Мой опасный возлюбленный - Сэндс Линси. Страница 27

Несмотря на то что практически в каждом доме располагался либо секс-шоп, либо заведение пип-шоу, где через глазок можно было наблюдать за сексуальным представлением, несмотря на множество витрин с полуобнаженными женщинами, атмосфера, скорее, напоминала карнавал, чем... квартал красных фонарей.

Неожиданно Томас остановился, и Инес с некоторой тревогой посмотрела на него:

— В чем дело?

— Вот это место, — ответил он.

— Здесь? — с сомнением спросила Инес. Они стояли перед секс-шопом, на залитой красноватым светом витрине красовались обнаженные латексные красавицы, силиконовые фаллосы и еще многое, что могло удовлетворить самую изощренную сексуальную фантазию. Инес никак не ожидала, что Маргарет Аржено может оказаться в таком месте.

— Герб сказал, что она должна находиться в радиусе не более пятидесяти футов, — произнес Томас, внимательно оглядываясь вокруг, между бровей у него залегла глубокая складка.

Инес посмотрела в одну сторону, затем в другую, пытаясь определить, сколько это будет — пятьдесят футов — в том и другом направлении. Однако на этом маленьком отрезке не было ни баров, ни ресторанов, только секс-шопы и залитые красным светом окна.

Краешком глаза она заметила движение и бросила взгляд на окно второго этажа — миловидная молодая блондинка в белых кружевных трусиках, почти прозрачном бюстгальтере и ажурных чулках раздвигала шторы. Рядом с ней в комнате стоял мужчина, видимо, только что натянувший брюки, брючный ремень еще был расстегнут, мужчина торопливо застегивал рубашку. Внешность у мужчины была самой заурядной: среднего роста, худощавый, с непримечательным и маловыразительным лицом. Он был явно смущен и встревожен тем, что женщина открывает занавеску, прежде чем он успел одеться и уйти. Инес и сама почувствовала неловкость за мужчину. Она отвернулась, чтобы не лезть в чужую частную жизнь, и посмотрела на Томаса.

— Должно быть, когда Герб засек ее телефон, она проходила здесь, — сказала Инес. — Может, стоит позвонить твоему другу и попросить его еще раз проследить телефон Маргарет?

Он кивнул и достал мобильный.

Инес огляделась, ожидая, пока он позвонит, ее взгляд скользнул по окнам домов, и она отметила, что женщины на втором этаже казались более симпатичными, чем те, которые занимали первые этажи. Кроме того, на женщинах второго этажа было более дорогое нижнее белье, чем у женщин с нижних этажей. Интересно, подумала Инес, может, они и за свои «услуги» получают по-разному?

В это время Томас дозвонился до приятеля и начал объяснять возникшее затруднение. Инес рассеянно слушала, как он просит Герба вновь проследить звонки. Когда разговор закончился, Томас захлопнул телефон и, отвечая на вопросительный взгляд Инес, сказал:

— Он перезвонит, когда определит координаты.

Она кивнула и отошла в сторону, освобождая путь большой компании мужчин, отплясывающих какой-то странный танец и распевающих непристойные песенки. Когда они прошли, Инес повернулась к Томасу и предложила:

— Почему бы нам не найти какой-нибудь паб, где мы могли бы подождать?

Томас заколебался, потом покачал головой:

— Мы можем выбрать неверное направление и оказаться от Маргарет еще дальше.

— Ты прав, — вздохнула Инес. Она устала и, помимо всего прочего, натерла ноги, рискнув надеть новые туфли из предоставленного ей гардероба. К тому же она была голодна, несмотря на то что в этот день перекусила дважды. И жаловаться Томасу не имело смысла, он ведь просил ее остаться в отеле. Инес поморщилась и подошла к ажурным металлическим перилам, идущим вдоль канала и служащим заграждением, чтобы какой-нибудь неосторожный, просто пьяный или обкурившийся турист не свалился в воду.

— Ты выглядишь усталой, — сказал Томас и нахмурился, но Инес лишь пожала плечами, тогда он окинул взглядом улицу. — Пойдем. Возможно, пройдет не меньше часа, прежде чем он позвонит. Мы можем чего-нибудь выпить и перекусить.

Тотчас оживившись, Инес подстроилась под его шаг — перспектива передохнуть, выпить и перекусить придала ей сил.

Не успели они пройти и полсотни ярдов, как им вновь пришлось отойти в сторону, чтобы пропустить еще одну большую компанию, на этот раз очень шумную, определенно пьяную, а может, и под кайфом. Обеспокоенный Томас подхватил свою спутницу под руку и, ни слова не говоря, подтолкнул ее в маленький узкий проулок. Там было довольно темно, и Инес тотчас споткнулась на неровных булыжниках мостовой, Томас, пытаясь поддержать ее, сам потерял равновесие. Они пошатнулись, как пьяная парочка, и, чтобы не упасть, Инес прижалась спиной к шершавой стене старого дома.

Томас оцепенело замер перед Инес, лицо его, до этого просто немного недовольное, теперь буквально окаменело, и только глаза сверкали серебряным пламенем, удивительно ярким в этой темноте. Боясь даже дышать, Инес смотрела на него снизу вверх, широко распахнув свои удивительные глаза. Похоже, ситуация принимала опасный оборот, хотя в чем заключалась опасность, Инес не очень хорошо себе представляла, она поняла это лишь тогда, когда он склонился над ней и его губы коснулись ее губ. Желание, которое исходило от Томаса, явно проявившееся в его жадном поцелуе, было почти шокирующим. Этот поцелуй совсем не был похож на поцелуй в лондонском отеле. Тот был повелительным и чарующим, этот был каким-то первобытным и бесконтрольным— взрыв отчаянного желания, пугающего своей силой.

Потрясенная этим мощным напором, Инес замерла. Как компьютер, перегруженный информацией, ее мозг на несколько мгновений отключился и загрузился вновь, лишь когда его руки сжали ее ягодицы и прижали бедра Инес к вздыбившемуся естеству Томаса. Опомнившись, Инес схватила его за волосы и изо всех сил потянула, пытаясь ему помешать. Это не помогло, тогда она укусила Томаса за язык, не слишком сильно, чтобы не нанести травму, но достаточно, чтобы боль послужила предупреждением.

Томас тотчас прервал поцелуй, и она почувствовала облегчение, но тут его губы скользнули по ее щеке к уху.

— Томас, — свистящим шепотом прошептала она, понимая, что всего лишь в нескольких футах от них находится оживленная улица, и не желая привлекать внимания прохожих, — остановись, нас могут увидеть.

Затуманенным взглядом Томас некоторое время смотрел на Инес, потом, словно проснувшись, схватил девушку за руку и потащил ее в глубь переулка, ища более уединенное место.

— Что происходит? — спросила Инес в растерянности, но Томас уже остановился и снова прижал ее к стене, угол дома скрыл освещенную улицу, в переулке было совсем темно. — Том...

Начавшаяся было фраза оборвалась возгласом возмущенного удивления, когда его пальцы обхватили грудь Инес, а губы Томаса жестко и требовательно впились в ее губы. Видимо, забыв о первом, впрочем, довольно слабом отпоре, его язык ворвался в ее рот и страстно сплелся с ее языком. Инес закрыла глаза, пытаясь побороть пробуждающиеся в ней ощущения, но у этого мужчины было целых двести лет на отработку навыков обольщения, и эти два века не прошли впустую. Она еще раз попыталась остановить его: с трудом отвернувшись, Инес прервала поцелуй и, задыхаясь, произнесла:

— Томас, ты должен...

Ответа не последовало, Аржено-младший, коротко взглянув в глаза Инес, резко наклонился и припал губами к ее груди. Только сейчас Инес осознала, что стоит в расстегнутой блузке с задранным бюстгальтером и обнаженной грудью. Опешив от такого открытия, Инес безвольно опустила руки, а Томас, почувствовав, что сопротивление девушки слабеет, обхватил губами ее обнаженный сосок и начал ласкать его языком, так что нежный бутон затвердел от возбуждения.

— Томас!

Она намеревалась гневно остановить его, но сумела выдавить из себя лишь задыхающийся стон. Хуже того, ее руки, которыми еще минуту назад она отталкивала Томаса, теперь прижимали его голову к груди, побуждая продолжать ласки.

Когда Томас зубами царапнул возбужденную плоть ее груди, Инес со стоном вновь вцепилась пальцами в его волосы, на этот раз она даже не пыталась его остановить, а лишь крепче прижала его к себе, поощряя к новым поцелуям. Томас тотчас же повиновался, его язык, переплетясь с ее языком, немедля возобновил свой замысловатый танец, а руки уже уверенно, почти по-хозяйски, легли на ягодицы. На этот раз, когда Томас прижал ее бедра к своему окаменевшему от желания паху, Инес застонала и, обхватив его шею, прижалась обнаженной грудью к его груди, стараясь слиться с мужчиной.