Король (ЛП) - Уорд Дж. Р.. Страница 61

Стало сложно дышать.

– Я думал, что Братство... прекрасно со всем справляется. После набегов они уничтожили стольких убийц...

– Тот факт, что ты используешь слово «после» дабы смягчить сами набеги, говорит за себя. Постыдный комментарий... Рофа не волновало правление, пока он не встретил свою полукровку. И с тех самых пор, когда он нашел способ очернить трон своим ублюдком с человеческими генами, он решил, что подходит на роль Короля. Его отец бы не потерпел такого... та человеческая женщина носит кольцо его матери? Неуважение, на которое... – Он прокашлялся. – Невозможно закрыть глаза.

Когда до Сэкстона дошли все последствия, он буквально ощутил, как кровь отлила от головы. О, Боже... почему он не предвидел этого?

Бэт. Они собираются свергнуть Рофа, используя Бэт.

Его отец задрал подбородок, кадык выступал из его горла подобно кулаку.

– И кто-то должен предпринять меры. Кто-то... должен предпринять меры касательно совершенных ошибок.

Например, гомосексуальной ориентации, закончил Сэкстон за мужчину. Потом до него дошло...

Будто его отец занимался вопросом... только потому, что не мог никак повлиять на собственное потомство.

– Роф будет свергнут с трона, – сказал Тайм с приливом сил. – И на его место сядет другой, кто не сошел с пути истинных ценностей расы. Подобающий исход для того, кто идет против традиций.

– Я слышал... – Сэкстон помедлил. – Я слышал, что это был брак по любви. Между Рофом и его королевой. Что он влюбился в нее, когда помогал ей пройти превращение.

– Девианты всегда облачают свои действия благочестивыми словами – намеренный акт, с целью втереться к нам в доверие. Это не означает, что они поступают правильно, и что их ужасные решения должно поддерживать большинство. Как раз наоборот... он опозорил расу, и заслуживает того, что грядет.

– Ты ненавидишь меня? – выпалил Сэкстон.

Его отец поднял взгляд от книг, которыми будет вымощена дорога к отречению от престола. Когда их взгляды пересеклись поверх плана уничтожения Рофа, Сэкстон превратился в ребенка, который хотел, чтобы его единственный оставшийся в живых родитель любил и ценил его.

– Да, – ответил отец. – Ненавижу.

***

Сола натянула до колен свежую пару джинсов и помедлила. Собравшись с духом, она осторожно надела их выше, поверх раны на бедре.

– Неплохо, – пробормотала она, продолжая натягивать их на задницу, а потом застегнула ширинку и пуговицу.

Немного свободные, но проблема исчезла, когда она надела белую кофту с длинными рукавами и уютный черный свитер, которые ей вручили. Найки, кстати, подошли идеально... и ей понравилась красно-черная расцветка.

Войдя в ванную в своей палате, она проверила прическу в зеркале. Волосы блестящие и гладкие, благодаря сушке феном.

– Ты выглядишь...

Резко обернувшись на голос, она обнаружила Эссейла у койки. С разделявшего их расстояния было видно его горящий взгляд и то, как его огромное тело нависало над кроватью.

– Ты напугал меня, – ответила она.

– Прими мои извинения. – Он коротко поклонился. – Я постучал несколько раз, ты не ответила, и я испугался, что ты могла упасть в обморок.

– Правда, это так... заботливо с твоей стороны. – Да, «мило» не ассоциировалось ни с кем из них.

– Ты готова ехать домой?

Сола закрыла глаза. Она хотела сказать «да»... и, разумеется, ей нужно было увидеть бабушку. Но она также очень боялась встречи.

– По мне... видно? – спросила она.

Эссейл подошел к ней, медленно, будто знал, что она была на волосок от смертельного страха.

Подняв руку, он перекинул ее волосы за плечи. Потом прикоснулся к ее лицу.

– Нет. Она ничего не увидит.

– Спасибо, Господи, – выдохнула Сола. – Она не должна узнать, ты понимаешь?

– Прекрасно.

Повернувшись лицом к двери, он предложил Соле свой локоть... будто они входили на какую-то вечеринку.

И Сола приняла руку, потому что хотела почувствовать его своим телом. Его тепло. Быть ближе к его размерам и силе.

Перспектива взглянуть в глаза своей бабушке – это ад немного иного рода.

– Не думай, – сказа он, ведя ее по длинному коридору. – Ты должна помнить это. Она прочтет все на твоем лице. Ничего не было. Марисоль. Ничего.

Сола смутно отметила, что те охранники, которые встретили их, когда они приехали в это место, сейчас шли позади. У нее было предостаточно поводов для беспокойства... а та толпа мужчин ни разу не нажала на курок с тех пор, как она прибыла сюда. Сложно представить, что это произойдет при их отъезде.

Один из мужчин выпрыгнул вперед и открыл для них стальную дверь.. Рейнж Ровер стоял там, где они его припарковали. Рядом с джипом – два кузена Эссейла в мрачном настроении... за ними следили еще несколько опасных на вид парней.

Эссейл открыл заднюю дверь автомобиля и предложил ей свою руку. Сола нуждалась в его помощи. Пока она запрыгивала во внедорожник, бедро ныло так, что на глазах выступили слезы. Но закрыв дверь, она смогла пристегнуться сама.

Сола нахмурилась. Сквозь тонированные стекла она наблюдала, как Эссейл подошел к каждому из мужчин, одному за другим, протягивая ладонь. Они не сказали друг другу ни слова, по крайней мере, как видела Сола, но это и не требовалось.

На Эссейла были обращены мрачные взгляды, и ему уважительно и еле заметно кивнули в ответ, будто они достигли некоего согласия.

И когда кузены Эссейла запрыгнули на переднее сиденье, Эссейл сел на заднее рядом с ней, и они отъехали.

Она весьма смутно помнила те ворота и заграждения, через которые они проезжали в первый раз... но ей казалось, что путь назад займет целую вечность.

По крайне мере, она этого хотела. Она надеялась, что если пройдет достаточно времени, ей удастся убедить ребенка внутри себя в том, что не нарушила главную из Десяти Заповедей дважды, что ее не пытались изнасиловать, и что ей не пришлось изуродовать тело, чтобы выбраться из того ада.

К несчастью, они выехали на Северное шоссе, направляясь на юг, к центру Колдвелла, в считанные секунды. Или так просто показалось.

Когда они нацелились на мосты-близнецы, которые уведут их через реку и сквозь леса, к крепости Эссейла...

Великолепно. Ее мозг допускал логические ошибки.

Потирая уставшие глаза, она должна была собраться с мыслями.

Не вышло.

– Знаешь, наверное, ты прав, – сказала она тихо.

– Относительно чего? – спросил Эссейл рядом с ней.

– Может, все это просто сон. Дурной, ужасный сон...

Рейнж Ровер зашел на мост через Гудзон, идущий на запад, и, влившись в плавный поток между опорами моста, они окажутся в доме Эссейла через пять-десять минут.

Повернувшись, она посмотрела на отдаляющийся центр города, огни напоминали звезды, упавшие с небес на землю.

– Не знаю, могу ли увидеть ее, – она услышала себя.

– Ничего не было.

Наблюдая, как городской пейзаж становился все меньше и меньше, она приказала своему мозгу сделать то же самое со всеми образами, запахами и ощущениями, которые были такими близкими, чересчур близкими: время – это шоссе, ее тело и разум путешествовали по нему. Поэтому ей нужно, черт возьми, нажать на педаль газа и убраться подальше от последних сорока восьми часов.

Прежде чем она поняла, они свернули на узкую дорогу, которая вела к полуострову Эссейла. Ее желудок буквально упал при виде стеклянного дома, желтое освещение лилось на окружающий пейзаж так, будто место было горшочком с золотом.

Они заехали за дом, описав особняк светом фар. И вот она. В кухонном окне, голова выглядывала на улицу, руки искали кухонное полотенце... Бабушка Солы смотрела, ждала... а сейчас побежала к задней двери.

Внезапно все вылетело из головы Солы, когда ее рука затеребила замок.

Эссейл обхватил ее руку.

– Нет. Только когда окажемся в гараже.

По сравнению с предыдущей частью пути, они целую вечность заезжали в укрытие, та армированная дверь с грохотом опускалась вниз так, будто у нее в распоряжении было все время мира.