За синими горами (СИ) - Борисова Алина Александровна. Страница 33

— Не сметь поганить своим языком Высокое Наречие! — зашипел он по-прежнему на человеческом. — Надевай!

Надела. И через несколько минут оказалась в багажнике знакомой машины. Ожидание, значительно более долгое, чем весь последующий полет, и вот я уже у порога того самого дома, который не думала больше увидеть. На этот раз пробивать защитный купол никто не стал, мы спокойно приземлились на парковке. Потянув за поводок, Владыка молча вытащил меня наружу и уверенным шагом направился к дому.

От входа к нам уже спешила Ясмина.

— Владыка Анадэродэт, — остановившись в двух шагах, она склоняет голову в почтительном поклоне.

— А что одна? — отвечать на приветствие даже кивком он нужным не считает. — Где счастливый супруг? Ужели обезножил от счастья?

— Но вы же сами отправили авэнэ… — растерянно хмурится она.

— Росу с подснежников собирать? — преувеличенно серьезно перебивает ее Владыка. — Да, припоминаю, было дело. Дальневосточные особенно хороши… Ладно, пока он там ездит по моим делам, займись его, коли уж возомнила себя авенэей. Вот это вот, — Владыка резко дергает за поводок, заставив меня сделать шаг вперед и, проехав коленями по мелкому гравию, ударится лбом в лодыжки Ясмины, — надо привести в порядок. Твой муж утверждал, что прогулки за Бездну подходят для этого идеально. Дарственную от него я так и не увидел, поэтому формально она все еще собственность вашей семьи. Значит и за Бездну ее тащить тебе, больше некому.

— Но я… — недоумевает Ясмина.

— Мужу своему спасибо скажи. Другой раз документы будет оформлять правильно и своевременно. Значит так. Берешь это создание, везешь в Страну Людей — к маме с папой, к друзьям-подругам — в общем, туда, где ей гарантированы яркие, глубокие и преимущественно положительные эмоции. Выгуливаешь там дня два. Послезавтра привезешь ко мне и покажешь, что получилось. Увижу улучшения — подумаю, как отблагодарить. Не увижу — подумаю совсем о другом. Старайся. Пропуск за Бездну я тебе сделал.

На этом он разворачивается и уходит, даже прежде, чем она успевает сообразить, что сказать в ответ. Садится в машину и улетает. А я остаюсь. Остаюсь!

Глава 5

Ясмина старалась. Мне была мгновенно предоставлена ванна, любимая еда и чистая одежда. Ошейник, снятый с меня в тот же миг, как машина Владыки оторвалась от земли, так и остался валяться на парковке. Свежеиспеченная авенэя что-то заботливо щебетала, рассказывая мне о том, как же все теперь будет хорошо, но я не вслушивалась. Двигаясь, словно в тумане, я с трудом понимала, что она говорит и чего, собственно хочет.

Я увижусь с отцом. Я смогу обнять его, прижаться… хоть в последний раз…

Нет, не смогу. Дева, глядящая на меня из огромного зеркала в ванной комнате, едва ли сможет убедить хоть кого-то в том, как счастливо ей живется в Стране Вампиров. Если тело я еще сумею скрыть под одеждой, то вот этот синяк в пол лица, оставшийся после знакомства с моим новым тюремщиком, ни один тональный крем не спрячет. И безумный блеск воспаленных глаз, и трясущиеся руки. Что станет с отцом, если он увидит меня такой? В какую бездну я отправлю его устоявшуюся жизнь?

Нет, нельзя, нельзя… Пусть думает, что у меня все хорошо. Пусть думает, будто я все еще счастлива. Но позвонить… поговорить… попрощаться…

— Сегодня какой день недели? — интересуюсь у все еще активно успокаивающей меня Ясмины.

— Четверг, — отвечает недоуменно, прерывая на полуслове свой монолог.

— Скажи, а ты сможешь найти рабочий телефон моего отца? У вас же, наверное, есть общая база на всех людей?

— База есть, и телефон найти не сложно. И телефон, и адрес. Но ты совсем не слушаешь меня, Лариса. Пожалуйста, соберись. Я понимаю, тебе сейчас очень плохо, но постарайся сосредоточиться. Нам не надо туда лететь.

— Что значит не надо?! — тут же взвиваюсь я. — Тебе-то, конечно, зачем, у тебя и тут жизнь красивая, чего напрягаться, а я? А у меня это последний шанс, мне жить осталось… Ты повезешь, тебе Владыка приказал, ты не посмеешь… — бессильно сползаю на пол, не замечая, что слезы градом катятся. Она отняла у меня всю мою жизнь, она не лишит меня такой малости.

— Лара, милая моя, не надо, пожалуйста, — она тут же опускается возле меня на колени, пытается погладить по головке. — Давай помогу перебраться в ванну, я там масло добавила хорошее, расслабляющее…

— Я сама, — дергаюсь прочь от ее рук. — Что ты сюсюкаешь вокруг меня, материнские инстинкты взыграли? Ты бы знала, как это все отвратительно: отказываешь мне в главном и пытаешься умаслить в деталях. Твое масло сумеет заменить мне встречу с отцом? Вот правда? Ты искренне на это надеешься?

— А ну успокойся! — неожиданно резко прикрикнула Ясмина. И как-то вдруг вспомнилось, что она отнюдь не фарфоровая кукла шестнадцати годов от роду, а давно уже взрослая состоявшаяся вампирша, которая и возиться со мной не обязана, и выходки мои терпеть. И вообще, имеет полное право убить, и сказать, что так получилось. И даже рассматривать свое деяние как благо, ведь им она избавит меня от долгой агонии в руках ее свежеприобретенного дяди. — В ванну залезай, — продолжает авенэя не менее строго. — Не горячая вода?

— Нормальная.

— Вот и хорошо. А теперь слушай. Владыке верить нельзя. Все что он сказал сейчас — это чистая правда, он действительно это думает и верит в каждое слово. Но это не вся правда. Там есть второй слой. И эмоционально он совершенно иной. Так предвкушение, ожидание, нетерпение. И ненависть. Запрятанная так далеко, что он полагает, и не разглядеть. Но истину второго слоя я читаю легко. Запланированная им поездка в Страну Людей благополучного исхода не предполагает. Для нас обеих.

— Если ты меня туда не отвезешь, то благополучный исход тебе прямым текстом был не гарантирован, — упрямо возражаю я. И только тут понимаю, что она мне сказала. — Погоди, какая истина второго слоя? Из того, что я читала по эльвийскому жречеству, второй слой сознания доступен лишь коэрам и жрицам трех высших ступеней, а ты…

— На коэрэну не потяну, а вот жрицей третьей ступени в ином мире могла бы стать легко. А при должном обучении, возможно, что и второй.

— Но… — пораженно выдыхаю я. Лоу в жизни не упоминал, что у его сестры есть хоть какие-то способности. Да и Анхен давеча соловьем разливался, что их нет и быть не может.

— Вот теперь ты готова меня слушать?

Киваю.

— Владыка дал нам два дня. Я не знаю, что должно случиться в Стане Людей, но даже если ловушка не там, лететь туда бессмысленно. Да, ты увидишься с родными. Но, во-первых, насколько горько им будет видеть тебя такой, а во-вторых, делая то, что велел Владыка, мы лишь теряем время, приближая твою гибель. А затем и мою.

— Но не делая ничего…

— Я разве сказала про ничего? Мы сейчас собираемся и летим на восток. К Анхену. Если лететь без сна, то за двое суток мы доберемся. А дальше мы…

— Я не знаю, что «дальше вы», потому как «дальше мы» там не просматривается. А твой разлюбезный Анхен… может и не отдаст меня Владыке в тот же миг, как заполучит в свои руки. Но пожертвует мной, как разменной пешкой, не задумываясь, при первой опасности…

— Ты не должна так говорить. Он очень переживал, он надеялся, что сумеет тебя вызволить…

— Сначала безропотно сдал, а потом надеялся вызволить? Ясмина, прости, но за триста лет как-то можно было бы сделать выводы. Мне четырех лет на это хватило, и то я считаю, что обманывалась на его счет слишком уж долго.

— Он просто не хочет конфликта. Владыка — его семья, все, что у него от этой семьи осталось, и поэтому он до последнего будет пытаться решить дело если не миром, то без открытого противостояния.

— Неправда. Его семья — это Сэнта и Фэр, ты и Лоу. А Владыка — это всего лишь власть, которой он боится лишиться. Он потерял уже Страну Людей. Видно, слишком страшно терять и Страну Вампиров. И поэтому он не увез меня до того, как женился. И поэтому так легко отдал Владыке…