Паладин. Странствующий рыцарь - Шелонин Олег Александрович. Страница 16

Авоська с Небоськой дружно натянули поводья, заставив жеребцов встать на дыбы. Юноша уже понял, что эти горные приколисты просто развлекаются и начинают работать серьезно лишь при возникновении настоящей опасности.

– Странствующий рыцарь ордена Белого Льва со своей свитой! – громогласно сообщил Люка оторопевшей страже, честно выполняя добровольно взятые на себя обязанности герольда.

Лакеи тут же бросились открывать дверцу кареты и шарахнулись от нее прочь, так как из нее на землю выпал помятый, позеленевший то ли от качки, то ли от злости тролль и начал бешеными глазами выискивать гномиков, которые уже спрыгнули с лошадей и, хихикая, прятались от него с другой стороны экипажа. Оруженосец Кевина производил впечатление. Он был в полном облачении наемника: кожаный жилет, штаны, нарукавники, обшитые металлическими бляшками для защиты от колющего и режущего оружия, и этим самым оружием он был обвешан с ног до головы. Самое ценное, первое оружие, доверенное ему рыцарем, кочергу, он держал в руках. Кевин только никак не мог понять, зачем троллю в кузне у гномов потребовалось заказывать странные кружочки с острыми шипами по краям, похожие на звездочки. Зырг, не вдаваясь в подробности, объяснил ему, что это наградные бляшки, которые он обожает задаривать всяким засранцам, и в свое время был так щедр, что не осталось уже ни одной. Так что пусть добрый хозяин их ему подкупит сотни две, три, и возможно потом об этом не пожалеет.

И стража и лакеи в полном недоумении начали вращать головами в поисках настоящего рыцаря, так как точно знали, что тролля в монастырь не приняли бы ни за что. Люка исключили из списка подозреваемых сразу: он уже обозначил себя как герольд, гномики тоже не могли попасть в разряд подозреваемых. Оставались только Кевин и Офелия. Тут они увидели, как рыцарь помогает спуститься хрупкому подростку с коня, подлетели к девушке и начали усердно кланяться.

– Рыцарь Кевин, граф с нетерпением ждет вас!

Офелия, закусив губу, молчала, не зная, что сказать. И тут из ворот вышел седовласый, мускулистый мужчина в роскошном камзоле в сопровождении двух телохранителей, в которых юноша сразу признал рыцарей ордена Белого Льва. Это граф, услышав о прибытии рыцаря, лично вышел встретить гостя.

– Рональд! Сынок, я счастлив видеть тебя целым и невредимым! – направился он прямиком к оторопевшему юноше, раскрыв объятия.

Кевин неловко обнял незнакомого старика. Чего-чего, а такого приема он точно не ждал.

– Вырос! Вижу, вырос, – слегка оттолкнув от себя юношу, граф откровенно любовался его ладной фигурой.

За звонкие золотые авьенские портные разрядили юношу и его команду в пух и прах. На рыцаре был белый камзол, расшитый золотом и серебром, роскошный берет того же колера, на боку висел меч Треварда в богатых ножнах. Офелия предпочла бежевые тона, и выглядела в своем костюме очень мило. Этакий робкий, белокурый пылкий юноша паж-оруженосец. Герольд Люка предпочел одеться во все черное, сказав, что он в этом шоу, возможно, будет выполнять траурную роль могильщика, а потому этот цвет будет более уместен в данной ситуации. На вопрос, кого он собирается хоронить, бес туманно ответил: по обстоятельствам.

– Простите, граф, но мы…

– Ах да, ведь ты же был тогда совсем малыш. Когда-то мы с твоим отцом плечом к плечу в Алантии с карачелами бились. Он был моим самым лучшим другом.

Увидев непроизвольно мелькнувшую на лице юноши гримасу, старый граф поспешил пояснить.

– Я имею в виду не вашего отчима Генриха, не того, кто правит в ваших землях, захватив их не по праву, а настоящего, родного отца, Эдварда. Пользуюсь случаем, прошу меня простить за то, что не смог принять в вашей дальнейшей судьбе участия. К сожалению, я слишком поздно узнал о беде в те давние времена и не успел вмешаться. Мне сообщили, что вы с вашей матушкой погибли, так и не добравшись до монастыря. А буквально позавчера я от герцога Антуйского узнаю, что его дочь спасает некто рыцарь Кевин, урожденный граф Рональд Ромейский. Сын моего друга! Я сразу хотел ехать к вам… Но что ж мы на пороге? Прошу за мной, и вы, и ваша свита!

– Я не хотел бы пугать ваших гостей видом моего оруженосца, – Кевин с сомнением кинул взгляд на Зырга, сочтя верхом неприличия после такого приема тащить на бал громилу. – А этих шутников в приличное общество вообще впускать не стоит, – усмехнулся он, глядя на озорные физиономии Авоськи и Небоськи.

– Этих? – граф повернулся к гномикам и замер. – Ну надо же… – пораженно прошептал он.

– Слюшай, мы здэс нэ официально, да? – Авоська выразительно уставился на графа.

– Атдахнут, панымаеш, – прозрачно намекнул Небоська.

Граф де Рейзи оглушительно захохотал, хлопнул в ладоши.

– Накормить, напоить и вообще сделать все, чтоб свита сына моего лучшего друга ни в чем не нуждались!

– Позвольте представить вам граф моего друга Люку Бессони, – Кевин решил, что роль герольда для беса в данном случае не катит, так как со своим длинным язычком он обязательно выйдет за ее рамки, а вот для Офелии роль оруженосца вполне подойдет, – и пажа-оруженосца. Его зовут… э-э-э… Фелимор.

Граф любезно, как равным, кивнул обоим, соответственно отреагировав на представление Кевина. Наверняка дворяне, мелькнуло в его голове.

– Прошу, господа! – старый граф повлек за собой гостей. – Вездесущий, какое счастье, что ты оказался здесь, мальчик мой! Как только мне сообщили, что рыцарь Кевин всего в получасе езды от моего замка, в Авьене, я немедленно послал за вами!

Прежде чем войти в зал, в котором, судя по гомону, уже собрались гости, граф жестом подозвал слугу, что-то шепнул ему, и тот, распахнув двери, провозгласил:

– Странствующий рыцарь Кевин, урожденный граф Рональд Ромейский, со своим другом Люкой Бессони и пажем-оруженосцем Фелимором!

На команду Кевина вступившую в зал в сопровождении сияющего графа, устремилось множество глаз.

– Я приветствую в своем замке, – торжественно сказал граф, – не только рыцаря ордена Белого Льва, не только сына моего старинного друга, но еще и спасителя невесты моего сына герцогини Антуйской!

По залу прошелестел восхищенный шепоток.

– Кстати, граф, – еле слышно пошептал уголком губ де Рейзи, – если вы уделите несколько минут своего времени для приватной беседы, буду очень вам благодарен.

– Разумеется, – учтиво кивнул юноша, – хоть сейчас. Тем более, что и у меня накопилось множество вопросов… об отце.

Как ни был радушен и любезен хозяин замка, но вероятность очередной ловушки Кевин не исключал, хотя выполнять поручение короля у него уже пропала охота. Как-то мерзко искать компромат на графа, такого дружелюбного и искренне радующегося встрече с сыном старого друга.

Хозяин празднества махнул рукой, зазвучала музыка. Отдельные пары закружились в танце, а граф поспешил отвести рыцаря в сторону, давая знать, что хочет насладиться беседой с новым гостем. Дамы начали обстреливать глазами выпятившего грудь Люку и бедного пажа-оруженосца, которого откровенные взгляды некоторых светских львиц начали вгонять в краску.

Граф, сделав знак телохранителям, чтобы его не сопровождали, отвел юношу к распахнутому окну, щелкнул пальцами. К ним тотчас подскочил слуга с подносом, на котором стояло два бокала вина.

– Прошу, – предложил де Рейзи.

Юноша взял первый попавшийся бокал, хозяин замка другой и тут же пригубил от него. Не отравлено, сделал вывод рыцарь. Несмотря ни на что, он постоянно ждал ловушки, а потому анализировал каждый свой шаг. Если бы граф взял бокал первый, а потом ждал, как Кевин отхлебнет из того, что достанется ему… однако он дал выбор гостю и первым пригубил из своей чары.

– Надеюсь, этот разговор между нами? – граф, продолжая говорить дружелюбно, заметно нервничал.

– Без сомнений, – подтвердил Кевин.

– Тогда позвольте говорить откровенно и, надеюсь, что на мои откровенные вопросы вы ответите так же. Я помню вашего отца. Он не терпел лжи.

– Спрашивайте, – внутренне сжался юноша. На некоторые вопросы потенциального подозреваемого ему не хотелось давать откровенные ответы, а потому он был страшно рад, что тот не потребовал от него рыцарского слова, нарушить которое Кевин бы не смог.