Нежданно-негаданно - Гордон Люси. Страница 23

– Мы не часто их тут видим. Данте приезжает чаще других. Он очень мягок и добр с Лео. Кстати, он оплачивает львиную долю расходов на его содержание и лечение.

– И давно Лео такой?

– Тридцать лет.

С тяжелым сердцем Ферн побрела в сад.

Откуда-то из-за деревьев слышался плач. Данте и Лео сидели на поваленном дереве. Данте обнимал дядю, который всхлипывал у него на плече.

– Не плачь, – мягко проговорил он. – Я хочу, чтобы ты познакомился с моей знакомой. Нельзя плакать в присутствии дамы – она подумает, что не нравится тебе.

Лео высморкался и поздоровался с Ферн по-итальянски.

– Нет-нет, моя знакомая – англичанка, – поправил его Данте. – Мы должны разговаривать с ней по-английски. – Ее зовут Ферн Эдмундс.

Лео послушно произнес:

– Добрый вечер, мисс Эдмундс.

– Пожалуйста, называйте меня Ферн, – улыбнулась она. – Я рада познакомиться с вами. – Силясь придумать тему для беседы, молодая женщина огляделась. – Красивое место.

– Да, мне всегда тут нравилось. Конечно, – серьезно добавил Лео, – приходится немало трудиться, чтобы поддерживать все в хорошем состоянии. Но этот дом принадлежит моей семье очень давно, и я должен… должен… – Он осекся, озираясь в замешательстве.

– Не беспокойся ни о чем, – сказал Данте, беря его за руку.

– Я так хочу, чтобы всюду был порядок, когда он приедет, – печально проговорил Лео. – Но он не приедет, да?

– Лео, это я, – с нажимом произнес Данте. – Посмотри на меня. Разве ты меня не узнаешь?

Лео долго смотрел на него с ожиданием и грустью. Ферн затаила дыхание.

– Разве я вас знаю? – печально спросил старик через некоторое время. – Как бы мне хотелось, чтобы он приехал. Данте говорил, что он единственный человек, который по-настоящему меня понимает и всегда будет моим лучшим другом. Но он не навещает меня.

– Я навещаю тебя, – настаивал Данте. – Ты меня не помнишь?

– Ох, нет, – вздохнул Лео. – Никогда вас раньше не видел. А вы знаете Данте?

Данте опустил голову и помолчал. В конце концов он смог выдавить:

– Да, я его знаю.

– Пожалуйста, пожалуйста, попросите его приехать ко мне. Я так по нему скучаю.

Да, Данте был прав: реальность ужаснее всего того, что она могла себе представить.

– Давайте вернемся в дом, – предложил он, помогая дяде встать.

На обратном пути Лео снова повеселел и оживленно болтал о прекрасном поместье, которое считал своим.

Медсестра вышла на крыльцо, по-доброму улыбаясь ему и приглашая пройти в дом.

– У нас есть твои любимые пирожные, – завлекала она старика.

– О, спасибо. Я пытался рассказать моему другу про Данте. Послушайте, сейчас я покажу вам его фотографию.

Из комода Лео достал фотоальбом и показал им снимок, судя по всему сделанный недавно. Данте сидел рядом с дядей, они оба улыбались и выглядели довольными друг другом. Лео с гордостью смотрел на фото.

– Ну вот, вы видите, он совсем не похож. – Он с грустью взглянул на Данте.

Ферн почувствовала, что еще секунда – и она расплачется.

– Видите, какой красивый мальчик, – продолжал Лео, любовно поглаживая снимок. – Он всегда был моим любимцем. Взгляните.

Он начал переворачивать страницы, показывая другие фотографии. Ферн ахнула, увидев снимок молодого Лео, державшего на коленях маленького мальчика. Это был Данте.

Но самым трагичным оказалось то, что в свое время Лео был очень похож на выросшего племянника – такой же ослепительный, обаятельный, веселый.

Какой ужасный финал!

Переворачивая страницы, Лео показывал еще снимки. На одном из них была запечатлена красивая молодая женщина.

– Это моя жена, – мягко проговорил он. – Она умерла.

Но Данте покачал головой и тихо-тихо прошептал:

– Ушла от него.

Была там и фотография маленького Данте с мужчиной и женщиной.

– Моя сестра Анна, – гордо сказал Лео. – И ее муж Таддео Ринуччи. Они погибли в автомобильной аварии много лет назад. – Он вернулся к самому последнему снимку и показал его Данте. – Видите? Если бы вы могли запомнить, как он выглядит, и… – Слезы снова покатились по его щекам.

Сердце Ферн разрывалось.

– Я запомню, – очень мягко проговорил Данте. – Можешь положиться на меня. И я постараюсь найти какой-нибудь способ порадовать тебя. Рассчитывай на меня.

– О да, – подхватил Лео. – Вы всегда так добры ко мне. А кто вы?

– Это не важно. Раз мы друзья, имена не имеют значения.

Старик просиял:

– О, благодарю вас, благодарю. Я хочу… хочу…

Вдруг он задышал часто и неровно, замахал руками, и Данте потребовалась вся сила, чтобы удержать его в кресле.

– Вам лучше уйти, – посоветовала медсестра. – Начинается приступ.

– Что за приступ? – спросила Ферн, когда они вышли.

– Эпилептический припадок, – резко отозвался Данте. – Это еще одно проявление болезни. Он потеряет сознание, а когда очнется, не будет помнить ничего, даже наш визит. Возможно, это я спровоцировал припадок, потому что встречи со мной действуют на него возбуждающе.

– Ох, бедняга, – пробормотала Ферн.

– Ну, теперь поедем в аэропорт. Ты видела все, что нужно.

Она согласилась без возражений, чувствуя, что Данте уже на пределе.

Они мало разговаривали во время короткого полета до Неаполя. Ферн казалось, что ей больше никогда не захочется произнести ни слова. В душе ее царил мрак. Возможно, станет легче, когда они приедут домой и смогут поговорить. Она очень старалась верить в это.

Но у дверей кватиры Данте остановился.

– Пойду-ка я прогуляюсь, – сказал он. – Вернусь поздно.

Он хотел побыть один. Ферн решила, что ей тоже нужно некоторое время побыть одной. Вот до чего они дошли!

Квартира была пугающе пустой и тихой. Никогда раньше тишина не казалась Ферн такой угрожающей, потому что смеющийся дух Данте всегда оставался с ней, даже когда сам Данте отсутствовал. Но сейчас веселье умерло, быть может, навсегда, сменившись враждебностью.

Все произошло очень быстро. Всего несколько часов назад она не сомневалась, что проблемы могут быть устранены, а путь расчищен. А потом небесный свод упал на нее.

Нет, на них обоих.

В отчаянии она призналась ему в любви, но только теперь вспомнила, что он такое же признание не сделал, зато заявил о намерении убить ее любовь. Она больше не была уверена в его чувствах.

Возможно, это и есть настоящий Данте, человек, чья главная потребность – держать весь мир на расстоянии.

Ферн сидела в темноте, дрожа от горя и отчаяния.

Данте вернулся под утро. Когда дверь спальни приоткрылась, она сказала:

– Я не сплю.

– Извини, я разбудил тебя. – Голос его был спокойным.

– Я не могу спать.

Он прошел к окну и устремил взгляд на Везувий.

– Значит, вот что ты имел в виду, да? – спросила Ферн, вставая рядом. – Неизвестно, когда он пошлет предупреждение.

– Ты угадала.

– И теперь, когда предупреждение получено, мы все должны уносить ноги?

– Если у тебя есть хоть капля благоразумия.

– Я никогда не отличалась благоразумием.

– Знаю. – Данте коротко рассмеялся. – Трудно представить, что из нас двоих благоразумен я, верно?

– Уж точно не я, – улыбнулась Ферн, пытаясь воскресить прежнюю шутливую манеру беседы.

– Поэтому я должен быть мудрым за нас обоих. Полагаю, то, что произошло сегодня, открыло тебе глаза. Ты видела, что ждет меня.

– Пожалуйста, воспользуйся медицинской помощью, – не сдавалась она.

– Шанс избежать болезни так мал, что не оправдывает риска. Повторение судьбы Лео – мой кошмар. Может, однажды это случится. Предположим, что мы женаты. Хватит ли у тебя сил бросить меня?

Ферн уставилась на Данте, не в состоянии поверить, что он на самом деле это сказал.

– Ты бы хотел, чтобы я попросту убежала от тебя?

– Да, и как можно дальше. Я бы хотел, чтобы ты уехала туда, где никогда не увидела бы меня и не вспоминала бы обо мне.

Потрясенная, Ферн отступила назад и воззрилась на Данте. Затем слепая ярость обуяла ее, и она вскинула руку, целясь ему в лицо, но в последний момент отвернулась.