Обреченное королевство - Сандерсон Брэндон. Страница 170

— Не разрешаю, — отозвался Рошон из кареты. — Закон говорит, что я могу выбирать.

Амарам мрачно кивнул.

— Тогда берите меня тоже, — сказал Каладин. — Могу я стать добровольцем? — Тьен по меньшей мере будет не один.

— Каладин! — крикнула Хесина, хватая его руку.

— Это разрешено, — сказал Амарам. — Я не отказываюсь ни от одного солдата, сынок. Если хочешь — добро пожаловать в армию.

— Каладин, нет! — воскликнул Лирин. — Только не оба. Не…

Каладин посмотрел на брата, на его лицо, мокрое под широкополой шляпой. Тьен покачал головой, но в его глазах появилась надежда.

— Да, — сказал Каладин, поворачиваясь к Амараму. — Я иду.

— Тогда у тебя два часа, — сказал Амарам, забираясь в карету. — Все то же самое, что и у остальных.

Дверь кареты закрылась, но Каладин успел поймать еще более довольное выражение лица Рошона. Громыхая по булыжникам и разбрызгивая лужи, карета покатилась прочь, пролив с крыши маленькое озеро.

— Почему? — дрожащим голосом спросил Лирин, поворачиваясь к Каладину. — Почему ты так поступил со мной? После всех наших усилий!

Каладин повернулся к Тьену. Мальчик схватил его руку.

— Спасибо тебе, — прошептал он. — Спасибо тебе, Каладин.

Спасибо.

— Я потерял вас обоих, — хрипло сказал Лирин и зашлепал прочь. — Шторм побери весь этот мир!

По его лицу катились слезы. Мать тоже плакала, схватив Тьена за руку.

— Отец! — крикнул Каладин, поражаясь самому себе — насколько уверенно он себя чувствовал.

Лирин остановился, одной ногой в луже, в которой собрались спрены дождя. Они попятились от него, как стоящие вертикально слизни.

— Через четыре года я привезу его домой, целым и невредимым, — сказал Каладин. — Клянусь штормами и десятым именем самого Всемогущего.

Я привезу его обратно.

Клянусь…

Глава сорок пятая

Шейдсмар

Эти дикие паршмены, они странно приветливы, читала Шаллан. Опять сообщение короля Гавилара, записанное за год до его смерти. Прошло уже почти пять месяцев после нашей первой встречи. Далинар требует, чтобы мы вернулись домой, дескать, наша экспедиция продолжается слишком долго.

Паршмены обещают взять меня на охоту за большепанцирниками, которых они называют ун мас вара, что, по словам наших ученых, грубо переводится как «Чудовища Расщелин». Если их описания точны, эти создания имеют большие гемсердца, и даже одна их голова является весьма впечатляющим трофеем. Они также говорят о своих ужасных богах, и мы считаем, что они имеют в виду каких-то особых огромных большепанцирников.

Мы поразились, обнаружив у этих паршменов религию. Само существование у паршменов достаточно цивилизованного общества — со своей культурой и уникальным языком — совершенно удивительно. Мои штормстражи начали называть этот народ «паршенди». Эта группа резко отличается от наших обычных слуг-паршменов и, несмотря на совершенно одинаковую кожу, может быть другой расой. Возможно, они являются далекими родственниками и так же отличаются от обычных паршменов, как алетийские громгончие от селайской породы.

Паршенди видели наших слуг, и те поставили их в тупик.

— Где их музыка? — часто спрашивал меня Клейд. Я не знаю, что он имеет в виду. Но наши слуги вообще не реагируют на паршенди и не подражают им. Это утешает.

Вопрос о музыке может быть как-то связан с гудением и песнями, которые они часто поют. Они обладают сверхъестественной способностью петь вместе. Клянусь, я часто оставлял одного паршенди, поющего самому себе, и потом проходил мимо другого, находящегося вне пределов слышимости первого, но поющего ту же самую песню — или, во всяком случае, невероятно близкую по ритму, мелодии и словам.

Их любимый инструмент — барабаны. Очень грубо сделанные, с отпечатками рук на боках. Они под стать своим простым домам, сделанным из камня и крэма. Они строят их в похожих на кратер каменных выемках, находящихся на краю Разрушенных Равнин.

Я спросил Клейда, не боятся ли они сверхштормов, но он только рассмеялся:

— Чего бояться? Если дом сдует, мы можем построить его заново, верно?

На другой стороне алькова зашелестела книга — Джаснах перевернула страницу. Шаллан отложила в сторону свой собственный том, потом поискала среди книг, лежавших перед ней. Ее обучение философии закончилось на время, и она вернулась к расследованию убийства короля Гавилара.

Она выудила из-под стопки маленький том: отчет, продиктованный штормстражем Матейном, одним из ученых, сопровождавших короля. Шаллан пролистала страницы в поисках нужного места — описания самой первой встречи с охотничьим отрядом паршенди.

Это произошло после того, как мы остановились на берегу реки в очень лесистой области, идеально подходившей для разбивки долговременного лагеря: толстые стволы глиндеревьев защищали от сверхштормов, излучина реки гарантировала безопасность при наводнении. Я предложил отправить разведчиков вверх и вниз по реке, и Его Величество мудро принял мой совет.

Разведывательный отряд кронпринца Далинара первым повстречал этих странных неприрученных паршменов. Он вернулся в лагерь с этой историей, и я — как и многие другие, — отказался верить ему. Мы все решили, что светлорд Далинар повстречался с паршменами из другой экспедиции, вроде нашей.

И только тогда, когда на следующий день они посетили наш лагерь, мы больше не могли сомневаться в их существовании. Их было десять — обыкновенные паршмены, только большие. Мраморная кожа некоторых была черно-красной, а других — бледно-красной, более типичной для паршменов Алеткара. Они носили великолепное оружие — мечи из полированной стали с вытесненными на них сложными узорами — и самую простую одежду, вязанную из шерсти нарбина.

Эти странные паршмены очень быстро очаровали Его Величество, и он приказал мне изучить их язык и структуру общества. Признаюсь, вначале мне хотелось разоблачить их, доказать, что мы имеем дело с мистификацией или розыгрышем. Но чем больше мы узнавали, тем больше я понимал, насколько ошибочной была моя первоначальная оценка.

Шаллан постучала по странице, думая. Потом достала толстый том, озаглавленный «Король Гавилар Холин, Биография», опубликованный вдовой Гавилара, Навани, два года назад. Шаллан пролистала его и нашла нужную страницу.

Мой муж был превосходным королем — блестящий военачальник, бесподобный дуэлянт, гений в тактике боя. Но не ученый, даже на кончик пальца левой руки. Он никогда не интересовался причинами сверхштормов, скучал во время разговоров о науке и не замечал фабриалы, если их нельзя было использовать в битве. Классический идеал мужчины.

— Почему он так заинтересовался ими? — вслух спросила Шаллан.

— Хмм? — спросила Джаснах.

— Король Гавилар, — пояснила Шаллан. — В его биографии ваша мать настаивает, что он не был ученым.

— Верно.

— Но он заинтересовался паршенди. До того, как мог узнать о Клинках Осколков. Согласно отчету Матейна, он хотел побольше узнать об их языке, обществе, музыке. Неужели только для того, чтобы выглядеть более ученым в глазах будущих читательниц?

— Нет, — сказала Джаснах, опуская на стол свою собственную книгу. — Чем дольше он оставался в Ничейных Холмах, тем больше очаровывался паршенди.

— Очевидное противоречие. Как может человек, никогда не интересовавшийся наукой, внезапно стать таким одержимым?