками»: — Привет, Тим.

— Здравствуй, Риго.

— Мне можно войти, или ты так и будешь держать меня на пороге? — спросил Тимур.

— Входи. — Риго тупо смотрел в пол. — Дверь захлопни, вино будешь? — Он оторвался от косяка и, подволакивая правую ногу, пошел к столу. — Жаль, жрачки не осталось. Вино есть, а жрачки нет.

Тимур осторожно прикрыл дверь, убрал в сторону сапог, которым Риго отгонял непрошеных гостей, и прислонился спиной к дверному косяку. Тот, кто был перед ним сейчас, ни капли не походил на неугомонного зубоскала, с которым он расстался меньше седмицы назад. По ушам непривычно резануло слово «жрачка», прежний Риго ни за что не сказал бы так. Он бы сказал: «перекусить», «поесть», может быть, «закинуться», но никак не «жрачка». На друга было больно смотреть: потухший, потерянный взгляд и выражение обреченности на изуродованном лице. Стало понятно, почему помощник коменданта не хотел разговаривать. Ранение надломило молодого человека, жутко стесняющегося заработанного уродства. Пока еще надломило, но если он продолжит в том же духе, то до социального дна останется недолго. Тимур сунул руку во внутренний карман кителя и нащупал пробирки, стоимость которых в десятки раз превышала выданное в комендатуре денежное довольствие.

Тимур провел пальцами по пробкам и вспомнил, как Ланирра требовала от Керра уничтожить лабораторию, спалить толченую чешую и приготовленную хельратами настойку из ее крови. После недолгих раздумий друг согласился с требованиями красночешуйчатой драконы, но попросил оставить несколько склянок для своих друзей. Лани долго смотрела на Тимура, пристально приглядывалась к воительницам и освобожденной из плена эльфийке, ловила запах орчанок, разбавленный уксусной струей духа сапог рыжего норманна, и разрешила выдать каждому по одной пробирке. Тимуру, видимо за заступничество и красивые глаза, она позволила взять четыре…

— Не бойся, она не упадет. — Хриплый голос прервал череду воспоминаний.

— Кто?

— Кто-кто, стена! Иди к столу, нечего ее подпирать. — Риго навел незамысловатую уборку на плоскости о четырех ножках, смахнув с нее пустые бутылки и водрузив пару полных. — Бери кружку.

— Может, не будем…

— Бери кружку!!!

Тимур решил не спорить с вошедшим в раж другом и покорно взял наполненную янтарным напитком емкость. Риго, совсем как Ланирра, не моргая и не отрываясь, смотрел на вино и думал о чем-то своем, жгуты шрамов на его лице неприятно дергались в такт подрагиванию правой щеки. Взгляд молодого человека постепенно терял осмысленность и проваливался в никуда.

— За тех, кого приютила Хель, пусть их посмертие будет светлым, — глухо произнес Риго, вырвавшись из омута мыслей и одним глотком осушив кружку.

Пригубив самую малость, Тимур отставил кружку в сторону. Вино не шло в горло. Тарг, во что Риго себя превращает! Опрокинувший в себя одним махом не менее половины бутылки вина, он хмелел на глазах.

— Риго, что с тобой произошло? — растерянно спросил Тимур.

— Что со мной произошло? Что со мной произошло?! — Взгляд друга полыхнул бешенством. — Меня списали на землю! Я больше никому не нужен. — Риго сорвал с себя сорочку. — Смотри, что ты отворачиваешься?! — крикнул он, когда Тимур закрыл глаза и отвернулся: вся правая половина тела стоящего напротив друга была в жутких шрамах от ожогов. — Это называется «восковое пламя», из-за того, что попавший под магический удар горит и плавится, как воск. Они горели, как мотыльки на огне, я до сих пор слышу крики сгорающих заживо людей и визг грифонов. Разведка прохлопала ушами, Тим. Прохлопала. — Риго хлюпнул носом, о полированную поверхность стола разбилась злая слеза. — Накопители имперского «пробойника» охраняли подразделения боевых магов, а не гвардия, как нам говорили. Не будь у нас туб с фугасами, там бы мы все и остались. Командир и четверть крыла сгорели в первый момент, командование на себя взял алерт-дерт Нойс. Мы завалили охрану фугасами и сбросили десант. Сколько отличных парней осталось там. Тим, нам говорили, что имперцы трусы: неправда это, Тим, неправда! Они дрались как львы и сулы. В одних подштанниках кидались на мечи. Когда я прорубился к накопителям, от крыла осталась, дай Близнецы, половина.

— Я знаю.