Штык - Куликов Роман Владимирович. Страница 30

Крысы не могут гоняться за людьми! Этот простой факт всегда казался Штыку настолько аксиоматичным, что он даже не задумывался о его обоснованности. Но крысы, которые сейчас преследовали их, отличались от обычных грызунов. С территории, которую они могли считать своей, люди давно ушли. И Штык мог поклясться, что не голод заставлял сейчас крыс преследовать людей.

Он оглянулся, понял, что снова не видит преследователей, и выругался. Эта «игра в догонялки» здорово действовала на нервы. Опять начало темнеть, но теперь Штык с уверенностью мог сказать, что просто вечерело. К нарастающему ощущению какой-то вселенской усталости начинало примешиваться острое чувство голода. Но ни о какой остановке не могло быть и речи — крысы наверняка все еще шли следом.

Огромную аномалию впереди Штык заметил сам, еще до того, как Хомяк взялся обходить ее слева. Местность выглядела так, будто кто-то прямо посреди леса пытался сделать футбольное поле. Огромная поляна неправильной формы резко выделялась и темно-коричневым цветом редкой низкорослой травы с толстыми коленчатыми стеблями, и окружающими ее деревьями с изогнутыми стволами, жадно тянущими ветви только в ее сторону, и рельефом, плавно снижающимся к центру этого странного образования.

Хомяк повернул налево, прошел десятка два шагов и остановился.

— Ну что там у тебя? — спросил Штык, нагоняя сперва Буля, тут же замедлившего шаг, а затем и «рядового».

— Справа дергает, колет и щиплет, — несчастным голосом сказал Хомяк. — А слева жжет и боль волной. Опять некуда идти. Опять мы в тупике!

— Отставить истерику! — строго сказал Штык. — Не заходили мы еще в тупик ни разу до сих пор. Точно пройти нельзя? А если потерпеть?

— Потерпеть могу, — тихо сказал Хомяк. — Но…

Штык уже не слушал его. В этот момент он почти по привычке обернулся назад и обнаружил, что крысы не только никуда не убрались, но и значительно сократили дистанцию. До темно-рыжей шевелящейся массы надвигающихся зверьков оставалось каких-то метров пятьдесят-семьдесят, и расстояние быстро сокращалось.

В этот раз крысы приближались с угрюмым молчанием: ни визга, ни шипения. Только целеустремленное движение вперед, к добыче. И в этот момент Штык вдруг понял, почему грызуны так настойчиво их преследовали — они охотились!

Буль тоже их увидел и, закричав тонким голосом, начал стрелять. Промахнуться по такой массе он не мог, и пули стали выбивать из бурого потока кровавые фонтаны, но крыс это не останавливало.

— Давай попробуем пройти, — требовательно сказал Штык, поворачиваясь к Хомяку. — Ты потерпи сколько сможешь! Пошли! Сейчас!

«Рядовой» с отчаявшимся видом смотрел то на аномалию, то на крыс.

Живой поток грызунов мчался уже совсем недалеко. Еще немного, и будет поздно куда-либо идти, придется отбиваться, но Штык знал, что в этой схватке им не победить.

— Ну давай же, Хомяк! — он уже не приказывал, а просил и уговаривал. — Главное, постарайся идти так, чтобы тебя кололо и щипало не сильнее, чем жгло и волной… или как ее там… Посередине, в общем, шагай.

Буль выпустил все патроны, трясущимися руками перезарядил автомат и позвал дрожащим голосом:

— Генерал Штык…

— Ну же. Хомяк!

«Рядовой», не говоря больше ни слова, развернулся и двинулся немного наискось от первоначального направления.

— Буль, иди следом за Хомяком. Твоя задача не дать мне отклониться от маршрута, — сказал Штык, проверяя патрон в патроннике автомата. — Если я буду стрелять, то могу не уследить за направлением. Смотри, чтоб я не зашел… в плохое место.

— Да, мой генерал, — сказал Буль, преданно заглядывая своему командиру в глаза.

— Без приказа огонь не открывай. А как скажу — прикроешь меня.

— Так точно, мой генерал!

Штык теперь шел вполоборота, стараясь не выпускать из вида приближающуюся темно-рыжую массу. Протоптанная Хомяком и Булем тропка стала понемногу забирать вверх. Огромная аномалия разлеглась справа. При взгляде на нее почти физически ощущалась незримая устрашающая мощь, словно где-то рядом закопан ядерный фугас, который должен вот-вот взорваться. А еще Штык теперь явственно чувствовал, как его тянет в сторону этой поляны, как будто с другой стороны начал дуть ветер, ровно, без порывов, толкающий человека вправо.

Момент, когда крысы напали, Штык прозевал. Стоило на несколько секунд задержать взгляд на Хомяке, достигшем гребня невысокого холма, по склону которого они, оказывается, поднимались последние несколько минут, как сзади раздался уже знакомый визг. Штык развернулся всем корпусом, с трудом компенсируя усталыми мышцами инерцию тяжелого рюкзака, и практически сразу начал стрелять: ближайшая крыса находилась на расстоянии вытянутой руки, а следом за ней короткими прыжками приближались остальные.

Хорошим стрелком Штык себя не считал, поэтому даже не пытался выцеливать крыс по одной. Несколько коротких очередей сбили атакующую волну, разбросали темно-рыжие разорванные тельца по траве, а единственную добежавшую до него крысу Штык встретил хорошим пинком, отбросив грызуна на несколько метров в сторону аномалии.

Продолжая краем глаза контролировать основную массу крыс, продолжающую неспешно приближаться вслед за первой атакующей группой, он видел, как оглушенная крыса прокатилась по траве еще пару метров, потом вдруг пискнула, перевернулась на живот, выпустила коготки, стараясь вцепиться ими в землю, а невидимая сила потащила ее в сторону поляны. Метров десять грызуна медленно волокло по земле, а потом Штык потерял ее из вида.

Хомяк успел уйти уже достаточно далеко, Буль, с автоматом наперевес, остановился и ждал своего командира.

Штык перехватил свое оружие одной рукой и сделал короткую неуклюжую перебежку до «ефрейтора». Заметив, как Буль поднимает автомат, Штык на ходу поднял руку:

— Погоди! Тут по-другому надо.

Тяжело дыша, Штык замедлил шаг, развернулся, быстро сбросил рюкзак с плеч и снял с пояса гранату. Аномалия прекрасно показала, как можно использовать ее чудовищную силу.

Гранату Штык метнул метров на тридцать, не меньше. Она упала прямо в гущу грызунов, прокатилась немного и замерла на несколько томительно долгих секунд. Часть крыс уже коротко обнюхали ее и равнодушно побежали дальше, когда небольшой взрыв взметнул вверх куски земли и множество бурых тушек. Яростный визг и шипение зверьков стали продолжением резкого хлопка и фоном для покатившегося по лесу гулкого многоголосого эха. Темный фонтан взрыва вперемешку с дымом тут же превратился в эффектную серую дугу: практически все, что поднялось в воздух, немедленно отправилось прямо в центр странной поляны. Не меньше двух десятков крыс оказались отброшены за некую условную границу аномалии и выбраться обратно не смогли. Их тела исчезли из поля зрения буквально за несколько секунд. Еще штук семь или восемь лежали неподвижно возле небольшой воронки и три поджаренные тушки дымились внутри нее. Взрыв разделил поток крыс на две части.

— Буль, давай!

Два ствола харкнули огнем. Попавшие под обстрел крысы начали разбегаться. Многие угодили в аномалию, часть остались лежать на земле, разорванные пулями. Остальная масса животных остановилась.

Не теряя времени, Штык подхватил рюкзак и жестом показал Булю продолжать движение. Через пару минут они догнали Хомяка, застывшего неподвижно в самой высокой точке пологого склона.

По другую сторону холма их взглядам открылось огромное пустое пространство, начисто лишенное деревьев, и поселок, окруженный настоящим морем высокой травы.

Во всяком случае, скопище полуразрушенных домов и большая, огороженная неплохо сохранившимся бетонным забором территория с трехэтажным зданием посредине вполне могли когда-то быть населенным пунктом районного значения. Рядом со зданием виднелись боксы с открытыми воротами и нестройные ряды ржавеющей под открытым небом техники, а чуть дальше развалины чего-то, смутно напоминающего элеватор.

Штык оглянулся и, заметив, что крысиная стая снова двинулась вперед, решительно показал пальцем в сторону поселка: