Самозванец. Тетралогия (СИ) - Аксенов Даниил Павлович. Страница 30

Он принял такое решение еще вчера. Чтобы, вопервых, не особенно отягощать сапожника, а вовторых, накопить больше информации обо всем. Трактиры в этом смысле для Михаила были предпочтительнее.

Инкит не было дома – сапожник отослал ее с какимто поручением. Но молодой человек и так не взял бы девушку с собой. Ведь он собирался посетить те уголки города, в которые они вчера не заглядывали и куда приличных девушек лучше не водить.

Выйдя из дома сапожника, Михаил быстро зашагал по узким улочкам. Он внимательно приглядывался к одежде прохожих, а также оценивал внешний вид встречавшихся трактиров, выискивая, какой из них выглядит более пододозрительно. При этом то и дело хмыкал про себя: «Ну надо же! Как быстро может подающий надежды физиолог, минуя стадию ишиба, стать шпиономлюбителем».

Подходящее место обнаружилось на достаточном отдалении от центральной площади. Михаил признался себе, что, не будь он хорошо защищен от физических атак, никогда не зашел бы добровольно в подобное заведение. Этот трактир выглядел в высшей степени подозрительно. Проще говоря, очень напоминал разбойничий притон.

На вошедшего Михаила обратил внимание лишь некто, стоящий за стойкой. Он был одет весьма странно: кожаная куртка без рукавов на голом теле и большая мягкая шляпа с висящими полями. Лицо в тени шляпы рассмотреть было невозможно. Михаил сразу мысленно окрестил эту личность барменом.

Молодой человек, убедившись, что его заметили, отправился к столику в углу. Сначала он хотел присмотреться к посетителям, оставаясь в тени. Но очень быстро понял, что никто не обращает на него никакого внимания. Через некоторое время рядом возник мужчина в замусоленном переднике. Ясное дело, исполняющий обязанности подавальщика.

– Что угодно господину?

– Я бы хотел вина.

– Покрепче? Послабее? – подавальщик всем своим видом излучал желание угодить. Похоже, он ничуть не сомневался в том, что заказ не останется неоплаченным.

– Понимаешь, – Михаил замялся и вопросительно посмотрел на собеседника, – я както не привык пить в одиночестве.

– Господин желает девушку? – уточнил мужчина.

– Да нет, мне нужен ктото, кто любит пить. Я плачу.

На губах его собеседника наконецто мелькнула понимающая и довольная улыбка.

– Есть! Есть такой человек! – воскликнул он, неопределенно показывая в зал.

Эта реплика чтото смутно напомнила Михаилу, но он не стал заострять на этом внимание:

– Так пригласи его сюда. Здесь хорошее место. И подноси вино покрепче, пока не закончатся деньги.

Молодой человек выложил на стол одну серебряную монету, и она мгновенно пропала.

– Сию минуту, – подавальщик исчез практически со скоростью монеты.

Буквально через пару минут к его столику подошел человек, одетый еще более живописно, чем личность за стойкой. Он тоже был в шляпе, но ее поля топорщились кверху и какимто чудом не опускались. Камзол нового персонажа когдато, наверное, был роскошен, но сейчас вид портили пара дырок размером с кулак, а также рукав, ранее принадлежавший совершенно другому платью. Возможно, даже женскому. Общее впечатление этот субъект производил прекомичнейшее, нечто вроде драного, но отважного пиратского попугая.

Подойдя, он без слов, сурово и чутьчуть укоризненно посмотрел на потенциального собутыльника.

– Присаживайся, – как можно радушней сказал ему нежданный благотворитель.

Человек грузно плюхнулся на противоположный стул. В этот же момент за его спиной возник мужчина в переднике с кувшином и с двумя кружками. Если бы Михаил не знал, что все происходит совершенно случайно, он бы мог подумать, что стал участником отлично отрежиссированной и много раз сыгранной постановки.

– Как поживаешь? – спросил он первое, что пришло ему в голову, наливая вино в обе кружки.

Человек хмуро наблюдал за процессом.

– Уже хорошо, – ответил он, когда полная кружка оказалась в его руке. – А сейчас будет еще лучше.

И все содержимое полулитровой емкости мгновенно исчезло в его глотке.

– Жажда – опасная вещь, – глубокомысленно заметил Михаил, отставляя свою нетронутую кружку в сторону и снова наливая собеседнику из кувшина.

– Целители говорят наоборот, – буркнул тот. – Все врут, мерзавцы.

Содержимое второй кружки последовало вслед за содержимым первой. Лицо «драного попугая» сначала разгладилось, подобрело, а затем подозрительно быстро стало терять осмысленное выражение.

«Третья стадия алкоголизма, – отметил Михаил. – Сейчас вырубится».

В его планы это никак не входило. Он слегка подправил типечени собутыльника. Хотя она находилась в ужасном состоянии, но его лечение могло помочь хотя бы временно.

Он не спешил наливать третью кружку, а сосед по столику, казалось, забыл о спиртном. Сначала медленно, а потом все более оживляясь, он стал поносить всех, кого только мог припомнить, начиная с владельца трактира, в котором они находились.

Вскоре выяснилось, что владельца рваного камзола зовут Торнак и он происходит из одной невероятно знатной семьи, которую не может называть вслух, опасаясь бросить на нее тень. В существование семьи верилось слабо, но Михаил был весь внимание, буквально излучая доверие.

Интриги врагов довели благородного Торнака до этого состояния (при этом тот сделал жест, указующий в первую очередь на дыры в камзоле), но «он еще всем покажет». Михаил немедленно с ним согласился и попросил перечислить хотя бы врагов.

– Все, все они! – свирепо пробормотал Торнак, вставляя нецензурную брань. – Этот Миэльс и вся его шайка.

Миэльсом, между прочим, звали короля Ранига.

Внимая пьяным откровениям «драного попугая», молодой человек не без оснований подозревал, что за такие речи их обоих могли запросто посадить в какуюнибудь яму, причем надолго, но интересы дела были превыше всего.

Между тем Торнак разразился длинной речью, из которой следовало, что Миэльс не только глуп, как пробка, но и отмечен всеми возможными пороками. А окружение короля являет собой сборище точных копий его мерзейшей личности.

– Когда уже этот детоубийца сдохнет! – подытожил он.

– Почему детоубийца? – тут же спросил молодой человек, автоматически реагируя лишь на последнюю фразу. Хотя с тем же успехом мог бы спросить и о чемнибудь другом. Речь его собеседника пестрила разнообразнымими эпитетами и сравнениями и, надо сказать, была посвоему художественно убедительна, во всяком случае по отношению к королю.

Торнак уставился на него туманным взглядом:

– Так он же убил малолетнего наследника, чтобы подсунуть трон под свой зад!

Это было уже интересно.

– Родственника? – уточнил Михаил.

– Племянника, – сплюнул Торнак. – Ему годика два было.

– Ты прости, я не местный, – сказал молодой человек. – Когда же это случилось?

– Да вот уже двадцать пять лет как царствует эта сволочь, – собеседник начал покачиваться.

– Как же его звали?

– Его и сейчас Миэльсом зовут, негодяя.

– Да нет, ребенка как звали?

– Нерманом, как и деда…

Больше от Торнака ничего услышать не удалось, поскольку он уронил голову на стол и захрапел.

Михаил поднялся изза стола и хотел отправиться к выходу. Рядом с ним тут же возник мужчина в переднике и поинтересовался, не желает ли господин взять с собой недопитое вино, которого оставалось еще три кувшина. Учитывая вкусовые качества пойла, называемого здесь вином, молодой человек с ужасом отказался. За что немедленно был зачислен в разряд самых лучших клиентов, судя по очередной улыбке подавальщика.

Около выхода из трактира стояли трое, эти непонятные личности определенно когото ждали. Судя по оживлению, которым они отметили появление Михаила, ждали его. Они были одеты не менее живописно, чем оставшийся в трактире Торнак. В основном благодаря разноцветным заплатам на куртках и штанах.

– Эй, богач! – крикнул один из них. – Пойдика сюда!

Трудно было сказать, сообщил ли ктото этим мужикам о щедрости Михаила, или они какимто образом заметили все сами.