Бремя императора: Тропой мастеров - Эльтеррус Иар. Страница 29

– Наставник!!! – бешеный орочий рев заставил Лека вскинуться.

Юноша мгновенно оказался на ногах, выхватил картаги из ножен и тенью метнулся на поляну, где оставил учеников, решив немного помедитировать перед ужином. Да и обдумать кое-что не мешало бы. Но что могло случиться?! Через пару мгновений горец оказался на поляне и замер в недоумении. Все было в порядке. Только перед орущим, визжащим и махающим кулаками Хратом неловко топтался на месте донельзя смущенный эльф с растопыренными в стороны покрасневшими ушами.

– Молчать! – Леку донельзя надоели постоянные пикировки этих двоих. – Хватит вам уже!

– Наставник! – снова взревел орк. – Ты только посмотри, что эта зараза ушастая с нашим ужином сделала!

– А что? – удивился юноша.

Посмотреть нашлось на что. Туша убитого недавно оленя выглядела угольно черной и отвратительно воняла горелым. Может, внутри нее и сохранилось что-нибудь съедобное, но как-то не слишком тянуло проверять. Все ясно, эльф, оставленный следить за жарящимся оленем, не уследил. Почему, интересно? Лек вопросительно посмотрел на Тинувиэля.

– Я замечтался… – растерянно пробормотал тот, еще сильнее опустив уши.

– Замечтался? – переспросил ничего не понимающий горец. – Это как?

– Ну, я… – эльф стал совсем пунцовым.

– Что, ты?

– Я представлял, что вернулся домой со шнурком… – едва слышно прошептал Тинувиэль. – Потом песню сочинял… Ну, и…

– Понятно, – озадаченно потер лоб юноша. – Великий бард сочинил нетленное творение, зато мы остались без ужина.

– Меня, между прочим, называли серебряным голосом Эльварана! – обиженно надулся Тинувиэль.

– Так спой, коли такой крутой! – скептически скривился орк. – У-у-у, врезать бы по шее, чтоб с копыт навернулся, бард, пальцем деланный!

– А вот и спою! – вскинулся эльф.

Он схватил свою зеленую сумку и принялся лихорадочно в ней рыться. На землю полетело множество каких-то непонятных вещей. Вскоре куча стала огромной, едва ли не в половину человеческого роста. Лек растерянно смотрел на нее, пытаясь понять как такое количество всякой всячины поместилось в не такой уж и большой сумке. Потом вспомнил сказки о знаменитых эльфийских безразмерных мешках, в которых ничего и никогда не портилось, и которые почти ничего не весили вне зависимости от того, сколько в них положено. Не сказки, значит. Хорошая вещь, даже больше, крайне полезная. Любопытно, а что там есть? Судя по всему, немало. Теперь ясно как Тинувиэль сумел выжить в море три месяца. В сумке, наверное, был полугодовалый запас продуктов. Наконец в руках эльфа оказалась небольшая лютня в футляре черного дерева, ценимого в империи на вес золота.

– Ладно, послушаем, – кивнул Лек, усаживаясь на траву. – Спать ложиться все равно придется голодными, так хоть развлечемся.

В легендах эльфийским бардам пели такие дифирамбы, что ни один нормальный человек не верил им. Остальные ученики тоже с удобством расселись и приготовились слушать. Только сначала оттащили подальше сгоревшую тушу, чтобы не воняла под носом. Раз наставник сказал, то пусть себе длинноухий поет. Хотя за порчу ужина стоило бы отвесить дурню пару затрещин, совсем не повредило бы. Может, думать хоть немного начнет, а не только мечтать. Даже орк ничего не сказал, только недовольно ворчал себе под нос и одаривал барда многообещающими взглядами, от которых тот нервно ежился. Решившись, Тинувиэль зажмурился, коснулся пальцами струн и запел. Лек сперва не особо вслушивался, а затем и сам открыл рот, только от изумления. Легенды не лгали! Даже в самой малости не лгали! Музыка завораживала, лютня плакала, кричала, звала куда-то. Да как можно так играть?! А ведь кроме заставляющей душу взлетать в небеса мелодии оставался еще и голос певца. Невероятный, нечеловеческий, потрясающий воображение голос. Да, безответственного мальчишку не зря называли серебряным голосом Эльварана. Лучше не скажешь. Эльф пел какую-то древнюю балладу на мелодичном, давно и прочно забытом в странах людей высшем квэнья [6] . Даже орк завороженно слушал, застыв на месте. Он с немым изумлением смотрел на Тинувиэля, которого искренне считал ни на что не пригодным бездельником и фантазером.

Лек не понимал для чего барду столь высокого класса понадобилось идти в воины. Идиотизм ведь полный! Единый дал эльфийскому принцу невероятный дар, Тинувиэль способен заставить плакать самые грубые и очерствевшие сердца. Горец краем глаза видел, что Храт утирает слезы, стараясь делать это незаметно. Об остальных даже говорить не стоило, они замерли, пребывая в каком-то ином мире. Да и сам Лек с трудом сдерживал себя, казалось, душу окатило чистой водой, смывшей куда-то всю грязь и накипь.

– Ну-у-у, ушастый… – растерянно развел руками орк, когда Тинувиэль замолчал. – Ну-у-у… За это я тебе даже оленя простить готов. Что ж ты, зараза эдакая, раньше молчал, что так поешь?

– Да как-то не до того было… – смутился эльф, однако глаза его довольно поблескивали.

Тинувиэль еще немного порылся в своей сумке, добавив к горе вещей еще горочку. Потом обрадованно вскрикнул и достал какой-то сверток.

– У меня еще летэн [7] остался! – сообщил он. – А я думал, уже нет…

– Что это такое? – встрял несколько пришедший в себя Санти.

– Походный хлеб. Он вкусный и сытный. Одной лепешки на целый день хватает.

– Да?! – обрадовался голодный орк. – Давай!

Смущенный эльф раздал остальным золотистые лепешки, оказавшиеся совсем свежими. Казалось, их испекли не несколько месяцев назад, а только вчера. В который раз подивившись возможностям эльфийской сумки, Лет осторожно откусил. Действительно вкусно. Легкий фруктовый привкус, почти неуловимый запах летнего луга. Доев не такую уж и большую лепешку, юноша с удивлением понял, что сыт. Осталось только покачать головой. Древний народ знал много, очень много. Жаль, что эльфы не пожелали делиться своими знаниями с людьми. Впрочем, если судить по легендам, перворожденные отличались редкостной спесью, считали остальные народы захватчиками своих исконных земель и изо всех сил старались изгнать пришельцев. По крайней мере, с урук-хай они вели войну на уничтожение. И побеждали, тем более, что существовавшие на Аладанском материке до возникновения единой империи десятки мелких человеческих королевств, ханств и княжеств постепенно стали союзниками Эльварана, чтобы не быть раздавленными. Даже великая степь в те времена выступила на стороне эльфов, чего не случалось ни до, ни после. Совместными усилиями орков оттеснили с плодородных земель Шерандарской долины на самый северный материк, Картиат. В малопригодные для жизни холодные Вадарские горы. Но дальше объединенные силы продвинуться не смогли, краснолицые закрепились на орванском перешейке, перегородив проходы огромной стеной. Благо, этих проходов было всего три, и несколько тысяч опытных воинов могли без особых усилий годами удерживать перед ними огромную армию союзников. А о горных мастерах, способных взобраться на любые стены и втихую перерезать защитников, в те времена никто и слыхом не слыхивал. После десяти лет безуспешной осады коалиция распалась, несмотря на все усилия перворожденных. Кочевники накинулись на вчерашних союзников, жаждая добычи. Пришлось бить уже их. Перебили, но великая степь этого не простила. С тех пор прохода через нее не стало никому. Ни людям, ни эльфам. А еще через двести лет в одном из нищих южных княжеств появился странный бродяга по имени Элиан…