А все могло быть по-другому... - Вавилкина Елена. Страница 1
Вавилкина Елена
А все могло быть по-другому…
Аннотация
Первые искренние чувства. Первые шаги во взрослую жизнь.
Два парня и одна девушка. Что каждый из них сделает ради своей любви?
Предисловие
Мы росли в одном дворе, жили в соседних домах, играли в одной песочнице и с третьего класса сидим за соседними партами.
Наши семьи дружат, а мы… в школе враги, наедине - не разлей вода. И так уже пять с половиной лет…
Глава 1
9 класс Зимние каникулы
Твои родители ушли к нам в гости, а мы с твоим младшим братом зависаем у вас. Забыв, что я зубрилка, а ты дубина, увлеченно режемся в приставку. Женька пару раз намекает, что так не честно, и он тоже хочет играть, но, получив увесистый подзатыльник от брата, закрывается в своей комнате и не показывает оттуда носа.
Кости от долгого сидения на полу затекли, попа, кажется, стала квадратной, но в душе удовлетворение.
Как же! Я тебя обыграла!
С ехидством бросаю косые взгляды и подтруниваю.
Мое мнимое превосходство длится не долго, мягкая игрушка, попавшая аккурат в затылок, вызывает бурю негативных эмоций.
Опять за старое! Это мы уже проходили: дергание за косички, отнятый портфель, спрятанный учебник, вырванная из рук тетрадка, крестик мелом на новом платье…
Что ж мир не продлился долго.
Хватаю подушку и начинаю тебя дубасить, метаю снаряды из игрушек иногда удачно, порой нет. Самой тоже порядком достается. От тугого хвостика не осталось и следа, волосы растрепаны, щеки горят. Визг, лошадиный топот. Плевать, что половина одиннадцатого и под нами живут люди, нам весело.
Женька не выдержал, прибежал. Теперь нас двое против Лехи.
Но куда нам маленьким и хрупким до этого вымахавшего амбала!
Каверзная подсечка, толчок - и вот я, поверженная, на полу, надо мной зависает твоя ухмыляющаяся физиономия. Тело придавлено, так что не трепыхнуться, две мои маленькие ладошки легко удерживаются твоей огромной лапищей.
- Сдавайся.
Твоя широкая улыбка бесит. Пытаюсь вырваться, не получается, только еще ближе становлюсь.
- Пусти ее! – Мой защитник, мой маленький герой кричит на старшего брата, но все это бесполезно.
Вижу, как доволен ты своим успехом.
- Сгинь, милюзга, иначе ноги выдерну и в уши вставлю.
Пробурчав, что нажалуется маме, Женька все же понуро покидает комнату.
Смотрю на твое лицо, впервые оно так близко от меня. Глубокие ямочки на щеках, густые изогнутые ресницы, сверкающие азартом серые глаза, взъерошенная светлая челка.
Мне не нравятся блондины, но отчего-то сердце бьется пойманной птицей.
Думаю, что твои губы слишком близко. А во взгляде вижу, что хочешь поцеловать.
Черт, кажется, я тоже этого хочу. Пытаюсь успокоить разыгравшееся воображение.
ЭТО ЖЕ ДУБИНА!
Тщетно, перед моими глазами болтаются наручники, и твоя довольная мина говорит о том, что ты намерен их примерить на меня.
- Отпусти, придурок! – Добавляю стали в глаза и в голос, у меня это отлично получается, хотя все внутри буквально покалывает от напряжения. – Что, порнушки насмотрелся? Тебя отец прибьет за то, что ты берешь его вещи.
- Вот сейчас одену, посмотрим, как запоешь, - Сволочь подленько ухмыляется, но в глазах сомнение.
Ничего-то ты не сделаешь Леха! На запале, на дурости, может, да! Но не тогда, когда я включаю ледяную убийственно-спокойную принцессу. И ничего, что я распластана на полу твоим телом, мой высокомерный взгляд от этого не менее холоден. Он заставляет тебя тушеваться и чувствовать себя нашкодившим мальчишкой.
Тупик.
Твои ресницы опускаются, закрывая глаза, рука разжимается, и ты скатываешься на пол рядом.
Я победила! Но хотела ли этого?
Молчим. Смотрим в потолок, думая каждый о своем. На телевизоре мелькают кадры заставки к игре.
Внезапно ты берешь мою ладошку и соединяешь со своей. Она выглядит беззащитно крохотной в твоей руке.
- У тебя такие маленькие пальчики, что даже не достают до первой фаланги моих.
Задумчиво, нежно, вот таким ты мне нравишься.
- Это же нормально, - улыбаюсь я.
Ты встаешь, утягивая меня за собой.
- Пойдем на балкон, я покурю.
Вытаращив глаза, смотрю на него. Он еще и курит?! Киваю.
- Пойдем!
Приносишь тапочки, куртку, помогаешь надеть. Опять хрупкое равновесие, недолговременный мир.
На не застекленном балконе холодно, но обдувающий ветерок, сносящий сигаретный дым в мою сторону освежает. Смотрю, как кружатся снежинки, и думаю, какой ты все же неловкий со своей мальчишеской влюбленностью. Докурив и выбросив окурок, ты обхватываешь меня сзади, согревая своим теплом. Хорошо. Мне так хорошо сейчас с тобой, что в голове возникает шальная мысль.
А ведь и я к нему не равнодушна!
Только эти его идиотские детские замашки, как всегда, все портят! Хотя не только они. Скажи я кому из подруг, что Леха мне нравится, и что будь он постарше и помудрее в общении со мной…
Да-нет, глупости все это!
Теснее прижимаюсь к тебе и подставляю лицо снежинкам, чувствуя, как голова уютно покоится на твоем плече.
Глава 2
9 класс четвертая четверть
Всегда ненавидела Химию и этот дурацкий кабинет с партами в ящичках, хотя по этому предмету у меня была стабильная «пятерка».
Намерено долго болтаю с подружками и захожу чуть ли не последней в класс.
Все как всегда: девчонки кому-то перемывают кости, мальчишки бесятся, а ты, вальяжно облокотившись на голубую столешницу, с какой-то выжидательной улыбкой смотришь на меня.
Не задерживая взгляда, медленно двигаюсь к своему месту. В груди зреет нехорошее предчувствие. Внутренне зажимаюсь, но не показываю вида.
Лучше бы я ошиблась, но, нет.
Мне оставалось сделать всего пару шагов до своей парты, когда ты, обогнав меня, ведя указательным пальцем по накарябанным буквам, четко с расчетом на публику декламируешь:
- Посмотрите, что тут написано! Никита, - читаешь, издевательски выделяя каждый слог и ударение на последнем «А», - ШЛЮХА!
«Господи, есть ли предел его дибилизму?» – Мысленно вопрошаю я, понимая, что воздуха мне катастрофически не хватает.
Сомнений нет, кому предназначалась эта надпись. Много ли старшеклассниц с таким прозвищем?
Под ехидные смешки одноклассниц и гробовое молчание ребят, чувствую, как жар со скоростью света распространяется по телу, заставляя его гореть нездоровым румянцем, и тут же уходит, оставляя синюшную бледность и ледяной холод.
Ты смотришь, ожидая реакции, и еще не понимаешь, что забил последний гвоздь в крышку, хоронящую мои тайные мечты о наших возможных отношениях.
Ты никогда не повзрослеешь! – Хочу крикнуть, но молчу.
- А что? Так написано, - Ты уже понимаешь, что «шутка» перешла допустимую грань, но продолжаешь разыгрывать дурачка.
Ты ДУБИНА, Лешка, ДУБИНА!
Стоит мне сказать одно слово и эти пятеро волчат из соседнего двора, всегда сидящие вокруг меня, разорвут тебя в клочья, и не помогут даже твои более взрослые товарищи. Оглянись, посмотри, с каким предвкушением горят их глаза.
И сделают это они не потому, что я им нравлюсь, а потому что я их гарантийный талон на хорошую оценку в выпускном классе.
Немая безобразная сцена затягивается.
Понимаю, что мне нужно разорвать сковавшее тело онемение и сделать последние шаги. К нему, к парте, на которой возможно ничего нет.