Право любви - Чиркова Вера Андреевна. Страница 46

Про такие волшебные подарки богини удачи, как сегодняшний. И хотя не всё можно будет произнести вслух, чтобы не дошло до недобрых ушей, однако сказ про то, как лодка, пришедшая на лов позже всех, принесла артели неслыханный улов, станет жемчужиной среди баек. На разные лады рыбаки будут вспоминать, как, обогнув длинный и пустынный, полностью уходящий в непогожие дни под воду мыс, лодка внезапно осела и дошла до остальных странно медленно, влекомая лишь силой поднятого паруса, да ещё чудом. Про то, куда делись наёмные тягальщики, не вспомнит ни глава артели, ни его помощники, да и зачем им вспоминать, если за молчание так щедро заплачено.

Тёмно-зелёными, огромными крабами того сорта, который идёт напрямик на ледники королевского замка, серебристыми отборными тушками белорыбицы, отправляющейся на столы только самых богатых господ, да золотыми жирными карпами, которых с руками оторвут владельцы лучших харчевен.

Но отряд Стана ни крабов, ни рыб так и не увидел, под прикрытием мыса беглецов снял с лодки управляемый моряной тхипп, укутал паутиной и понёс в другую сторону, старательно огибая порт и стоящие в нём корабли.

Одно из этих судов, как раз медленно двигающееся к причалам, кособокое и щедро увешанное разогретыми пузырниками, Стан с Консом узнали сразу, хотя «Быстрая чайка» больше не соответствовала своему названию, теперь ей значительнее подошло бы имя кривоногая утка или косолапый пингвин.

Пассажиры, жалкой толпой ожидающие прибытия у бортов, были из числа тех, кто не захотел заплатить предприимчивым хозяевам парусников, за приличную цену снимавших желающих с судна-инвалида и доставляющих на берег.

– Лично мне никого не жаль, – вдруг резко сообщил Конс, и лучники покосились на него с изумлением, музыкант казался начинавшим безошибочно различать клонов спутникам более утончённым и деликатным.

– Знаешь, а я тоже как раз про это думал. И вспомнил, ни один не сказал ни слова против, когда капитан так подло с нами расправлялся. – Внимательно разглядывающий толпу пассажиров в поисках недавней подружки Стан решительно отвернулся от «Чайки». – Конечно, таким злопамятным быть нельзя, мама огорчится… но заставить себя их жалеть я почему-то не могу.

– Мать-моряна никогда не наказывает тех, кто просто ошибся или оступился, – внезапно вступила в разговор лежавшая впереди моряна, – а раз рассердилась даже она, значит, эти люди заслужили наказание. Но их жизням ничто не угрожает, до шторма они успеют сойти на берег и укрыться.

– А рыбаки? – забеспокоилась Тина.

– За ними мы присматриваем, – мягко улыбнулась ей моряна, – договор на спасение людей повелительница никогда не отменит.

– И это значит, – задумчиво пробормотал Стан, – что у неё далеко идущие планы… насчёт этих людей… и мне это почему-то нравится.

Тхипп высадил отряд примерно в десятке километров от столицы, точнее сказать никто не мог. Аборигены из числа простых жителей относились к измерению длины дорог довольно равнодушно, всегда называя очень приблизительные цифры, а уж длину побережья и подавно измеряли в периодах. Периодом назывался отрезок времени от рассвета и до того времени, как солнце встанет в зенит, второй тянулся до заката, а третий, самый длинный, включал всё тёмное время суток. Периоды делили на половины, четвертины и осьмушки, меньшие доли считались ненужными. В богатых домах были часы, где осьмушки делились на сороковинки, но пользовались ими крайне редко, в исключительных случаях.

Моряна, привёзшая беглецов, подала им их мешки, показала направление, сообщив о проводнике, который должен их встретить, весело помахала на прощанье и канула в море вместе с питомцем.

– Никто не знает, далеко нам топать? – глядя на вьющуюся между огромными обломками скал тропу, буркнул в никуда Конс и получил немедленный ответ Стана.

– Не очень. Но тропа каменистая и скользкая, советую смотреть под ноги.

– Откуда ты знаешь? – не выдержала Тина, точно уверенная в том, что ничего такого моряна не говорила.

– Когда нужно, я могу расшифровать ощущения всех животных, вплоть до самых маленьких, типа мышек, – нехотя признался клон. – И это чувство всё развивается. Хотя приятным его назвать трудно. А насчёт расстояния – сверху к нам бежит человек… он чем-то огорчён и немного заинтересован… по-моему, он довольно молод… сейчас увидим.

Невысокий парнишка, вылетевший им навстречу из-за огромного обломка камня, казался ничуть не старше клонов, но на его лице блуждало такое лихое и легкомысленное выражение, что Конс пренебрежительно фыркнул себе под нос – школота!

– Не скажи, – задумчиво пробормотал шедший первым Стан и движимый интуицией, достал из-за ворота цепочку с висевшим на ней колечком Витти.

– Скажи, любезный, – словно от усталости прикрыв глаза, спросил он проводника, – ты не видал тут харчевен с вот таким знаком?

– Я не молокосос, – едва бросив взгляд на кольцо, вдруг обиделся проводник, – чтобы держать меня за дурачка. Зачем нужно было ввязывать в это дело торгаша Битса? Можно было сразу обратиться к нам, мы правила знаем и долги помним! Я бы не придумывал небылицы на постоялом дворе, чтобы взять пангов, а сразу привёл хотомар!

– Разве его не засекут стражники и люди адмирала? – настороженно вступил в разговор Васт.

– Делать им нечего, наши хотомары отслеживать, – ухмыльнулся проводник, – они столицу стерегут, там люди как сквозь землю проваливаются…

Он вдруг что-то сообразил, хлопнул себя по губам ладошкой и захихикал.

– Вот, значит, как. Ну, идёмте наверх, панги недалеко стоят, поедем в поместье. До заката отдохнёте, пообедаете, а потом мы вас переправим своими тропами…

– Нет, – отказался Стан, – в поместье отдыхать будем на обратном пути. Нам нужно как можно быстрее пробраться в такое место, откуда видно приют Всех Святых. Пусть даже между ним и нами будет пропасть… это значения не имеет. Лишь бы было видно… ну, вон как ту скалу, похожую на птицу.

– Есть такое местечко, – глаза у парня загорелись, – пойдём напрямик, я все тропы тут знаю. Меня Барри зовут. А можно узнать…

Он замялся и немного зарделся, не зная, как задать вопрос, ответ на который Стан должен был назвать в начале разговора.

– А моего друга зовут Витти, – пришёл ему на помощь землянин, – если тебе, конечно, знакомо это имя.

– Сам Витти?! – Теперь проводник смотрел на Стана почти с обожанием. – Я забыл сказать, там, куда я вас отведу, у нас есть небольшое укрытие, можно даже смело огонь разводить, дым уходит в сторону водопада. А то погода портится.

– Спасибо, – улыбнулся полукровке Стан, – это именно то, что нам нужно. Мы там и заночуем. Вот продуктов бы ещё, деньги у нас есть.

– Какие деньги, – снова обиделся Барри. – Друзья Витти для нас лучшие гости! Я сам всё нужное привезу, не волнуйтесь. А рыбу по пути достанем… у меня там бредень на перекате стоит.

– Чем дольше я его узнаю, – себе под нос сообщил Васт, – тем больше понимаю, почему все правители единогласно приняли закон про три желания. И отчего стараются сразу принять иномирян в свои подданные.

– А я пытаюсь решить, – глубокомысленно изрёк Зайл, – мудро или глупо поступил наш хозяин, велев замуровать проход между мирами?!

Вид со скалы, куда примерно через полтора часа и бессчётное количество спусков в ложбины и подъёмов из них, переправ через ручьи и речушки, Барри привёл отряд, оказался волнующе красивым.

Вокруг, и чуть внизу, раскинулась местность, изобилующая водопадами, разломами и скалами. Где-то выше, на востоке, лежало подгорное озеро, но ни его самого, ни окружающих его гор, видно не было. С востока гигантскую долину ста рек широкой дугой огибали водопады различной ширины и мощи, а посредине торчало несколько десятков устоявших перед напором воды скал. Вернее, их следовало именовать не скалами, а столпами, у всех была ровно, как ножом срезана макушка, и это обстоятельство наводило на мысль о далёком прошлом, когда вода ещё не промыла между столпами гигантских оврагов и расщелин и они были единой равниной. Но теперь каждый столп жил собственной жизнью, некоторые густо заросли кустарником и лианами, а те, которые располагались ближе к водопадам, темнели каменными боками.