Под покровом ночи - Ховард Линда. Страница 35

— Проваливайте, мисс, а то я научу вас, как себя вести. Глядя на нее холодным взглядом, он сделал шаг вперед. Роанне стало страшно, и она быстро отступила.

— Если вы не уберетесь с нашей земли, — она старалась, чтобы ее голос звучал спокойно, — я сделаю так, что вас арестуют.

Его тяжелые чувственные губы сложились в усмешку.

— Не сомневаюсь. Наш шериф всегда ползает на брюхе перед богатенькими, особенно перед Давенпортами. Хотя я понятия не имел, что заехал на вашу священную землю. Но вам ведь это все равно, не так ли?

— Вы били лошадь, этого вполне достаточно. Убирайтесь отсюда! Он ухмыльнулся.

. — Не могу — вы держите мою лошадь. Роанна бросила поводья.

— А теперь — уезжайте, и, если я еще раз увижу вас за подобным занятием, вас привлекут к суду за жестокое обращение с животными. Я не знаю вашего имени, но у вас запоминающаяся внешность.

Он опять покраснел от ярости, но сдержался, взял поводья и легко вскочил в седло.

— Мы еще встретимся, мисс.

Он резко вонзил шпоры в бока. Испуганное животное сделало большой скачок и сбило бы Роанну, если бы она не отскочила в сторону. Пригибаясь к седлу, чтобы его не задели ветки деревьев, незнакомец поскакал к шоссе. Через несколько минут только глухой топот копыт раздавался со стороны шоссе. На подгибающихся ногах Роанна подошла к большому дубу и, дрожа, прислонилась к шершавому стволу.

Только что она совершила самый глупый поступок в своей жизни и прекрасно понимала, что ей крупно повезло; Этот человек мог избить ее, изнасиловать, даже убить. Очертя голову она ввязалась в очень опасное дело. Ее безрассудство причиняло ей много неприятностей в жизни, когда-то оно стало причиной смерти Джесси и отъезда Уэбба.

Роанна думала, что эта черта ее характера с годами исчезла навсегда, но оказалось, что просто притаилась глубоко внутри. Возможно, она поняла бы это раньше, если бы кто-нибудь смог ее так разозлить. Но в Давенкорте не обижали лошадей, а все остальное уже давно ее не волновало.

Несколько раз глубоко вздохнув, Роанна заставила себя успокоиться. Любой по ее лицу поймет, что что-то произошло, а ей меньше всего хотелось становиться центром внимания и выслушивать фальшивые соболезнования и упреки в безрассудстве. Умение владеть собой досталось ей с большим трудом, оно не распространялось только на одно — ее чувства к Уэббу.

Она почувствовала, что дрожь в ногах прекратилась, и, оттолкнувшись от дерева, через поле, заросшее сорной травой, хромая от боли в лодыжке, направилась к машине.

Боком сев на сиденье, она сняла туфли и стерла с них грязь. Убедившись, что вокруг никого не было, задрала юбку и отстегнула разорванные чулки. Сняв их, еще раз вытерла ими туфли и выбросила чулки в канаву. Туфли пришлось надеть на босу ногу.

У нее в сумочке были салфетки. Вынув одну, она стерла следы крови с расцарапанных ног. Потом несколько раз провела расческой по растрепанным волосам. Увы, это было все, что можно сделать. Приехав домой, она попытается использовать свой старый прием — поднимется в свою комнату по задней лестнице

Глава 15

Когда-то она часто пользовалась этой лестницей. Потом необходимость отпала. К счастью, по дороге ей никто не встретился. Войдя в свою комнату, Роанна разделась и залезла под душ. От воды и мыла царапины на ногах сразу стало саднить. Она приложила антисептик, потом смазала гелем алоэ, и боль почти затихла. Постепенно стали успокаиваться и нервы. Несколько взмахов гребня, немного косметики, и последние следы происшедшего почти исчезли. Глядя в зеркало на свое отражение, Роанна осталась почти довольна. В колледже ее научили многому, именно там она приобрела свою теперешнюю светскость, которая иногда бывала ей просто необходима.

Вдев в уши серьги — кольца из гладкого золота, она еще раз взглянула на себя в зеркало. Серьги прекрасно подходили к стрижке, сделанной у лучшего парикмахера.

Уверенность в себе. Как она всегда завидовала тем людям, которые обладали ею. Уэббу с его побудительностью, Глории, которая просто не замечала никого, кроме себя самой. Лойел был уверен в себе среди своего лошадиного царства, Тэнси — на кухне, а механики из их гаража — рядом с машинами, потому что никто лучше них не разбирался в моторах. Так, во всяком случае, они думали. Ей же полную уверенность придавало только присутствие лошадей. Она становилась твердой и решительной, как сегодня, когда заставила этого мерзавца прекратить избивать лошадь. И откуда только взялись силы? Она давно уже не была подвержена вспышкам гнева, научилась добиваться своего другими способами.

Но то, что произошло, дало ее нервам хорошую встряску, и теперь, глядя в зеркало, ей казалось, что она видит новое отражение на своем лице.

Роанна уже начала привыкать, что ее мнение уважали в городе и прислушивались к тому, что она говорит, хотя говорила она не часто. В кафе «У Кэллена» собирались молодые женщины, организовавшие дамский клуб, и они регулярно приглашали ее и дорожили ее обществом не потому, что она была наследницей богатого состояния, а просто из-за нее самой.

Внутри возникло чувство умиротворенности. Все складывалось не так уж плохо. Уэбб становился наследником Давенкорта, как того хотела Люсинда, но Роанне не нужно было из-за этого спешно уезжать из поместья, чего в глубине души она боялась. Со временем она, конечно, уедет, чтобы не ставить ни его, ни себя в затруднительное положение. Утратить с таким трудом приобретенное чувство собственного достоинства — это уж увольте!

Стоило поразмыслить о том, что она будет делать дальше. Ей не хотелось уезжать далеко, все-таки в этих краях ее корни. У нее были свои деньги, оставленные ей родителями, кроме того, Люсинда наверняка оставит ей небольшое наследство, и на эти деньги она сможет делать все, что захочет. А чего она хочет больше всего? Роанна задумалась. Больше всего ей нравится заниматься лошадьми. Итак, у нее будет свой дом (благодаря заботам Люсинды теперь она разбиралась в финансовых делах и знала, что сможет с пользой вложить деньги), заведет своих лошадей, а главное, станет тренером, и к ней будут приводить для обучения лошадей со всей округи. Лойел говорил, что не знает никого, кто бы лучше ее привел в норму пугливое или плохо обученное животное, что у нее к этому природный талант.

Ход ее мыслей был прерван приглушенными ударами дедушкиных часов, стоявших в прихожей. Время ужина, а она еще не одета. В том возбужденном состоянии, в котором она находилась, о сне не могло быть и речи, так что не мешает подкрепиться.

Быстро подойдя к гардеробу, она вынула оттуда легкие шелковые брюки — они скроют царапины на ногах — и подходящую по цвету блузку. Она теперь умела одеваться со вкусом, но делала это больше по необходимости, чем из удовольствия.

— Извините, я опоздала, — сказала она, входя в столовую.

Все уже сидели на своих местах, отсутствовали только Брок и Корлисс, но они редко ужинали дома. Брок проводил все свободное время со своей девушкой. Что касается Корлисс, то только один Бог знал, где проводила время она.

— Во сколько ты вернулась? — Уэбб поднял на нее глаза. — Я не слышал твоих шагов.

Он смотрел на нее прищурившись, как когда-то смотрел на нашалившую девчонку, старавшуюся незаметно проскользнуть в свою комнату.

— Кажется, около шести, — она не посмотрела на часы, когда пришла, потому что была слишком взволнована, — я сразу поднялась наверх, чтобы принять душ и переодеться к ужину.

— Боже, какая ужасная жара, — вступила в разговор Ланетт, — приходится принимать душ по три раза в день. Компания, где работает Грег, хочет перевести его в филиал на побережье, а там такая влажность! Мы отказались, потому что я бы этого не перенесла.

Грег бросил быстрый взгляд на жену, потом опять сосредоточился на содержимом своей тарелки. Это был высокий худой немногословный человек. По наблюдениям Роанны, он совсем не тратил времени на такие пустяки, как отдых или развлечения. Утром шел на работу, вечером возвращался домой с кипой бумаг в своем огромном дипломате и время между ужином и сном проводил, склонившись над работой. Роанна понятия не имела, чем занимается его компания. Он никогда не говорил о своей работе и коллегах, просто присутствовал в доме, всегда послушно следуя в фарватере Ланетт.