Разбег Пандоры - Дмитриев Павел В.. Страница 51

Вот только как мне "выйти из тени" в Советском Союзе? Для семейного и повязанного по рукам и ногам директора НИИ есть только один способ. Как можно быстрее дотянуть микроэлектронику хотя бы до уровня конца 80-х, спокойно отдать специалистам всю провалившуюся в прошлое технику, а самому сосредоточиться на Internet и открывающимися с его появлением возможностях. Facebook запустить к примеру, Google, или Twitter на худой конец. Главное не забывать, что обезьяну превратил в человека не труд, а эксплуатация ближних родственников и дальних соседей. Применительно к моей ситуации – как можно интенсивнее загружать НИОКР [313]выданный в "кормление" трудовой ресурс, сиречь сотрудников НИИ "Интел". Благо, добрый царь не поскупился, и ставок у нас куда больше необходимого для творческого освоения особо секретных железок 21-го века.

Однако для этого предстояло решить самую нетривиальную задачу современности. А именно – обучение и воспитание трудового коллектива. Специалисты в НИИ "Интел" попали, мягко говоря, молодые и не слишком опытные. Вернее, как раз таких, не испорченных советской системой людей я старался подбирать на работу. Между тем даже в нулевых годах моей истории процесс вправления мозгов жалкому продавцу компьютеров занимал не менее двух-трех месяцев. И то, порой становилось страшно слушать ту ахинею, которую подобный junior manager нес покупателям. Но это еще цветочки, ягодки начались в системной интеграции. Первые полгода "свежий" инженер приносил мне чистый и немалый убыток. Более того, пришлось организовать курс специальных лекций, в течении которого по три часа в неделю я и заместитель вдалбливали в головы сотрудников знания и навыки. Причем вполне по взрослому, с конспектами, настоящими экзаменами и отчислением, в смысле, увольнением туповатых халявщиков.

Несмотря на то, что руки чесались самому сесть за разработку "моника и клавы", я ограничился постановкой весьма общей задачи, да еще строго запретил Федору консультировать наш научный отдел. Тем более он совсем недавно умудрился попасть в серьезный по советским меркам переплет, поэтому фактически "ушел а подполье".

Виноват был, как это ни странно, лысый дядька Хайнлайн, который Роберт Энсович. Моя ошибка, поддался на просьбы ценного специалиста, испросил разрешения "на прочтение в узких кругах" у курировавшей книги будущего Антонины Валерьевны Семичастной "какой-нибудь фантастики". И совершенно неожиданно его получил, с условием – "не менее десяти, а лучше двадцати лет от 1966 года и без указания авторства". Видимо, очень уж им с мужем было интересно, как подействует буржуазная литература на обычного молодого инженера. Так что получил Федор под роспись "без права выноса с территории НИИ" распечатки "Уплыть за закат" и "Кота, проходящего сквозь стены".

Позднее творчество [314]автора убойного "Звездного десанта" подействовало на неокрепшую психику советского специалиста самым что ни на есть разлагающим образом. Только я понадеялся, что у него все хорошо сладилось с моей бывшей секретаршей, как они разругались в хлам, и начальник отдела технического обеспечения на этой почве пустился во все тяжкие.

В общем, пришел как-то вечерком замначальника ВЦ ТЭЦ проверить работу сотрудников. И застал… Федора с двумя девушками-операторами одновременно. Причем молодые люди консервативно и пристойно, практически не снимая одежды, предавались радостям любви на кресле прямо у "морды" БЭСМ-4. И все бы у них сладилось по-тихому, да на свою беду одна из ритмично двигающихся фигур оказалась объектом неразделенной страсти пришедшего товарища. С криком "чтож ты с. ка делаешь" он кинулся на рычащего в экстазе обидчика.

Кончилось все сломанным креслом, здоровенным фингалом у нашего двоелюбца, изорванной маникюром ногтей мордой замначальника и залитым остатками шампанского пультом ЭВМ. Скандал вышел эпического размера, местные ханжи выдули из пустяка настоящее преступление, достойное, как минимум, четвертования на трибуне партийного собрания всего коллектива предприятия. Хорошо еще, что среди действующих лиц не оказалось членов КПСС, а ТЭЦ была далеко не секретным предприятием. Иначе бы мне с Анатолием это дело вообще не удалось замять.

Федора, в одночасье ставшего живой легендой провинциального секса, я с позором и порицанием "уволил", вернее выпихнул на пару месяцев месяц в отпуск, прочитав нотацию о полезности правильного использования замков. Ревнивому товарищу с ВЦ ТЭЦ пришлось устроить перевод с повышением в Красноярск, чему он был немало рад после такого облома. Хорошо хоть девушки не доставили проблем: подозрительно синхронно уволились "по собственному", и куда-то переехали, оставив с носом пылающую гневом комсомольскую организацию. Очень надеюсь, что они не сумели сделать копий переводов великого американского фантаста, чтение которого потихоньку завело их в дебри советской версии пантеистического солипсизма. [315]

Так что выбора у меня особого не осталось. Полигон имени товарища Друкера [316]был запущен в опытную эксплуатацию. Его первой жертвой стал научный отдел в лице лидеров, Ивана I и Ивана II (они за эти цифры специально жребий тянули).

Весной 1966 года задача создания клавиатуры и дисплея не казалась мне сколь-нибудь сложной. Черно-белые телевизоры в СССР делали все кому не лень. Электрические пишущие машинки тоже без космических технологий обошлись [317]. Тем более образец ноутбука 2010 года из секретного бокса НИИ никуда не исчез, скорее наоборот, неторопливо, на трети загрузки процессора круглые сутки, перемалывал зубодробительные числа. Судя по бумагам, которые уже больше года исправно таскает фельдъегерь, сложно найти ведомство, в интересах которого бы не использовался бедный Dell. Авиация, космонавтика, химия, микроэлектроника, металлургия… Даже от синоптиков как-то раз попала задача. Но суть не в этом.

Меня в разрабатываемом комплекте интересовал в основном дизайн, совместимость с настойчиво продавливаемой в жизнь "ГОСТовской" кодировкой, а также простота производства и эксплуатации. В общем, я довольно неплохо помнил свои первые ощущения, когда нам, третьеклашкам, отдали "добивать" компьютерный класс школы, укомплектованный MSX Yamaha [318]. И хотел получить от местных специалистов что-то примерно похожее, пусть даже из тяжелого и грубого советского металла, а не симпатичного японского пластика.

Чтобы жизнь не казалась Иванам и их творческому коллективу совсем уж простой, я решил дополнить квест разработкой самой дешевой и массовой в 21-ом веке, но еще неизвестной в текущей реальности единой для всех клавиш пленки-мембраны с выступающими вверх конусами "под кнопки". Уж очень хотелось отказаться от ручной сборки клавиш с их датчиками, пружинками и прочими мелкими детальками. Что может быть проще, чем штампик, в роли которого выступает вклеенный в вершину "выпуклости" маленький диск токопроводящей резины, замыкающий при нажатии расположенные под мембраной "дорожки".

Не пожалел времени, аккуратно разобрал "Dell", хотел вырезать парочку ненужных функциональных кнопок "на образцы". Но внимательно рассмотрел трехслойную мембрану из какого-то необычного на ощупь пластика, полюбовался на напыленные токопроводящие дорожки… И собрал все обратно. Единственная польза от работы – отснял несколько десятков цветных фотопленок. В том числе роскошный вид кусочка клавиатуры, который в подобранном ракурсе вполне мог сойти за "иностранный образец".