Богиня по зову сердца - Каст Филис Кристина. Страница 53

Потому что я еще не включила душ, — постаралась прощебетать я, помня, как отвратительно визжала Рианнон.

По-моему, ничего из этого не вышло. Я все равно огрызнулась, но Клинт, кажется, ничего не заметил.

Одеяла принесли. А еще я раздобыл внизу горячий чай и кое-что из предметов первой необходимости. Мне также удалось выклянчить пару отличных махровых халатов. Держи.

Глаза у меня расширились от ужаса, когда ручка двери начала поворачиваться. Я сорвала полотенце с сушилки и завесилась им как раз в ту секунду, когда в щель просунулась голова Фримана.

Черт! Мог бы постучать.

Ой, прости, — удивленно заморгал он, увидев меня, мягко говоря, в неглиже.

«Мужики все-таки болваны!»

Вот… — Он швырнул мне толстый белый халат и бумажную сумку, а потом захлопнул за собой дверь, словно я была дьяволом из преисподней.

«Неужели я так плохо выгляжу? Видимо, да».

Я включила душ и, пока вода набирала градус, ознакомилась с содержимым сумки. Зубная паста, две щетки, несколько дешевых одноразовых бритв, расческа и щетка для волос, баночка мультивитаминов. Я улыбнулась, откупорила ее и сунула в рот одну таблетку.

Я, наверное, провела под горячим потоком воды целую вечность, но тело настолько промерзло, что ему было необходимо вновь напитаться теплом. Я воспользовалась гостиничным мылом, шампунем и кондиционером, наслаждаясь влажным жаром. Толстое белое полотенце было таким же приятным, как и махровый халат. Я обмотала мокрые лохмы тюрбаном из полотенца, схватила щетку для волос и вышла из ванной в облаке пара.

Клинт так увлеченно смотрел канал погоды, что подпрыгнул при моем появлении.

— Надеюсь, и тебе достанется немного горячей воды, — приятным голосом сообщила я, не обращая внимания на все его неловкие ужимки.

Он буркнул что-то невразумительное и исчез в ванной.

Я закатила глаза и покачала головой, глядя на закрытую дверь.

«Мужчины!»

Я взбила подушки повыше и зарылась под несколько одеял. Это были те самые ультрамягкие штуковины, при виде которых так и тянет потереться о них лицом. Я облегченно вздохнула. Как это чудесно — согреться.

Пульт от телевизора лежал в ямке, оставленной на кровати телом Клинта.

«Раз я сейчас нахожусь в этом мире, то можно и пощелкать по разным каналам».

Новости погоды не относились к моим любимым развлечениям, как, впрочем, и передачи MTV, да и любых спортивных каналов, если только там не передавали фигурное катание.

Я наткнулась на повторный показ «Уилла и Грейс», пятнадцать минут посмеялась, после чего с восторгом обнаружила на канале Ти-би-эс один из моих любимейших фильмов с Джоном Уэйном, «Ангел и злодей». Он только начался. Я устроилась поуютней, предвкушая удовольствие.

Герцог как раз начал серьезно приударять за малышкой квакершей с фермы, когда Клинт закончил водные процедуры. Я взглянула на него. Под халатом плечи Фримана казались еще шире. Темные волосы, высушенные полотенцем, были восхитительно спутаны.

Однако Фриман на меня не смотрел, так и впился глазами в телик.

«Типичный мужчина!»

Старый фильм с Джоном Уэйном? — спросил он.

Ага.

Он сощурился.

Кажется, я его раньше не видел.

Да ты шутишь! Это один из моих любимых, — Я похлопала по кровати рядом с собой, — Началось недавно. Я введу тебя в курс дела, — Но тут меня одолело сомнение. — Ты ведь любишь Джона Уэйна, да?

По твоему тону мне ясно, что на этот вопрос есть только один ответ.

Только один правильный ответ.

Шаннон, девочка моя, Джон Уэйн — культовая фигура для Америки, — сказал он, почтительно прижимая ладонь к сердцу, как делают, когда дают клятву верности.

Ответ правильный, полковник Фриман. Присаживайтесь.

Я быстро рассказала ему сюжет, радуясь, что он перестал вести себя так, словно я Медуза или, если на то пошло, Медея. Я всегда пребываю в расслабленном приятном настроении, когда смотрю на своего героя, если только это не один из тех редких фильмов, в которых он погибает. Тогда я начинаю пускать слезу и пить слишком много. Хорошо, что не показывали «Ковбоев». На этом фильме я превращалась в сплошные сопли. Даже не представляю, что сделал бы со мной просмотр этого фильма в состоянии трезвости и беременности.

К несчастью, мои веки, видимо, не понимали, что им полагалось оставаться поднятыми.

Смутно припоминаю, что Герцог помог своим друзьям-квакерам построить амбар, а потом Клинт пробасил:

Спи, Шаннон. Я куплю тебе диск, и ты сможешь потом посмотреть этот фильм.

Я хотела рассмеяться и напомнить ему, что в Партолоне нет DVD, но перестала бороться со сном и погрузилась в теплое забытье.

11

Мы с Хью Джекманом лежали в повозке, очень похожей на ту, в которой Джон Уэйн уезжал со своей любимой в финальных кадрах «Ангела и злодея», на восхитительно ароматном ложе из лаванды. Моя голова покоилась на коленях Росомахи. Он нежно, но решительно расчесывал мои рыжие спутанные локоны своими металлическими штуковинами и объяснял, почему никогда не находил женщин хоть сколько-нибудь привлекательными, если им меньше тридцати пяти. Я заглянула в щель между досками и увидела, что наш драндулет вез ослик с человеческой головой. Я свистнула, и животина оглянулась. У нее была голова моего первого мужа. Я все еще хохотала, когда открыла глаза и обнаружила, что моя бестелесная душа зависла над отелем.

Когда-нибудь я лопну от смеха.

Я продолжала громко хохотать, оглядывая белые спящие просторы. Меня порадовало, что я не ощущала холода, если не считать слабых его отголосков в тех местах, где должно было находиться мое тело. Как только я начала двигаться вперед, небеса раскрылись, исполнив то, чем грозили весь день. Густой снег медленно повалил на землю, и без того засыпанную им.

Мне показалось, что я знаю, куда меня влечет, и это чувство меня расстроило.

Не надо, Богиня! Пожалуйста, не отправляй меня туда.

Душа моя затрепетала. Я знала, что Эпона меня защитит, но не хотела видеть ту злобную тварь дважды за один день.

«Терпение, Возлюбленная», — раздался в голове утешительный шепот.

Ноя знаю, что он освободился. Снова идет снег. Неужели мне нужно его видеть?

«Тебе совсем не нужно видеть Нуаду, моя Избранная, но ты должна посмотреть на то, что его освободило».

Тут я почувствовала себя заинтригованной, рванулась вперед с удвоенной силой и набрала невероятную скорость, словно мною выстрелили из рогатки. Вскоре впереди замаячили знакомые огоньки, напоминавшие сказочное королевство.

В Чикаго тоже шел снег. Вместо того чтобы зависнуть над небоскребом, в котором я успела побывать во время первого путешествия, моя душа сменила курс и полетела над известной во всем мире «Великолепной милей». Похоже, я направлялась к озеру Мичиган и уже увидела огоньки Военно-морского пирса, отражавшиеся в воде, когда резко свернула вправо. Вскоре чудеса городского пейзажа сменились приглушенными огнями и деревьями.

«Грант-парк».

Я улыбнулась, вспомнив чудесную поездку в Чикаго, которую совершила однажды весной с однокурсниками из колледжа. Этот город особенно красив именно поздней весной, если только там не дует обычный десятибалльный ветер, несущий с собой промерзшие слои воздуха с озера Мичиган. В ту поездку стояли чудесные теплые дни, и моя группа часами исследовала город, в основном пешком. Так мы пытались компенсировать обильные возлияния и обжорство.

Я прежде никогда не бывала в Грант-парке ночью и теперь, медленно опускаясь сквозь полог зимних деревьев, лишенных листвы, поразилась его первозданному виду. Мне казалось невероятным, что до центра Чикаго отсюда рукой подать. Парк был темным и тихим. Неестественно тихим.

— Иди сюда!

Эти слова раскололи тишину как удар хлыста, испугали меня своей неожиданной властностью. Я сразу узнала голос и мысленно расправила плечи. В это мгновение я находилась футах в двадцати над землей и не двигалась, но при звуке этого голоса меня вновь повлекло вперед, к мигающему одинокому огоньку. Я миновала ряд величественных деревьев и оказалась на небольшой полянке, в центре которой горел костер.