Черный диверсант. Первая трилогия о «попаданце» - Конторович Александр Сергеевич. Страница 31

— Конечно. Я и тебя как дочку свою воспринимаю.

— Спасибо тебе. Только вот они где–то там остались, а я — тут рядом.

— Потому и забочусь о тебе, как о родном человеке.

Она ничего не ответила, только прижалась к моему плечу, да так и уснула. Я тоже провалился в сон.

Проснулся я от того, что мороз стал щипать меня за уши. Костерок потух, и пришлось его опять растапливать. Котенок спала, по–детски свернувшись в клубок. Иногда она морщилась, видимо тревожила раненную ногу. Будить? Нет уж, пусть спит, для нее это лучше сейчас. Я вскрыл ножом банку тушенки и поставил её у изголовья. Поест, как проснется. Проверил оружие и осторожно прикрыл за собой дверь.

Глава 17

Первый десяток километров я отмотал по лесу еще до полудня. Откровенно устал и присел передохнуть. Судя по карте, идти мне таким темпом еще километров тридцать. Дальше немцев будет больше, днем уже не походишь, надо будет днем спать, а ночью идти. Если так и дальше топать, то уже скоро надо будет себе лежку искать. И поскорее, а то словить «холодную» в зимнем лесу — удовольствие не из приятных.

Уже смеркалось, когда я вышел к одинокому домику в лесу. Дом был явно обитаемый, из трубы шел дымок.

Интересно, а кто в теремочке живет? На снегу виднелись следы колес, значит, немцы сюда заезжают. Видимо хозяин дома с ними как–то ладить умудряется. Заходим? Или как? Был бы я один, не виси надо мною судьба Котенка, можно было бы и рискнуть. Нет, полезу я от греха подальше, в сарай. Спокойнее будет. Сено там есть, вон на земле у ворот клочки рассыпаны. Зароюсь, авось не промерзну.

Сена на чердаке оказалось прилично, и зарылся я в него основательно. Пригрелся и не заметил, как уснул.

Разбудил меня шум мотора. Прильнув к щели, я увидел, что во двор заруливают две машины. Грузовик и лоханка — «кюбельваген».

Из грузовика попрыгали солдаты, человек десять. И сноровисто построились. Из лоханки неторопливо вылез офицер. Следом за ним суетливо выскочил человек в штатском, скорее всего — переводчик. Водитель остался сидеть за рулем. Из дома торопливо выбежал пожилой мужичок и подбежал к немцам. О чем они говорили, я не слышал, далеко. Но, разговор у них был явно не напряженный, немец заулыбался и похлопал мужика по плечу. Вся троица ушла в дом. Туда же отправился, чуть погодя, и водитель. Солдаты же, всей гурьбой поперлись в сарай. Вот те и здрастье! Хоть бы сено вниз не потащили!

Опасения мои чуть было не оправдались — солдаты действительно навалили себе копну сена, надергав его отовсюду. Принесли брезент и застелили им эту копну. После чего человек шесть завалились спать, один ушел на пост, а двое занялись починкой грузовика, что–то там у них не клеилось.

Вот же мать вашу! Надо же так попасть? Интересно, они тут долго квартировать собираются? А то, у меня тут далеко не салон–вагон, долго не высидеть.

Время тянулось незаметно, вернулись немцы, чинившие грузовик. Потом вся эта толпа отправилась обедать. Воспользовавшись этим, я в темпе смотался к задней стенке сарая — гидробудильник недвусмысленно напоминал о себе. Все прошло быстро, я успел занять свою прежнюю позицию, пока немцы не вернулись. Чуть позже во двор въехал еще и мотоцикл. Здрасьте, приехали! Вы тут, что жить устроились?

Немцы продолжали возиться в сарае. Растащили сено по обе стороны от ворот, притащили откуда–то небольшую железную печку и начали таскать дрова. Судя по высоте поленницы, они собирались тут сидеть не меньше недели.

Тем временем мужичок выбрался во двор и начал готовить лыжи. Интересно, в лес собрался? Похоже, что да. Значит, приехавший немец — охотник? Не факт, ружья я у него не видел. С чем он охотиться собирается, с автоматом? Но, на поисковую группу они не похожи. Скорее — группа подготовки. Подготовки чего и к чему? Уходить или ждать? Ждать не могу, времени у меня нет. По любому — уходим. Тихо или как? Лучше если тихо. Значит, ждем вечера и тихонько делаем ноги. Время сейчас около 16, значит, спокойно могу поспать часа три–четыре, а то и побольше. Храпеть во сне я не умею, немцы не пропалят. Полезут наверх — услышу. Значит — спим.

Проснулся я от гомона в сарае. Осторожно, стараясь не зашуметь, подобрался к краю люка и глянул вниз. Ага, немцы засуетились. Отряхиваются от сена, строятся. С чего бы это? Уезжать собрались? А что у нас во дворе?

А во дворе маячил офицер. Вот и солдаты выбежали и построились. Где грузовик? Вон он, стоит у забора, движок не работает. Значит — никуда не едут. А мотоцикл? Нету мотоцикла, уехал. Надо же, а я и не слышал. Хотя мог из ворот вниз скатиться и по дороге завестись, благо она тут под уклон ведет.

Ожидание не продлилось долго — на дороге появились машины. Уже темнело, и они ехали с включенными фарами. Первым ехал мотоцикл. Давешний или нет? А не один ли хрен?

Второй шла легковушка, а за ней следом какой–то, незнакомый мне, полувездеход. В открытом кузове у него сидели солдаты.

Машины въехали во двор и остановились.

Офицер скомандовал, и солдаты вытянулись во фронт. Это кто же к нам пожаловал такой оттопыренный? Из машины выбежал солдат и, обежав машину сзади (о, как!), открыл дверь. Оттуда неторопливо выбрались два человека, и пошли к дому. Офицер что–то скомандовал солдатам и пошел следом. Прибывшие солдаты смешались со старожилами и с гомоном вошли в сарай. Черт, не понимаю я их языка, особенно, если говорят так быстро. Судя по всему, данная гопа остановилась на ночлег. Понятно, что на ночь глядя, никуда они не поедут. Значит, будем вылезать отсюда тихо.

Примерно через час в сарай ввалились немцы — дежурная смена. Ага, посты сменили — сколько их тут? Шестеро? Нифига себе! Шесть постов? Или три парных? Хрен редьки не слаще, кто же тут у них, в доме сидит–то?

Так или иначе, а сидеть в сарае больше нельзя. Мало ли, не хватит немцам сена или захотят покомфортнее и посвободнее устроиться, полезут наверх… Подобная перспектива меня совсем не радовала.

Еще через час пришел водитель «кюбеля» и с ним еще один. Вероятно это водитель второй машины. Немцы внизу уже успели приготовить ужин и пришедшие тут же уселись перекусывать. М–м–м, а мне тоже жрать охота! Целый день тут сижу. Выспаться вполне успел, а вот поесть нет. Скрипнула дверь и в сарай вошел еще один персонаж — переводчик. Ага, не позволяют ему немцы в доме спать, рылом не вышел!

Еще одна смена постов и немцы стали укладываться. Ну, наконец–то, я тут уже все жданки съел!

Выждав полчаса, я стал осторожно пробираться к люку. Потолок поскрипывал, и я замирал, стараясь никого не разбудить. Вот и люк. Лестницы нет, ну да и фиг с ней, тут невысоко. Я мягко спрыгнул вниз. Все! Пути назад нет. До смены постов еще полтора часа, успею уйти. У двери завозились и я приник к земле. Скрипнула створка и на фоне ворот нарисовался силуэт в мешковато сидящей одежде. Это не солдат! Кто? Мужичок? Он бы со двора вошел, а этот выходит. Немцы в касках и кепи, или на крайняк — в подшлемниках, а у этого ушанка. Значит — кто? Переводчик. Куда это его понесло? Да, в сортир, куда ж еще? Ну–ну, давай дорогой, хоть со страху не обделаешься…

Сортир оказался недалеко, к нему немцы уже натоптали дорожку. Шла она мимо кустов, в которых я и засел. Ждать долго не пришлось, переводчик показался на тропинке, спешил. Замерз? Сейчас я тебя… обогрею… вот он проходит мимо, прошел… Пора!

— Тсс! — лезвие ножа погладило переводчика по горлу. — Тихо! Один звук и ты без головы. Гукни, коли понял.

— Угу…

— Кто в доме?

— Господин комендант и полковник Вейде.

— Еще кто?

— Лейтенант Маерлинг, из комендатуры.

— Еще?

— Денщик господина коменданта и Пал Савич.

— А это кто таков?

— Лесник он.

— Давно тут живет?

— Так лет тридцать уже.

— Зачем приехали?

— На охоту. Они сюда приезжали уже.

— Куда пойдут и когда?

— Утром завтра и пойдут. Тут километрах в десяти холмы, там Пал Савич берлогу знает.

— К реке?