Комплекс Росомахи - Зосимкина Марина. Страница 71

явно намекал на какие-то криминальные Додиковы контакты.

– А почему он пишет, что принес пузырек? Как же он принес, если я эту

баночку у них на сушилке нашла? – ляпнула, не подумав, Алина. – А, поняла!

Видимо, он письмо заранее написал, заблаговременно, сидя у себя в приемном

пункте. А чернильницу отнес сразу же в тайник, чтобы не рисковать. Так?

– Видимо, так. Сначала он разыскал среди хлама на стеллаже эту

чернильницу и оттащил ее в тайник, сделал это спешно. На следующий день ему

пришла в голову мысль, что вернуть учительнице вещь лучше по почте, стыда

меньше. Он написал это сопроводительное письмо и тоже отнес в тайник. Он

пишет, что на работу пришел в другой куртке, не в той, в карман которой положил

баночку, как ты ее называешь. Можешь мне поверить на слово, с работы ему

ближе было добежать до тайника, чем за ней возвращаться домой. Почему он не

отложил поход к тайнику еще на один день, когда у него будет на руках и письмо, и

недостающая часть чернильницы? Наверно, побоялся заготовленное письмо где-

нибудь посеять или опять надеть не ту куртку. И кроме того, он был уверен, что

ему ничего не помешает доукомплектовать посылку на следующий день.

Доукомплектует и сразу же отправит ее Нине Михайловне. Поэтому все и описал в

совершенном времени. Он всегда был немного… разбросанный. А на следующий

день он решил работу прогулять. Видимо, намеревался закончить дело с

посылкой. Но тут к нему пришел Додик.

– Додик ему сначала позвонил, – задумчиво произнесла Алина. – Наверно,

Александр был все-таки не таким уж и разбросанным, если перед его приходом

чернильницу перепрятал. Вероятно, опасался, что его подельник элементарно

обшарит карманы одежды, висящей на вешалке в прихожей, изыщет такую

возможность.

– Похоже на то, – невесело согласился Егор.

– И что мы будем делать дальше? – спросила его Алина. Вместо бурной

радости по поводу их гениальной находки, она почему-то чувствовала себя уныло.

Из-за письма, должно быть. Неотправленного, неполученного, найденного после

смерти отправителя.

– Все просто, – встряхнулся Егор. – Сейчас мы отпразднуем обретение

данной наиценнейшей вещи. Сегодня все-таки суббота, поэтому я предлагаю ночь

напролет кутить. Пошататься по Старому Арбату, посидеть в ночном кинотеатре.

Или ты предпочитаешь дискотеку в клубе?

– Нет, – быстро ответила Алина. – Предпочитаю кинотеатр.

– Отличненько! А завтра к Кольке на шашлыки. Он давно приглашал нас к

нему на шашлыки. Я так и не смог убедить этого глупого борова, что ты не моя

девушка. А теперь уже поздно. С Леонидом Сергеевичем я обо всем договорился.

Ну что, поехали?

Алина не сдвинулась с места. Надо же, какой прыткий. Самоуверенный и

прыткий. С папкой договорился. Интересно, о чем? Она так и спросила: «О чем,

интересно?»

– О том, что я доставлю его дочь домой в целости и сохранности. О чем же

еще я могу договориться с будущим тестем?

– С какой стати ты решил, что я пойду за тебя замуж? – возмутилась Алина.

– Пойдешь, – вредным тоном ответствовал Егор. – Папка прикажет, и

выйдешь, как миленькая.

Проверив перед выходом, весь ли инструмент на месте, Евгений Анисимов

застегнул саквояж, кликнул свою собаку, пристегнул к ошейнику поводок, и они

отправились на работу, поручив Мамахен следить за порядком в доме. Обеденный

перерыв закончился, а до вечера нужно еще успеть на целых четыре заявки.

Хорошо хоть, что все в одном районе.

Бело-зеленая «Самара» с надписью во весь бок «Мастер на час»

приветливо мигнула фарами и щелкнула замками. Женька приоткрыл дверцу псу, и

тот важно впрыгнул на заднее сиденье, машину качнуло. Пристегнув ремень

безопасности, Женька степенно перекрестился, пробормотал «Господи,

благослови», и они тронулись.

Он был неопытный водитель и все еще трусил, когда приходилось

перестраиваться из ряда в ряд, собираясь на неминуемый обгон троллейбуса, или

совершать поворот на перекрестке без светофора, или мчаться в потоке по

восьмиполосной скоростной магистрали. Но он решил стиснуть зубы и перебороть

трусость. Он справится. Если это могут другие, то сможет и он. Хотя, конечно,

трудно.

После того случая с отравлением он как будто очнулся. Первое, что пришло

ему в голову в больнице, когда он уже начал нормально соображать, так это что

будет с его зверями, если он бездарно и пошло когда-нибудь загнется,

нахлебавшись паленой водки или хоть бы даже и не паленой, а просто вульгарно

перебрав бухалова до полной печеночной отключки. Или чего там еще может у

него внутри отключиться?

Хорошо еще, что тогда, торопясь принять на грудь, он забыл закрыть за

собой входную дверь на замок. Все мысли были только о том, как бы половчее

высосать эту треклятую фляжку, не привлекая внимания зверинца. А то хана, если

бы закрыл. Кто бы стал ее взламывать? Ну, может быть, и стали бы, но только

позже.

Жильцы из соседних квартир пришли скандалить, потому что его доберман

так жутко завывал и гавкал, что возмутил весь подъезд с первого этажа до

девятого, и даже соседи по подъезду колотили в стену. Это Женьку и спасло. В

больнице он отделался гигантским промыванием желудка и многочасовой

капельницей и через день уже был дома. Чувствовал себя похабно, но все же

уговорил выписать – из-за зверей.

После этого случая все больше сидел дома, выходил только за продуктами и

на прогулку с псом, и то старался совмещать прогулку с продуктами. Не хотел он

встречаться с пацанами, боялся пить, хоть выпить и хотелось.

Потом с ним произошло одно событие, которое принято называть

судьбоносным. Вернее, это была судьбоносная встреча.

В их доме поголовно начали устанавливать приборы по учету воды, и в один

из дней к Женьке тоже явился сантехник. Сантехник выглядел неортодоксально.

Он был тщательно выбрит, был упакован в чистый и отглаженный комбинезон.

Новый. Он говорил спокойно и без мата. И он отказался взять бутылку. Он не взял

ноль пять перцовки.

Женька тупо спросил:

– Почему?

– Я не пью, – без апломба и так же спокойно ответил инопланетянин. Без

комментариев.

Странный сантехник ушел, а Женька потом долго стоял молча у окна,

рассматривая желто-красные поредевшие ветки ясеня. Он вспоминал бабушку

Таню. Как она гордо ему говорила, что у него «гены».

И тогда он подумал: «Какого дьявола? Что я, в самом деле, сопли жую? Ну

не стал я управляющим банка, и что? Жизнь разве только там наверху, где бабло и

понты? А здесь исключительно быдло и чмо? «Ауди» у него, видите ли, этого

года!.. Да пошли вы все в задницу, заносчивые уроды!»

И судьба улыбнулась, Евгения приняли на работу в хорошее место. Два

мужика самого простецкого вида, соучредители фирмы «Мастер на час», провели

его в мастерскую и кое-что попросили сработать в качестве теста. Сказали

удовлетворенно: «Да ты, кажись, рукастый, парень. Берем, пиши заяву». Потом

они заставили его сдать на права. Теперь он катается к клиентам на служебной

машине. А что касается военной инвалидности в трудовой книжке, то она вызвала

у них законное уважение, и Женька впервые расправил плечи.

Изредка он вспоминал ту странную историю, произошедшую полгода назад,

в начале осени, с Линой Трофимовой, его бывшей одноклассницей. Она не узнала

его тогда. Что ж, он не в претензии. Однако, что за дела ее связывали с подонком

Додиком? Странно. А то, что Додик нес ей пойло, которое потом по жадности

вылакал Женька, это что-то значит? Случайно? Или все же Додик имел цель ее

травануть? С тех пор падла куда-то исчез, но, сказать по правде, Женька тоже