Тьма древнего леса - Христова Александра. Страница 15

Ну куда мне идти в таком виде? Тут впору не на прием – на похороны направляться! Да и то не факт, что меня не примут за шального некроманта, решившего поэкспериментировать с пеплом эльфийских тел… Словом, в приличном обществе в таком виде мне лучше не показываться!

Но вот только кто вообще сказал, что общество эльфийских аристократов можно назвать приличным?..

Злорадно усмехнувшись, я для завершения образа навел простенькую иллюзию, отображающую пляшущие в глубине моих глаз крошечные язычки багрового пламени, и, едва удержавшись от детского желания, патетично расхохотавшись, воздеть руки к потолку и возгласить: «Трепещите, смертные! Я иду!» – пошел вниз. Пугать родню.

Реакция собравшегося в гостиной на первом этаже семейства была, хм… Неоднозначной. Да, самое верное слово – именно неоднозначной.

Дед уронил небольшую серебряную фигурку танцующей женщины, привезенную мною из империи, которую он крутил до того в руках, и обреченно прикрыл глаза. Саила, к которой я подошел со спины, увидев реакцию своего мужа и обернувшись, с коротким пронзительным взвизгом шарахнулась в сторону и едва не приголубила меня огненным шаром. Меня и мою деревянную жилплощадь спасло только то, что я успел увернуться, и шарик, в диаметре сравнимый разве что с футбольным, со свистом вылетел в окно и взорвался далеко от моего домика. Элли, демонстративно развалившийся в кресле и потягивающий рубиново-красное вино из тонкостенного бокала, только удивленно вздернул бровь и, смерив меня оценивающим взглядом, довольно хмыкнул, до боли знакомым жестом показав мне большой палец. И вино, и бокалы, кстати, я привез в эльфийский Лес лично! Нет, ну кто им, скажите мне на милость, мешал, пока мы были в замке, делать свои запасы? Но как же: таскать у меня всяко интереснее, чем надрываться, откуда-то везти… Ну а Рай – самый флегматичный и спокойный эльф из всех Аторре – при виде явления «упырь голодный, некромантообразный» в моем исполнении подавился печенюшкой, взятой из стоящей на низком столике вазочки, а откашлявшись, принялся гоготать.

– Лэсс, – выдавил он наконец сквозь смех, – ты сразишь наших леишей наповал! Береги спину, племянник!

Хех, а то я не знаю, что на меня без содрогания смотреть нельзя. Ну не идут мне родовые цвета Аторре, не идут! Это рыжеволосой родне хорошо подошла коричнево-бронзовая расцветка, да и Саила тоже выглядит прилично. Мне же носить подобное категорически противопоказано – вид у меня, понимаете ли, слишком упырячий становится! Вот черное или синее – другое дело. Угу, только кто мне позволит фланировать на балу в одежде традиционных цветов жрецов Мертвого солнца? Вот то-то и оно…

Только не говорите мне, что раз я обычно таскаю тряпки именно черного и синего цветов, то меня можно либо причислить к когорте темных жрецов, либо обвинить в оскорблении Мертвого солнца! Ничего подобного! Одно дело – повседневная жизнь, когда я могу вырядиться хоть папуасом, следом пройдясь в таком виде по та'алу, колотя в бубен и отплясывая боевой танец племени мумба-юмба, и мне никто ничего не скажет (разве что недоуменно покосятся), и совсем другое – официальный прием правителя одного из крупнейших государств сего славного мира. Уровень, понимаете ли, не тот. И даже то, что прием будет «для избранных», ничуть не умаляет возникших проблем. Причем во многом надуманных, но от этого не ставших менее важными.

Ох уж этот этикет… Приди я на свой первый званый вечер в княжеский дворец не в родовых цветах Аторре, сиречь коричневом и бронзовом, – и долгие пересуды на тему: «Кто это вообще такой и что тут забыл, раз не принадлежит ни к одному приглашенному семейству» – обеспечены. Вот оно мне надо – доказывать потом разнообразным дядям и тетям, что я вовсе не розовый слоник, а вполне себе Аторре, и даже официально признан князем в качестве приемного родственника столь славного рода?

Ха! А родственнички-то тоже наделали официальных причесок! Ладно я, носящий родовое плетение постоянно, поскольку оно сильно облегчало мне жизнь и позволяло не запутываться в собственных волосах, и совсем иное – родичи, сооружающие на своей голове вавилонские башни и плетущие сложные косы только по особым случаям. Должен признать, выглядело это непривычно и крайне забавно.

Если деду, как главе рода, было допустимо прийти и без прически (впрочем, из его коротеньких волос мало что можно соорудить), то остальным пришлось помучиться. Саила и Раилиар еще кое-как выкрутились, благо волосы у них достаточно длинные, чтобы сплести из них что-то приличное, но вот Элли… М-да.

Много ли можно соорудить из волос, длина которых не позволяет заплести даже коротенькую косичку? Вот-вот. Уж не знаю, что именно должно было изображать плетение на голове моего приемного папочки, но получилось нечто среднее между «взрывом на макаронной фабрике», «взбесившимся ежиком» и панковским ирокезом. И расплести нельзя – не по этикету, чтоб его… три раза через колено да об косяк! А потому Элли щеголял весьма креативной прической. Думается мне, что среди российских панков он бы был как раз на своем месте.

– Ну что, идем? – поинтересовался я, задумчиво поковыряв бронзовую пластину на поле камзола. Ой… Не знал, что мои когти способны проковырять металл. Ладно, замаскируем складкой одежды и сделаем вид, что так и было.

Родственники, обреченно переглянувшись, встали со своих мест.

Берегитесь, эльфы! Я иду!

Глава 5

Слава всем существующим богам – до дворца князя мы добирались хоть и порталом, но не стационарным, а индивидуальным, любезно наколдованным дедом после моего страдальческого взгляда в сторону угрожающе поблескивающего диска на земле. Честь ему и хвала за это! Потому что сейчас любая моя попытка полететь провалится с оглушительным грохотом и звоном бронзовых пластин. Тяжело, знаете ли! Все эти металлические цацки весят килограмм четырнадцать-пятнадцать, не меньше. Уф… Вот интересно, почему парадный эльфийский костюм больше похож на недоделанные рыцарские доспехи? Это выбрык мающихся от безделья эльфийских модельеров или насущная необходимость, чтобы уберечься от сюрпризов вроде ножа под ребрами?

Н-да… Как-то мне уже не хочется идти на прием, пусть и в нашу честь. Хорошо хоть Миледи будет в безопасности – ее я после недолгих уговоров, собственных подпаленных бровей и пары воспитательных шлепков оставил дома охранять мою частную собственность от посягательств всяких там особо наглых эльфенышей-воздушников. Взяли, понимаете ли, моду, приходить ко мне в гости, когда меня нет, и подъедать мой завтрак, обед и ужин, вместе взятые, попутно запуская свои грязные и жирные в самом прямом смысле слова лапки в библиотеку! Вот пусть моя мышка их и отгоняет. А если она случайно… Нечаянно… По ошибке кого-нибудь слегка поджарит – это уже не мои проблемы!

Резиденция Великого князя в уже тающих закатных лучах солнца смотрелась просто великолепно. Огромное, невероятно толстое дерево-великан, в ветвях которого, словно жемчужина в раковине, покоился изящный, ажурный, несмотря на свои размеры, дворец с мягко мерцающими огнями окон… На какой-то момент я даже пожалел, что не умею рисовать: такая красота была достойна запечатления на холсте.

Было видно, что на бал приглашены отнюдь не мы одни, и даже не жалкая полусотня знатных эльфов. Из огромных конюшен за деревом-дворцом доносились звуки, какие бывают при большом скоплении ездовых животных: как ржание, присущее лошадям, так и странное полушипение-полусвист, характерное для ездовых химер – ш'шари. А уж сколько по ступеням дерева-дворца сновало эльфов! Самого разного вида и расцветок – как разодетые гости (ну, по крайней мере, мне показалось, что это именно гости), так и слуги, наряженные в красивые белоснежные с зелеными вставками ливреи. Ну что, идем?

Но стоило мне сделать шаг вперед, как кто-то из рыжих резко дернул меня назад за косу. Что за дела?!