Ученик ученика - Корн Владимир Алексеевич. Страница 33

Вот она, Милана, совсем рядом. Ее бледное лицо и прижатые к груди кулачки белеют в сумраке ночи. На миг приблизился к ней, погладил по голове и снова застыл, весь внимание, слух и зрение.

Эх, ну почему мне так не везет! Неужели не мог тот, кто меня сюда закинул, преподнести мне небольшой бонус в виде кошачьего зрения. Насколько жизнь легче бы оказалась. А тут еще этот туман, в десяти шагах уже ничего не видно.

Незваный гость лежит себе на боку, не пытаясь даже пошевелиться. Сейчас самое время ударить валяющимся рядом с ним палашом ему же по шее, между третьим и четвертым шейными позвонками. Это оружие как раз для таких целей и предназначено. Наверное, я так и поступил бы, но только не у Миланы на глазах. И так шок у ребенка. Можно, конечно, отволочь мужика в сторону, а затем вернуться и бросить голову к ее ногам – вот, Милана, что бывает с теми людьми, кто самым наглым образом лапать тебя пытается. Глядишь, и гонорар бы накинула.

Вот же чушь в голову лезет. Что делать-то?

Шум схватки, поначалу очень сильный, со звоном металла и парой выстрелов, к этому времени затих, и было непонятно, кто победил. Наверное, все же наши, голоса как будто знакомые слышны у людей, что к нам приближаются.

Мои душевные терзания продолжались недолго. Буквально через несколько мгновений из вязкого тумана появились Пронтий, Куртис и еще несколько человек, все с оружием в руках.

– Как вы? – спросил Пронтий, все еще взбудораженный горячкой боя.

– Нормально. Лошади целы? – Моя Мухорка вместе с остальными паслась. Все мое движимое имущество.

Славный у Куртиса клинок, даже сейчас в темноте это видно. Сабля кавалерийская и эфес не из самых дешевых. Не удалось бы рассмотреть, если бы у него в другой руке факела не было.

– Не успели они. Вот только Мозис вряд ли выживет. По голове ему досталось. А это кто? – Пронтий наконец обратил внимание на лежавшего в беспамятстве человека.

– Не знаю, – пожал я плечами. – Наверное, жених к Милане приходил, соскучился.

За спиной возмутилась «невеста», заявив что-то вроде того, что в глупые головы редко приходят умные мысли.

Двое парней подхватили под руки моего недавнего врага и поволокли куда-то с глаз долой. Остановив их, я снял с него пояс. Вряд ли я еще раз увижу этого типа, а пояс – мой законный трофей, так же как и его оружие. Рассветет, осмотрю добычу внимательно. Глядишь, что-нибудь интересное обнаружу.

Что-то расходы мои оказываются гораздо больше запланированных. Да и как их планировать? Милана – девочка с запросами, ей постоянно чего-нибудь хочется, а отказать я не могу. Посмотрит на меня, пару раз ресницами взмахнет – и помчался Артур что-нибудь вкусненькое покупать. А сладости здесь дорогие. Нет чтобы мясо любить, запасся бы сразу парочкой копченых окороков – и до самого конца путешествия хватило бы, и экономия получилась бы существенная.

– Он живой еще, – бросил я им вслед.

Тот, что справа, обернулся на голос и ответил:

– Живым он раньше был. А сейчас он самый что ни на есть дохлый.

Надо же. Еще один на моем счету. Ну хоть не зря себе пятку отбил, до сих пор вставать на нее больно. Не умеют здесь подошвы приличные делать, да и не из чего. Или это ему так пистолетом досталось?

До самого рассвета уже не ложились. И завтрак получился очень ранним.

Мозиса, одного из возчиков, похоронили тут же, под могучим раскидистым деревом, вырезав на стволе какой-то косой крест в виде римской «х», только палочка была одна, сверху. Лошадей ночным налетчикам увести не удалось, но и трофейных животных не было. Видимо, кто-то ждал разбойников с готовыми к бегству конями и скрылся сразу, как только запахло жареным. Хотя, может, и не скрылся вовсе, а наблюдает сейчас из той самой рощицы, где я вчера кронора искал.

Было в этой истории и еще кое-что интересное – в ответ на мой вопрос о том, что могло понадобиться тумбоногому возле нашей телеги, Пронтий вильнул взглядом, отвел глаза и пробормотал что-то несвязное, мол, от своих в тумане отбился. Да и черт бы с ним, хорошо, что их трое не отбилось. Но искал-то он в телеге явно не Милану.

Все утро девушка на меня как-то странно поглядывала. Успокойся, ничего я не слышал. Главное – сдержать себя и не улыбнуться. Ночью, спросонья, пока не поняла, что это чужак, ты приняла его за другого, потому что окликнула. И имя было очень знакомое, много раз его слышал.

Глава 18

Ученик ученика

– Артуа, а ты меня как поцеловал: как любовницу или как любимую?

Ну спи же, Милана. Какая разница между двумя этими поцелуями? Я уже тысячу раз пожалел, что вообще это сделал.

Мы лежали на телеге, и я старательно пытался отодвинуться от Миланы как можно дальше. Да где же такое возможно, места и так едва хватило, чтобы разместиться вдвоем. А виной всему этому была всерьез ухудшившаяся погода. Дождь еще вчера начал намекать о том, что намерен заняться нами всерьез и надолго. Месяца эдак на полтора. Сегодня с утра его намеки перестали быть редкими и робкими. И под телегой стало сыро.

Я даже не стал устраиваться там на ночлег. Ну и естественно, сразу стал острым вопрос, где мне пристроить свое пусть и не сахарное, но все же нетерпимое к излишкам холодной влаги тело.

Вообще-то решение, которое я принял, было здравым и взвешенным. Где же еще охранять доверившегося мне человека, как не бок о бок с ним. Другое дело, будь мой принципал существом одного со мной пола, я бы себе такого не позволил.

Остальные отнеслись к моему решению достаточно спокойно. Они уже давно решили, что мы спим вместе и только ради приличия держим на людях дистанцию. Ну это их проблемы. Правда, некоторые молодые мужчины с огромным удовольствием заняли бы мое место, я нисколько в этом не сомневаюсь.

С другой стороны, чего в этой ситуации такого особенного? Я еще молод, Милана, если разобраться, тоже не ребенок. И подобная разница в возрасте – явление достаточно обычное. И не только в этом мире.

Сегодня, между прочим, у Миланы очень серьезное событие в жизни – ей исполнилось шестнадцать лет. Об этом я узнал еще утром. По поведению девушки было видно, что ей не терпится о чем-то сообщить. Впрочем, ей явно не хотелось начинать разговор первой. Она с какой-то тайной надеждой посматривала на меня.

Помучив ее немного (а как без этого, подозреваю, что и с родной планеты меня выслали именно из-за моего характера), я все же поинтересовался, что ее гложет. Вот тут девушка и сообщила о своем дне рождения. До самого обеда я мучился вопросом, что же купить в подарок, но потом все сложилось довольно удачно. Дело в том, что к этому времени мы въехали в небольшой городок, и мне удалось найти лавку, торгующую всякими поделками из драгоценных (и не очень) камней.

На что-то очень существенное у меня попросту не было денег, но и браслету из красивых разноцветных минералов Милана очень обрадовалась. Вообще-то браслет шел в комплекте с ожерельем, но за это запросили просто невообразимую сумму.

Понятно, что привыкла девушка к другим украшениям, стоящим на порядки выше. Но как говорится, дорог не сам подарок, а внимание. В этом я пытался убедить сам себя. Тем не менее подарок Милане очень понравился. Как же, я очень старался – торговца едва удалось убедить продать браслет отдельно от ожерелья.

Тем не менее, когда он назвал новую цену, я, не сдержавшись, присвистнул. Потом пришлось догонять обоз: яростные споры с торговцем заняли слишком много времени. Никогда не любил торговаться, но так хотелось сделать для Миланы что-то приятное.

Вот и лежим мы, наверное, уже второй час, пытаясь уснуть. Вернее, уснуть пытаюсь только я, а у Миланы очень лирическое настроение. Да и не стал бы я ее целовать, просто получилось так. После того как она поинтересовалась:

– А Тишка хорошо целуется?

Ну вообще-то не целовались мы с Тишкой почти, там все несколько по-другому было. Как-то само получилось. Но ты об этом знать не должна. В тот раз я ушел тихонечко, когда Милана уснула, и пришел так же. Нельзя тебе знать о Тишке, я и сам бы забыть рад. Но не получилось у меня от себя убежать. Я ведь был уверен, что девушка точно спала, а значит, не могла слышать, как я отлучался. Или она тогда притворялась?