Черный диверсант. Первая трилогия о «попаданце» - Конторович Александр Сергеевич. Страница 53

Минут через десять появился «дознаватель». С ним вместе пришел еще один солдат и принес чайник с кипятком, тазик, полотенце и бритвенные принадлежности. Все это он водрузил на столик, около входа. Разложив причиндалы, он щелкнул каблуками и вытянулся. Переводчик кивнул ему на дверь и он вышел.

— Можете приступать. Или вам ассистент нужен? — язвительно спросил переводчик. Видно было, что полученное потрясение его уже слегка отпустило.

— Спасибо. Я справлюсь сам.

Стоило мне взять в руки бритву, как обер снова схватился за пистолет. «Дознаватели» тоже вытащили пистолеты. Ага, вон они у вас где! Учтем…

Бритва была хорошая, вода — в меру горячая. Так что, процесс бритья был мне весьма приятен и доставил даже некоторое, давно забытое, удовольствие.

Тщательно намочив полотенце в горячей воде, я сделал себе даже нечто, вроде паровой ванны на лицо.

— Так, что там насчет того, чтобы поесть, унтер–офицер?

— Вам не кажется, что вы забываетесь, любезный? — процедил он сквозь зубы.

— Ничуть. Кстати, по званию, я гораздо старше вашего оберлейтенанта и, разумеется, вас. Так что потрудитесь выбирать тон, уважаемый.

— Да? И в каком же вы звании находитесь? Может заодно и подразделение назовете?

— Отчего же не назвать? Пожалуйста.

— И?

— Спецподразделение «А» Первого Главного Управления КГБ СССР. Старший майор Котов. Вы в курсе КАК соотносятся звания данного Управления с общеармейскими?

— Нет, естественно.

— В армии мне соответствует звание генерал–майора.

Ого! Проняло немцев! Обер как–то даже подтянулся. Не каждый день из лесу на обычного армейского старлея выходит целый генерал, да еще из ТАКОГО ведомства. Пусть даже и с противной стороны. Генерал — он и в Африке генерал. Между собой они всегда сумеют договориться. Во всяком случае, глядя на обера, можно было прочесть все эти мысли на его лице.

Заместителю командира

28 ремонтно–восстановительного батальона Оберлейтенанту Мюллеру

Немедленно сообщите номер изъятого вами карабина «Холланд–и–Холланд». Об исполнении доложить.

Заместитель коменданта … гарнизона оберлейтенант Вильгельми

Минут через пять в дверь постучались.

Давешний солдат принес судок с горячим обедом. Сноровисто расставил тарелки на том же столике, положил вилку и ложку и исчез за дверью.

— Прошу, — кивнул головой переводчик. — Вот и обед.

— Благодарю вас, унтер–офицер.

Так, а ножа не положили–таки, сомневаются еще. Ну, да ладно, тут много ещё чего полезного, кроме ножей, есть. Однако же и пожрать тоже не помешает. Да и немцы успокоятся. Обед, кстати, оказался весьма неплох.

— У вас неплохо кормят, не ожидал.

— Наш повар раньше работал в ресторане, — кивнул головой переводчик. — Он знает свое дело хорошо.

— Это чувствуется. Даже странно, как он попал не на генеральскую кухню, а в обычную часть.

— Превратности войны. Всякое случается.

— Возможно. Однако же, обед обедом, а дело — прежде всего.

Я встал из за стола и «дознаватели» слегка расслабились. Пистолеты их вернулись в кобуры.

— Уф! Даже в жар бросило, после такого–то обеда, — я взял в руки полотенце и вытер лоб.

Стук в дверь и на пороге возник солдат. Незнакомый, ранее он сюда не заходил. Отдав честь, он подошел к столу и положил на него пакет. Обер–лейтенант кивнул солдату, тот, снова козырнув, повернулся вокруг и вышел в коридор.

Обер распечатал конверт и вытащил из него лист бумаги. Посмотрел на него и, издав удивленный возглас, показал текст на листе переводчику. После чего, они оба, удивленно воззрились на меня.

— Что, запрос по номеру карабина пришел? — спросил я, продолжая вытирать лицо полотенцем.

— Да, но, откуда вы…

— Ну, я же вас предупреждал…

— Но, откуда вы могли знать?

— Карабин — не просто оружие. Это опознавательный знак. Пароль. Вы понимаете?

— Да… Но, что же теперь нам делать?

— Боюсь, что уже ничего. Скоро здесь будут представители ОКВ. Или последует распоряжение доставить меня к ним. Не знаю.

— И что же мы теперь можем для вас сделать, герр майор?

— Ну, для начала — выполняйте полученные вами указания. Вам прислали запрос по поводу номера — так и напишите ответ. У вас ведь тут телефонной связи нет?

— Нет, связь у нас по радио. Но, кроме того, посыльный каждый день ездит в город на мотоцикле.

— Запрос у вас письменный, стало быть и ответ должен быть таким же. Занимайтесь своим делом, не смею вам мешать. Напишите ответ, тогда и продолжим наш разговор. Кстати, пошлите им еще и перечень моих вещей, это тоже имеет значение. А пока, я, с вашего позволения выпил бы чаю.

— Да–да. Я распоряжусь. Гельмут!

— Яволь! — щелкнул каблуками один из «дознавателей». Выслушал переводчика и скрылся за дверью. Вернувшись, через пару минут, он принес мой карабин и прочие вещи.

— Герр обер–лейтенант?

— Да, герр майор? — обернулся ко мне переводчик.

— В номере карабина последние две цифры 17. Так?

— Так точно!

— Замените их на 29.

— Простите?

— Это опознавательный знак, что я жив и в безопасности. Подлинный номер обозначал бы, что оружие взято у мертвого владельца. Добавление цифры 12 свидетельствует о том, что со мной все в порядке.

— Как я понимаю, возможны и другие комбинации?

— Вы совершенно правильно меня поняли. Поэтому и перечень вещей должен быть максимально точным, без упущений.

— Интересно придумано.

— Вы себе даже и не представляете, до какой степени. Даже и я сам не знаю, почему я должен был выходить на встречу именно в этой шапке, а не в более новой и удобной.

— То есть, вы должны были с кем–то встречаться здесь?

— Совершенно верно. Правда, не здесь, а чуть в стороне, но такая встреча действительно должна была состояться.

— Нас никто не поставил об этом в известность. Странно, ведь наша часть — единственная крупная часть в этих местах. Дальше уже идут непосредственно прифронтовые подразделения, тылы воюющих частей.

— Но, и встреча планировалась не здесь. Ваши офицеры должны были прибыть в другую точку, отсюда это примерно десять километров. Как я понимаю, это уже не ваша зона ответственности?

— Да. Патрули вспомогательной полиции осматривают только поле с остатками разбитой техники.

— Что, были попытки воровства?

— Увы. Местное население, да и остатки разбитых частей пробовали совершать бандитские вылазки (он осекся и посмотрел на обер–лейтенанта), но…

— Не стесняйтесь. Вы правы, это неприемлемо.

— Да. Совершенно верно — неприемлемо. Как долго нам придется ожидать визита э–э–э… лиц, вас встречающих?

— Не могу сказать вам это точно. Пока ваш посыльный довезет пакет, пока он попадет наверх, пока его содержание будет изучено компетентными лицами… думаю один день у нас точно есть. Если господин обер–лейтенант не возражает, я хотел бы выспаться получше. Когда еще будет такая возможность? Разумеется, я попрошу вас выставить охрану, чтобы меня не видел никто посторонний. Да и вам так ведь будет спокойнее? Не так ли?

Переводчик снова переговорил с обером. Тот, по–видимому не возражал.

— Но ведь ваша миссия завершена? Так ли важно, чтобы вас никто тут не видел?

— Увы, нет. Я еще должен вернуться назад. Поэтому, кстати, я и попросил бритву только тогда, когда местные полицаи покинули кабинет.

— Почему же?

— Ну вы же понимаете, что опознать в чисто выбритом человеке задержанного ранее бородатого партизана не так уж и легко?

— Но вас видели мы и солдаты…

— Ну вы же не будете сравнивать немецкого СОЛДАТА и этих…

— Хм… вынужден признать, что вы правы.

— Да и кроме того, ваши офицеры привыкли видеть меня в приличном виде, а не с всклокоченной бородой. С другой стороны, борода облегчала мне общение с местным населением. Это, увы, неизбежно. Тут не глухая тайга. Люди есть везде.

— Так вы действительно шли по лесу три месяца?

— Ну, разумеется нет! Дней десять, да и то, только потому, что к первой обусловленной точке я, к сожалению, опоздал. Не учел глубины снега, вот и…