Что забыла Алиса - Мориарти Лиана. Страница 72
– О нас? – ужаснулся Ник. – Фрэнни ведет блог? А я и не знал! Вы хотите сказать, Фрэнни о нас пишет?
– О, дорогой, не волнуйтесь, там нет ничего слишком личного! – Пожилая женщина любезно тронула Ника за руку. – Но она написала, что вы расстались, а я ответила, что, ИМХО, то есть, как принято выражаться в Интернете, «по моему скромному мнению», вы – просто чудесная пара. Даже по фотографиям видно, что это настоящая любовь!
– Она и фотографии в Интернет выкладывает? – спросил Ник. – Почему мне никто этого не говорил?
– Ой! – воскликнула женщина, прижав руку ко рту. – Я надеюсь, что не сказала ничего лишнего! – Она обернулась к Алисе. – Дорогая, к вам вернулась память? Знаете, в пятьдесят четвертом году с одной моей подругой случилось то же самое. Мы никак не могли убедить ее, что война уже давно закончилась. И в конце концов она даже свое имя забыла, но с вами, я уверена, такого не случится!
– Нет! – согласилась Алиса. – Меня зовут Алиса. Алиса. Алиса!
– Скажите, а фотографии детей она, случайно, не выкладывает? – осведомился Ник.
– Ваши дети – просто прелесть! – откликнулась пожилая женщина.
– Прекрасно! – прокомментировал Ник. – Добро пожаловать, убийцы и педофилы!
– Да что ты! Она же никого не приглашает убивать детей, – возразила Алиса. – Убийцы, вот вам наши симпатичные, хорошенькие жертвы!
– Ничего смешного! Почему тебе всегда кажется, что с нами не случится ничего плохого? Помнишь, ты как-то раз позволила Оливии потеряться на пляже? Ты, такая опытная!
– Я? – удивленно переспросила Алиса.
Как это она могла позволить Оливии потеряться?
– Где гарантия, что мы защищены от трагедии?
– Я это учту, – пообещала Алиса, и по лицу Ника пробежал спазм досады, как будто его укусил комар.
– Что? – откликнулась Алиса. – Что я такого сказала?
– А ваша сестра тоже здесь? – спросила Алису пожилая женщина. – Я хотела сказать ей: по-моему, нужно подумать об усыновлении. Сейчас, после страшного урагана в Бирме, наверное, будет много прекрасных детей, которых можно усыновить. Да, в наше время детей все больше оставляли у церквей, но сейчас такого уже не делают, и это жаль… О, ваша мама!
Пожилая женщина заметила Барб: еще в костюме и гриме, та держала какой-то планшет и отвечала на взволнованные вопросы обступивших ее немолодых женщин.
– Пожалуй, запишусь-ка я на сальсу! Ваш пример меня вдохновил! – И она удалилась от них неверной походкой.
– Скажи Фрэнни: мне не нравится, что она пишет в своем блоге обо мне и о моей семье, – отрезал Ник. Он произнес это как раньше – жестко, высокомерно.
– Скажи ей сам! – огрызнулась Алиса.
Раньше Ник очень любил Фрэнни. Будь Ник прежним, он не преминул бы вызвать Фрэнни на жаркий спор. На семейных встречах они только и делали, что толковали о политике и перекидывались в карты.
Ник тяжело вздохнул, потер щеки, как будто у него болели зубы, напряг мускулы вокруг глаз, отчего они странно выпучились, а лицо его стало похожим на маску чудовища.
– Перестань, – сказала Алиса, потянув его за руку.
– Что «перестань»? – взвился Ник. – Да что еще?
– Вот так так… – вздохнула Алиса. – С каких это пор мы стали так колоть друг друга?
– Я пошел, – заявил Ник.
– А где Джордж и Милдред? – спросила Алиса.
Ник недоуменно взглянул на нее.
– Львы из песчаника, – напомнила ему Алиса.
– Представления не имею.
27
– Ах, Алиса! – сказала Алиса самой себе.
На следующее утро дети были благополучно доставлены в школу, и теперь она сидела за столом в кабинете и искала, чем бы подтолкнуть свою память. Только что ей удалось сообразить, почему с ней не разговаривает миссис Берген.
Она уселась в кресло, положила ноги на стол и откинулась на спину так, что смотрела прямо в потолок. «О чем ты думала?»
Оказалось, что Алиса активно работала в местном комитете. Городской совет решил отвести на их улице участок под строительство пятиэтажного жилого дома. Миссис Берген возглавила комитет жителей улицы, возражавший против этого решения.
Алиса сняла со стола ноги, вынула из папки очередной листок и откусила палочку «твикса», чтобы подкрепиться. В кладовке обнаружился приличный запас шоколада. Дети просто с ума из-за него сходили, хотя делали вид, что ничего особенного в этом нет.
Это была вырезка из местной газеты. Статья называлась «Бунт на Роусон-стрит» и сопровождалась фотографиями миссис Берген и Алисы. Миссис Берген была снята в своем садике, рядом с розовым кустом, в садовой шляпе, с кружкой в руке и печально-милым выражением на лице.
«Это предложение просто отвратительно. Стройка уничтожит сам дух, характер этой красивой улицы», – сказала миссис Берил Берген, которая живет на этой улице уже больше сорока лет и вырастила здесь своих пятерых детей.
– Конечно уничтожит, – вслух согласилась Алиса.
Она была снята в том же самом кресле, в котором сидела сейчас; вид у нее был строгий, деловой, и на вид ей было сорок лет.
Она прямо застонала, прочитав то, что говорила тогда.
«Это неизбежно, – сказала миссис Алиса Лав, которая поселилась здесь десять лет назад. – В Сиднее просто необходимы большие дома неподалеку от остановок общественного транспорта. Когда мы купили этот дом, нам сказали, что через пять лет здесь появится строительная площадка. Мы увидели в этом благоприятный фактор для роста инвестиционного потенциала недвижимости. Совет не может отступиться от своего слова и оставить людей в убытке».
Что это? Что она несла? Они понятия не имели, что здесь будет стройплощадка. Они рассуждали о том, как хорошо будет состариться в этом доме. И речи не было о том, чтобы продать его на снос какому-нибудь подрядчику, чтобы тот понастроил здесь ужасных современных коробок.
Она принялась читать дальше и почему-то совсем не удивилась, добравшись до последнего абзаца.
Алиса Лав была выбрана председателем местного комитета поддержки строительства в связи с трагической гибелью его учредительницы Джины Бойл.
Ну конечно, Джина. Опять Джина…
Алиса решительно встала и прошла в кухню, где остывал целый противень свежих шоколадных кексов.
– Я их вам делала? – спросила она детей вчера вечером, показав фотографию в кулинарной книге.
– Я как-то попросила, но ты сказала, что в них полно сахара, – ответила Оливия.
– Да, полно, ну и что?
Оливия хихикнула, а Том с Мадисон обменялись взрослыми взволнованными взглядами.
Она взяла контейнер, положила в него кексы и, не переставая думать о статье, решительно подошла к соседней двери и позвонила.
Приветливая улыбка миссис Берген тут же исчезла, стоило ей увидеть Алису; она даже не стала открывать стеклянную дверь.
– Миссис Берген… – начала Алиса. Она положила руку на стекло двери, как будто пришла в тюрьму на свидание. – Я очень хочу попросить у вас прощения. Я очень, очень ошибалась!
Я вела однодневный семинар под названием «Прямые почтовые рассылки – прямой путь к увеличению продаж!» в Ассоциации оптовых торговцев мясными продуктами.
Я вовсе не шучу. В любой области можно очень выгодно пользоваться прямыми почтовыми рассылками. Даже в твоей, Джереми. Вот смотри:
Чувствуете себя так, что готовы врезаться в первый же телеграфный столб?
Доктор Джереми Ходжес поможет вам вырулить в нужном направлении!
БЕСПЛАТНЫЙ флакон антидепрессанта за первые десять посещений!
Ну или что-нибудь в этом роде. Я сейчас не совсем в форме.
Мясники оказались дружелюбными, интересными людьми. Они отпускали множество профессиональных шуточек, задавали удивительно острые вопросы. А я-то думала, что мясники – это примитивные красномордые создания, но теперь поняла, что это, наверное, маска, которую они надевают, чтобы продать побольше колбас. Семинар проходил очень хорошо. Невозможно думать о самоубийстве, когда объясняешь, как отразить свою индивидуальность в письме о бараньих котлетах.