Интермальчик (СИ) - "Katou Youji". Страница 30

Дубинка теперь упиралась почти что в зад Тохи, так звали гардеробщика, а Рай поступательно вращал бедрами, будто она была продолжением его тела. Пах у паренька предательски напрягся, а глаза лихорадочно заблестели. Вот на этом моменте меня реально торкнуло, только не в плане возбуждения, а скорее, наоборот, отвращения, и я перевел взгляд на импровизированных зрителей. На Рая все смотрели зачарованно, и напоминало все это дело почему-то сценку из мультика «Маугли», в которой танцовщик выступал в качестве великого питона Каа, а мы все остальные — подконтрольных ему бандерлогов. Я незаметно выскользнул на улицу, чтобы перекурить эту фишку, и обнаружил, что Абрамка последовал за мной. Мы молча затянулись.

— Слав, я боюсь сделать серьезную ошибку. Знаешь, есть очень гнилые и тухлые внутри люди, несмотря на кажущуюся внешнюю привлекательность. Они похожи на красивые яблоки, разрезаешь, а внутри комок сплетшихся червей и немного разлагающейся плоти, — неожиданно начал Абрамка. — Мне, почему-то кажется, что Рай из этой породы. Ты просто послушай меня сейчас. Кит уже полностью под контролем Рая, и сделает все, что тому нужно. Более того, этот идиот умудрился капитально втрескаться в стриптизера, и теперь еще долгое время не будет видеть его недостатков. Я слажал, когда согласился просто посмотреть Рая и допустил его в клуб. В чем-то — что нам нужны новые лица, новые предложения клиентам, Кит, конечно, прав. Но я сомневаюсь, что это Рай, и при любом удачном случае солью его. Отказать напрямую ему я сейчас не могу, потому что тогда за ним из клуба уйдет Кит. Просто хлопнет дверью, и поминай как звали. А во что он после этого вляпается, я не знаю. Так что постарайся продержаться, пока у Кая не откроются глаза, и он не поймет, с кем связался. Между нами, Слав, только между нами. Этот чертов Рай предложил мне регулярный секс и в любой форме за место в клубе, а Кит находился в это время внизу в зале и любовно подбирал для него костюм.

— И вы с ним?! — охренел я.

— Слав, не буду тебе врать. Я редко упускаю то, что само идет в руки. Я трахнул Рая прямо в кабинете по-быстрому, вот только понял, что обычный, не извращенный секс не доставляет ему вообще никакого удовольствия. Он просто подставил мне задницу, чтобы получить то, что хочет, и поимел против меня первый козырь. В виде угрозы рассказать все Киту. Больше я так не подставляюсь, потому и тебя предупреждаю, просто не лезь к Раю, как бы интересно не было, если не хочешь потерять друга и наметившегося богатого ебаря.

— А Свен-то здесь причем? И да, Кит говорил про какие-то особые запросы в койке у Рая, и что-то про мастеров.

— Дуршлаг ты дуршлагом, — усмехнулся Абрамка, шлепая меня по заднице. — Со Свеном все просто. Я боюсь, что у этого Рая до всего и всех руки дойдут, и твоего финника он тоже заклеить попытается, а что касается мастеров — знаешь, кто такие садисты и мазохисты? Вот этот Рай, значит, из этой оперы, и, скорее всего, тащится, когда партнёру боль причиняет. Да даже по сегодняшнему танцу это было видно. В общем, Кита много открытий приятных ждет. Молодец, что сказал, хоть знаю, где искать теперь его, если что… сплюнь, Славка, чтоб этого не случилось.

Я сплюнул, и постучал себе по голове.

— Деревянная ж, как вы, Абрам Рубенович, говорите.

Абрамка со смехом повторил мой жест. Только все равно это не помогло.

Глава двадцать вторая. И Мефистофель местного разлива.

А еще ровно через неделю меня капитально огорошил Ленька. Это также был понедельник и наше неофициальное собрание. Танцовщик, озираясь и украдкой от вездесущего Рая, который все больше начал напоминать мне семиногого осьмихуя по умению все успевать, подвалил к нам с Китом и попросил больше не ставить себя в одну смену с главным «звездецом» клуба.

— Правильно, так и сделаю, — взорвался старший админ, — потому что танцуешь ты, Ленька, через жопу. И на фоне Рая отлично видно, что не тянешь.

— Как хочешь, Кит. Только устрой, чтоб мы вместе в один день не пересекались, — неожиданно покорно согласился Ленька.

И, конечно же, то, что ляпанул старший админ сгоряча, не соответствовало действительности. И по-хорошему мы втроем отдавали себе в этом отчет. Программа Леньки с точки зрения сложности элементов на пилоне была на порядок профессиональнее, чем верчение бедрами и откровенная похабщина, на которой, как я понял, любил выезжать Рай. Но главному админу словно глаза застлало, и он в упор ничего не хотел видеть и слышать.

Налажал на втором субботнем танце и сам Ленька. Мы с Китом чуть не ахнули в голос, когда на верху шеста танцовщик не успел перехватиться и буквально рухнул вниз, затормозив падение всего лишь в нескольких десятках сантиметрах от пола. Нет, со стороны для тех, кто не особо разбирался в стриптизе, казалось, что Ленка отмочил очень крутое пике, вот только закончиться оно могло скорой и профнепригодностью.

— Еб твою налево, ты б еще на глазах у зрителей раскорячился! — визжал в гримерке Кит, ощупывая танцовщика и проверяя связки. — Лень, ты сто раз это делал, что случилось?

— Я сам не знаю, — оправдывался Ленка, морщась от прикосновений, левую руку он таки сильно потянул. — С пилоном что-то не так.

— Конечно, вот та фраза о танцоре и яйцах прям по тебе и плачет. И шест не такой, и руки из жопы растут.

А потом под утро, когда клиенты уже разошлись, я увидел у шеста полуобнаженного Рая с рубашкой в руках. Тряпка была в каких-то странных пятнах.

— Что, не натанцевался? — спросил я.

— Да вот, развлечься решил немного, пока Кита жду, — улыбнулся Рай. — Он мне пару приемов обещал показать на пилоне, но в другой раз, наверно. Замотанный он сегодня, как и ты. Я уже понял, что у вас самые хлебные дни — это пятница, суббота и воскресенье, когда аж два админа пашут в обязательном порядке.

— Есть такая тема, — кивнул я. — А ты, че, рубашку, как Данко сердце к груди, прижимаешь?

— Да вонючая. Вся потом пропахла. Я ж в ней танцевал. Думаю — выкинуть или все-таки постирать.

— Не прокидаешься? Подумаешь, пот. Тоже мне проблему нашел.

— Она старая, на ладан дышит.

А после уже понедельничной перепалки Кита с Ленькой, я предложил попавшему в опалу танцовщику выйти на улицу и вместе покурить. Ленка всегда отличался какой-то детской безобидностью и беззлобностью, но чтобы проглотить такое, нужно было уже совсем переступить через себя.