Мы с истекшим сроком годности (СИ) - Крамер Стейс. Страница 11
_________________________________________________________________________________________
Глава 4.
_________________________________________________________________________________________
"4 стадии"
_________________________________________________________________________________________
Пока доктор Николас Халлиган подписывал бумаги для выписки, и родители внимательно слушали его рекомендации по моему уходу, я листала разнообразные буклеты, хаотично разбросанные на журнальном столике, и наткнулась на одну интересную статью об инвалидах. Оказывается, после того, как лечащий врач вам провозглашает ваш «приговор», а иначе диагноз, наступают четыре стадии. 1 стадия- СТРАХ. Я помню, как месяц назад Николас объявил о том , что у меня параплегия или парапарез нижних конечностей, я испытала самый настоящий страх. Страх перед неизбежностью, который обволакивает твое нутро и полностью подчиняет тебя себе. 2 стадия – БОРЬБА. Наступает такой период, когда тебе кажется, что все врачи полные идиоты, чему их только учат в их университетах. Надеясь на врачебную ошибку, ты пытаешься настроиться на своеобразную борьбу со своим же организмом, но когда понимаешь, что ты абсолютно бессилен, наступает 3 стадия –ОТЧАЯНИЕ. Именно на этой стадии опускаются руки, и пропадает стимул к жизни, который наблюдается у всех здоровых людей. Именно тогда твой мир делится на «Они» -здоровые люди и « Я» -человек- геморрой для врачей и родственников. Затем, если повезет, наступает последняя 4 стадия- СМИРЕНИЕ. Когда ты просто взял и смирился со своим приговором и начинаешь заново жить. Существовать.
В моем случае все эти четыре стадии переплелись, мне и страшно, и одновременно я хочу бороться, хотя понимаю, что это бессмысленно, и, в конце концов, осознаю, что нужно продолжать жить.
- Так, подпишите еще вот здесь и можете быть свободны, -говорит Николас.
- Доктор Халлиган, спасибо вам большое, я даже не знаю, как вас отблагодарить, -говорит мама, с искренней улыбкой на лице.
- Улыбки моих пациентов и их родственников самая лучшая благодарность для меня.
Наконец, мы покидаем стены ненавистной мне больницы, навстречу ко мне бежит Нина.
- Вирджиния! –Нина подбегает ко мне и обнимает своими ручонками.
- Привет, -я обнимаю ее в ответ.
Папа берет меня на руки и сажает на заднее сидение машины, мама, тем временем, складывает мою коляску в багажник, они действуют так умело, будто всю жизнь имели дочку-инвалида. К машине подходит Николас.
- Ну что ж, надеюсь, ты больше никогда не попадешь ко мне, -доктор улыбается, -и помни, Вирджиния, у тебя начинается новая жизнь, и я уверен, что ты справишься со всеми предстоящими трудностями.
- Спасибо.
Через несколько минут мы трогаемся с места. Папа за рулем, мама рядом с ним, а мы с Ниной на заднем сидении. Все это время моя сестра меня внимательно рассматривает, мне даже становится неловко от ее взгляда.
- Ты до сих пор не можешь ходить? –спрашивает Нина.
- Да.
- А когда сможешь?
-Нина! –буркнула мама.
- Все в порядке, мам. Теперь колеса моего инвалидного кресла заменят мне мои ноги, -отвечаю я с горечью.
- Значит, мне придется перерисовать мой рисунок, -Нина достает из своей маленькой розовой сумочки сложенный в несколько раз рисунок, и дает мне его в руки.
На рисунке Нина, мама, папа и я, стою на своих ногах и улыбаюсь.
- Нет, не надо. Он замечательный.
- Так, давайте послушаем какую-нибудь веселенькую песню. Что у нас там по радио? –говорит мама.
***
Как же я рада снова оказаться дома. Не слышать больше быстрые шаги врачей за дверью, спешащие в чью-то палату. Плач родственников после того, как в соседних палатах кто-то умер. Скрипучий звук каталок, голос Николаса.
- Осторожно,- говорит мама, когда папа меня достает из машины и сажает в кресло.
- Соскучилась по дому? –спрашивает папа.
- Еще как.
- А как мы соскучились по тебе , ты даже не представляешь, как тоскливо проходить мимо твоей пустой комнаты.- говорит мама.
Мы заходим внутрь дома. Я делаю глубокий вдох и наслаждаюсь запахом уюта.
- Отправишься в свою комнату?- спрашивает отец.
Я киваю. Он берет меня на руки.
- Так, Рэйчел, ты в курсе, что за время пребывания в больнице наша дочь превратилась в ходячий скелет?
Я смеюсь. К нам подходит мама, берет мою коляску и смотрит на меня.
- Да уж, будем откармливать.
Я крепко держусь за папу, когда мы подымаемся по лестнице , в нос ударяет запах крепкого табака. Мы заходим в комнату, папа аккуратно кладет меня на кровать. Мама заходит следом.
- Так, кресло мы поставим прям у края кровати, чтобы ты сама, в случае чего, смогла в него сесть. Еще мы купили специальную рацию, если что-нибудь понадобится, говори в нее.
- А еще у нас есть для тебя подарок,- говорит папа.
- Так, это уже интересно.
Папа выходит из комнаты, и спустя несколько секунд вновь заходит, держа в руках телевизор.
- Собственная плазма! –говорю я, не сдерживая своей радости.
- Теперь можешь смотреть телевизор не выходя из комнаты, -говорит мама.
- Спасибо. Вы самые лучшие.
- Стараемся, -говорит папа.
Поцеловав меня в макушку, родители покидают мою комнату, предоставив мне необходимый покой, который назначил Николас.
Я погрузилась в сон всего на полчаса, затем я почувствовала, что мой мочевой пузырь вот-вот разорвется. Я не могу больше терпеть. В больнице все было гораздо проще, я нажимала кнопочку, медсестра клала под меня судно и я справляла нужду. Но теперь я дома, и даже простой поход в туалет для меня превратился в настоящее испытание . Мне стыдно звать маму, чтоб та посадила меня на унитаз, как маленького ребенка, так что придется действовать самой. Я подтягиваю свои безжизненные ноги к краю кровати, еле-еле сажусь в кресло и начинаю ликовать, потому что прежде я еще никогда самостоятельно не садилась в него. Я подъезжаю к ванной комнате, открываю дверь и вижу, что родители купили специальное туалет-кресло для инвалидов. Я закрываю дверь, расстегиваю джинсы, снимаю их и белье, приподнимаю свое тело и сажусь на туалет-кресло. Все не так уж и плохо. Раз у меня с первого раза получилось быть хоть немного самостоятельной, значит, в дальнейшем я смогу сама о себе заботиться, сняв обязанности со своих родителей. Справив нужду, я надеваю джинсы, многократно ерзая, и поломав пару ногтей. Теперь нужно всего лишь пересесть в свое кресло. Но на этом этапе меня в буквальном смысле заклинило. Я сижу, не могу пошевелиться из-за тупой ноющей боли в голове, у меня началось жуткое головокружение, чувствую, что я теряю ориентацию в пространстве, но все-таки заставляю, нижнюю часть тела подчиниться господствующей верхней, приподнимаюсь, дотягиваюсь одной рукой до кресла , но случайно отодвигаю его, головокружение продолжается, я ничего не соображаю пару мгновений, но затем, я чувствую, как падаю на пол, оказываюсь на боку, туалет-кресло подо мной и все содержимое судна выливается на меня. Я начинаю кричать и реветь одновременно. От одной мысли , что я , взрослая девушка, не могу самостоятельно сходить в туалет , мне становится еще хуже. Мне казалось, что я смогу справиться, я правда надеялась на это, но теперь, лежа на полу в собственной моче, и не способная встать , я жалею, что не погибла в той аварии. Лучше бы я умерла, чем вот так существовать.