Шепчущий череп - Страуд Джонатан. Страница 58

Никто не двинулся с места, все смотрели на него.

– В двух местах? – растерянно переспросил Джордж.

– На самом деле все очень просто, – кивнул Локвуд, освещая всю кухню своей знаменитой улыбкой. – Завтра вечером мы идем на прием. Смываемся оттуда пораньше и отправляемся добывать зеркало.

21

Если и есть на свете что-нибудь более стрессовое, чем нападение призрачных крыс, так это получить приглашение на шикарный прием и обнаружить, что тебе не в чем на него пойти. По словам Локвуда (а он в этом разбирается, потому что выписывает пару гламурных журналов), дресс-код для мужчин на такие приемы – смокинг, для женщин – коктейльное платье. Агентам можно приходить также в униформе и при рапире, но поскольку у агентства «Локвуд и Компания» своей униформы нет, пользы нам от такого послабления не было никакой. Хотя несколько предметов в моем гардеробе с известной натяжкой все-таки можно было назвать платьем, но «коктейльным»?! Извините. Вот почему у меня таким хлопотным выдалось утро субботы девятнадцатого июня, в день юбилейного приема в агентстве «Фиттис». Из стремительного налета на магазины в районе Риджент-стрит я возвратилась ближе к полудню, запыхавшаяся и увешанная картонными коробками, словно рождественская елка. Войдя в дом, я встретила в холле Локвуда.

– Не знаю, есть ли среди этого барахла коктейльное платье, – ответила я на его молчаливый вопрос, – но что-нибудь да подойдет. А что наденете вы с Джорджем?

– Я что-нибудь нарою по шкафам, а насчет Джорджа не знаю. Сейчас ему вообще ни до чего. К нему пришел его дружок Джоплин, и они уже два часа разговаривают и не могут наговориться. Разбирают манускрипт.

Теперь я и сама услышала доносящиеся из гостиной приглушенные голоса – они торопливо бормотали что-то, перебивая друг друга.

– Смогут они перевести его?

– Не знаю, – ответил Локвуд. – Пока оба сидят и гукают что-то непонятное, словно две совы. Хочешь – иди и сама посмотри. Вообще-то Джоплина пора выпроваживать. Нам еще нужно подготовиться к вечеру, а я, кроме того, должен успеть повидаться с Фло.

Последний раз Альберта Джоплина я видела три дня назад, и за это время совершенно забыла о его существовании. Есть люди, о которых все всегда забывают – маленький кладбищенский архивариус был как раз из их числа. Во время нашей последней встречи – а она состоялась вскоре после кражи на Кенсал Грин – Джоплин был крайне раздражен тем, как плохо организована охрана кладбища, и громко этим возмущался. С тех пор его настроение явно улучшилось. Войдя вместе с Локвудом в гостиную, я увидела Джоплина и Джорджа сидящими напротив друг друга за кофейным столиком. Они громко переговаривались, то и дело тыча пальцами в разложенные перед ними бумаги Бикерстафа.

Джоплин, как обычно, был в своем затрапезном костюмишке и сутулил покрытые – тоже как всегда – перхотью плечи. Но сегодня лицо его сияло, глаза сверкали, и если бы ему посчастливилось иметь подбородок, он наверняка с гордостью выпятил бы его. В данный момент Джоплин что-то торопливо корябал в своем блокноте.

– О, приветствую вас, мистер Локвуд! – воскликнул он, заметив нас. – А я только что закончил переписывать текст. Благодарю, что вы показали его мне. Поразительная находка, грандиозная!

– Удалось что-нибудь перевести? – спросил Локвуд.

Джоплин нервно провел рукой по своим встрепанным волосам, подняв при этом в воздух небольшое облачко перхоти.

– Еще нет, но я сделаю все, что в моих силах. По-моему, манускрипт написан на довольно редкой разновидности средневекового итальянского диалекта… Пока что все очень туманно. Но я буду работать над этим текстом, а потом вернусь к вам. Мы с мистером Каббинсом все, в принципе, уже обсудили и обо всем договорились. Мистер Каббинс стал моим задушевным другом. Какой интеллект, какой кругозор!

Джордж довольно щурился и был похож на кота, который не только слизал сливки, но и счастливо избежал наказания за это.

– Мистер Джоплин думает, что это зеркало может иметь уникальную ценность, – сказал он.

– О да, Эдмонд Бикерстаф был человеком, опередившим свое время, – подтвердил Джоплин, вставая. – Безумец, разумеется, но в то же время первопроходец. Голова! – Он собрал разбросанные по столу бумаги и принялся засовывать их в свой портфель. – Конечно, это трагедия – то, что зеркало украли. Но еще большей трагедией будет, если зеркало найдут и передадут на изучение специалистам из ДЕПИК. Эти никогда ни с кем ничем не поделятся… Мы говорили об этом и о других проблемах с мистером Каббинсом, и я уже рассказал ему, что мне так нигде и не удалось найти документ, который вам нужен. Я имею в виду «Признания» Мэри Дьюлак. Думаю, его не может быть ни в одной из оставшихся библиотек – за исключением разве что Черной библиотеки Мариссы Фиттис, но она совершенно недоступна.

– Ну что ж, – сказал Локвуд. – На нет и суда нет.

– Желаю вам удачи во всех ваших начинаниях, – торжественно произнес Джоплин. Затем улыбнулся нам, снял свои круглые очки с толстыми стеклами и задумчиво протер их полой пиджака. – Если вам будет сопутствовать успех, могу ли я надеяться, что вы позволите мне хотя бы краешком глаза… Впрочем, нет, собираюсь просить слишком многого. Простите мою дерзость.

– Я никогда не даю комментарии по поводу нашей работы и уверен, что Джордж также не делает этого, – подчеркнуто холодно ответил Локвуд. – С нетерпением буду ожидать от вас перевода текста, мистер Джоплин. Благодарю, что смогли уделить нам столько своего времени.

Маленький архивариц ушел, не переставая при этом кланяться и улыбаться. Локвуд дождался возвращения Джорджа, который провожал Джоплина до выходной двери.

– Сегодня Киппс послал следить за нашим домом Кэт Годвин, – доложил Джордж. – Я сказал Джоплину, чтобы он не вступал с ней в разговор, если она о чем-нибудь его спросит.

– Чувствую, вы с ним спелись, – заметил Локвуд.

– Да, Альберт говорит массу толковых вещей. Особенно о ДЕПИК. Действительно, стоит им заполучить что-то, никто никогда этого больше не увидит. А это зеркало – штука совершенно фантастическая! То есть я хочу сказать, какая была блестящая идея – сделать что-то вроде окна в потусторонний мир! Нам известно, что обычные источники создают канал, по которому в наш мир попадают призраки. А наше зеркало – это целый блок Источников, сделанный из множества притягивающих призраков костей. Благодаря этому канал становится достаточно широким, чтобы сквозь него можно было заглянуть… – Он искоса посмотрел на нас с Локвудом и продолжил: – Знаете, если сегодня ночью мы действительно заполучим зеркало, я думаю, не будет вреда для начала самим проверить его, прежде чем передавать кому-то. Принесем его сюда и попробуем…

– Не строй из себя идиота, Джордж! – рявкнул Локвуд так, что мы с Джорджем подпрыгнули. – Не причинит вреда? Это зеркало убивает людей!

– Но меня-то оно не убило, – возразил Джордж. – Да-да, знаю, я заглянул в него всего на какую-то секунду. Но может быть, есть способ, позволяющий смотреть в него без опаски.

– Это тебе Джоплин сказал? Чушь собачья! Твой Джоплин – чудак чокнутый, и ты сам не лучше его, если повторяешь за ним всякие бредни. Нет, как только мы завладеем зеркалом, немедленно передадим его Барнсу. И точка. Понятно?

– Да, – вздохнул Джордж, закатывая глаза.

– И еще. Что ты ему наговорил о том, что мы собираемся предпринять сегодня ночью?

– Ничего. – Лицо Джорджа при этом, как всегда, было бесстрастным, но на щеках появились маленькие красные пятна. – Ничего я ему не говорил.

– Хочу надеяться, – сказал Локвуд, пристально глядя на него. – Ладно, проехали-забыли. Пора собираться в поход, дел масса.

Дел действительно было невпроворот. Следующие несколько часов ушли у нас на подготовку двух совершенно разных, но состыкованных по времени экспедиций. Прежде всего мы собрали свои дорожные сумки, набили их магниевыми вспышками, уложили рабочую одежду и башмаки. Затем Локвуд с Джорджем, аккуратно избегая внимательных глаз слонявшейся по Портленд-Роу Кэт Годвин, унесли эти мешки и возвратились домой только к вечеру. Тем временем я отполировала наши лучшие рапиры, а затем целую вечность провела возле зеркала, примеряя перед ним туфли и платья. Честно говоря, все они были, на мой взгляд, так себе, но в конце концов я выбрала одно из них – темно-синее, до колена, с круглым вырезом. Да, мои руки в нем выглядели жирными, ноги слишком большими, и мне не нравилось, как оно сидит на животе, однако остальные платья были еще хуже. Кроме того, у синего платья был дополнительный плюс – матерчатый пояс, к которому можно прицепить рапиру.