Логофет Василевса (СИ) - Сапаров Александр Юрьевич. Страница 30

На столе стояли меды и множество закусок, но никто пока не притрагивался к еде. Сыновья были озадачены требованием отца, приехать в Киев, особенно переживал Мстислав, у которого были проблемы с боярами, отец совсем недавно перевел его в Белгород, поближе к Киеву, и он еще не успел там стать своим, и ему совсем не к месту, была эта поездка.

Владимир Всеволодович встал из-за стола, и начал ходить за спинами сидящих, это было не солидно, но он ничего не мог с собой поделать, ему так гораздо легче думалось, кроме того, такая манера вести переговоры, расстраивала концентрацию собеседников, что во многих случаях было немаловажно.

-Дети мои, - наконец, начал он,- много я думал о земле нашей русской многострадальной, сами видите, тянут ее князья в разные стороны по кусочкам, Стараюсь я изо всех сил своих единство сохранить, чтобы не разметали нас орды половецкие. Вот и сейчас собрал я вас, чтобы несколько дел порешать.

Первое, Мстислав, ты старший наследник стола великого, с тобой все это решено уже давно. А вот сейчас обговорим мы порядню, что в случае ежели, не дай Господь, что с тобой приключится, стол великий Ярополку отойдет. А уж потом писцы мои все запишут и скреплю я все княжеской печатью.

-Владимир Всеволодович,- подал свой голос Ратибор,- а как же князь волынский Ярослав Святополчич, он ведь по старшинству на стол великий должен будет сесть.

Мономах усмехнулся:

-А мне насрать, что Ярослав Святополчич скажет, как мы решим, так и будет. Сыновья пораженно смотрели на отца. На их памяти сквернословил он крайне редко. Видимо действительно допекли их батюшку склоки и раздоры.

Он сел во главе стола и налил себе в кубок заморского вина, это послужило сигналом, и все дружно накинулись на еду. Вооружившись ножами, князья резали куски мяса, и кидали их в рот, запивая проглоченные медами и вином. Через полчаса, когда все слегка осоловели, Владимир встал снова.

-Дети мои,- сказал он торжественно, - еще хочу обрадовать вас радостью великой.

Братья оторвали головы от тарелок и внимательно смотрели на отца.

-Дошла до меня весть, что жив ваш брат Глеб Владимирович.

Раздался металлический звук - это Мстислав уронил нож на пол.

-Батюшка, - раздался успокаивающий голос Георгия,- ну подумай, какой Глеб, уж больше десяти лет прошли с той поры несчастливой, манит тебя, наверно, кто-то, выгоды своей ищет.

Ратибор, сидевший рядом с будущим Долгоруким, побагровел, но не сказал ни слова.

- Нет, Георгий, донесли мне это люди, которым верю я, которым от этого никакого прибытку нет. И в лицо они его в точности узнали. Да вот и сам Глеб, не очень верит, что сын мне, память он потерял. Ежели манили, так уверял бы, что так все и есть.

-Ну, и где же этот наш брат предполагаемый живет?- вновь раздался скептический голос Георгия.

-А живет он в Царьграде, и в почете у Басилевса Алексея.

-Точно, манят тебя батюшка,- дружно закричали все три брата,- Басилевс и манит.

Владимир улыбнулся:

-Вот, как в воду глядел, знал, что вы так скажете, но дело, как раз в том, что не знает Базилевс про него ничего. Решил я сыны мои, что иду я вскоре в Царьград. Хочу я на Глеба посмотреть, самолично убедиться сын это мой или нет. И с Базилевсом замирюсь. Негоже двух державам христианским между собой враждовать.

Посему, пока меня не будет, оставляю я за себя на Киеве воеводу Ратибора, а вы все смотрите, чтобы никакого раздора между вами в мое отсутствие не было. А ты Гюрги особо смотри, знаю я тебя, чтобы с братьями не ссорился. Мне что, опять, как в детстве веник перед вами ломать? Братья молчали, пристыжено опустив голову. Владимир мысленно вздохнул:

-Хорошо хоть его дети и ревниво относятся к успехам друг друга, но пока не режут друг друга. А он еще одного собирается привезти? Нет, надо точно перед отплытием митрополита посетить, поговорить, в грехах покаяться и причаститься. Да скорее всего Никифор с ним напросится в поход, уже десять лет, как на родине не бывал.

Вслух он, конечно, ничего не сказал. Молодые князья молчали, они хорошо знали, когда можно спорить с отцом, а когда нет.

Но потихоньку все вновь разговорились, и теперь захмелевшие князья обсуждали, какой может быть их, еще не вполне признанный младший брат, про которого они больше десяти лет вспоминали только в церкви, когда ставили свечку за пропавшего в неизвестности мальчишку. Но все сходились во мнении, что Басилевс дурака к себе не приблизит, а значит ума у этого Константина, как он сам себя называл, вполне хватает.

Я занимался будничными делами, работы у меня хватало. После то, как Басилевс, понял, что моя служба достаточно эффективна, поручения следовали одно, за одним. Сам я уже почти не принимал участие в разрабатываемых операциях, да в этом уже не было нужды, мои воспитанники первого призыва быстро набирали опыт. Единственное, что я пока оставался мозговым центром всех разработок, из моих парней аналитики были слабоваты.

Обещанная награда Комнина, оказалась званием стратилата, но что мне было с этого звания. Все равно для всех окружающих я оставался просто обычным прониаром, которых в империи пруд пруди. Знали об этом только несколько чиновников, отвечавшие за выдачу жалования, которое, надо сказать стало очень даже неплохое.

В первой жизни такой зарплаты у меня не было.

Но вот в один прекрасный день в нашем доме появился запыленный гонец. Переданное мне послание гласило, что надо срочно явиться к великому логофету. Пришлось срочно собираться и ехать, думая, что случилось на этот раз.

На следующий день я входил в покои логофета Василия.

Я зашел к нему, как обычно, с низким поклоном и стоял у дверей, пока его секретарь не вышел из кабинета. Высокомерное выражение лица у Василия сразу исчезло, и он предложил мне присесть.

-Константин, хочу сообщить тебе, что в Константинополь вскоре прибудет великое посольство Руси, его глава сам великий князь Владимир Мономах. Надо сказать, что это решение князя было для нас неожиданным, еще весной, как нам сообщали наши источники, готовились полки для похода на Дунай. И вот такой неожиданный поступок. Базилевс озабочен, мы не понимаем, что послужило причиной такого изменения. Надеемся, что ты сможешь узнать эти причины, раньше, чем Василевс примет князя

В июле 6625 года от сотворения мира появились в Босфоре сотни лодий русов. Тысячи зевак высыпали на берег Золотого рога смотреть, как медленно опускается натянутая цепь и лодии заходят в залив. На лодиях сверкало оружие доспехи, развевались багряные плащи. Такого зрелища давно не видели ромеи, с тех пор, как князь Олег пришел на двух тысячах лодий, разграбил все предместья Константинополя и увел свои войска только после того, как получил огромный выкуп. По легенде, он еще прибил свой щит к воротам Царьграда, но такое событие в хрониках империи не было записано, хотя, может, самолюбивые ромеи просто не отметили такой факт.

Визит княгини Ольги никто особо не запомнил, пожилая княгиня, была вынуждена терпеть унижения, ради своего сына Святослава, ее продержали почти два месяца, заставив ожидать аудиенции, и принимали как обычного посла, а не как властительницу мощной северной державы.

Сейчас же положение было иное. К Василевсу приехал князь, объединивший большую часть русских земель, за ним была мощная сила.

Поэтому переполох во дворце стоял изрядный. Но в тысячелетнем городе привыкли к визитам знатных гостей, и менять церемониал ради них никто не собирался. Все должно было идти своим чередом.

Лодии медленно шли вслед за судном, которое показывало им место для высадки.

Вскоре тысяча бояр, воинов, купцов, прибывших с князем, расположились на пустыре у Русского подворья близ монастыря святого Маманта, там быстро поднялись походные шатры, и загорелись костры собравшийся около них народ, дожидался еды, раздавались шутки и смех, все были довольны, что находятся на твердой земле. На подворье прошел только Владимир Мономах со своими ближниками, потому, как места там было маловато. Митрополит Никифор, прибывший с ним, сразу отправился к своим давно не виденным друзьям, разузнать местные новости и то, что нельзя было доверить письмам и послам.