Семейный план (СИ) - Inka :) "Inka". Страница 29

- Но если она любит, можно и попросить...

- Я попросил твою маму один раз. Всего один раз, - трудно было не увидеть горечи в его взгляде и не услышать боли в голосе.

- Когда? - сын не мог этого вспомнить.

- Когда ты родился. Моя мама и я хотели назвать тебя Владимиром в честь моего деда. Я тебе рассказывал, я его очень любил.

- Да... но ведь вы меня так и назвали?

- Назвали, - он невесело улыбнулся, - но Катя была против. И ты помнишь, как твое имя сокращают до сих пор?

- Да... Дима... но ведь такое сокращение возможно...

- Ты думаешь, я не знаю, что перед получением паспорта она пыталась тебя уговорить поменять имя?

- Не знаю, я не задумывался - знаешь ты или нет... я же не согласился... меня и так все устраивало...

- Да, и я очень тебе благодарен. Хотя уже и отболело.

- Но почему она так против?

- Она очень не любит мою мать, и всегда старалась все сделать ей наперекор.

- Но это же глупо - с именем...

- Не скажи, мне было ...очень больно ...от этого.

- Ты никогда не показывал...

- А зачем? Чтобы она позлорадствовала, что смогла мне досадить? Я больше никогда и ни о чем ее не просил и не попрошу. Она думает, что всем этим уменьшает мою любовь к матери, а она убивает меня самого и, еще быстрее, - мою любовь к ней.

"Да, - подумал Владимир, - маленьким он верил всему, что говорила мама. Даже не задумываясь, почему бабушка называет его Володей, а мама всегда только Димой".

Все свое детство, и в саду и в школе и даже позже, в институте, - он был Димой. Пока на третьем курсе отец не умер от инфаркта. На следующий год, когда их группу разбили на две подгруппы и с ним остался учиться еще только один Владимир, тогда он решительно попросил всех называть его по настоящему имени, несмотря на скандал с матерью. На все ее крики он отвечал только одно - в память об отце. Он хотел, чтобы меня так звали. И сейчас Димой его могли назвать только мать, Юра, да несколько институтских друзей.

Глава 12

Владимир в прекрасном настроении возвращался из кафе. Ему доставляло удовольствие делить с Наташей обеденное время и еще видеть, как недовольно поглядывают на него некоторые сослуживцы, - многие бы хотели поближе познакомиться с новой симпатичной сотрудницей, но все эти уже почти четыре месяца она либо работала, либо находилась рядом с ним. Чему он был очень рад. Нечего всяким ловеласам морочить девушке голову. Санек как-то даже решился подойти к нему и намекнуть - мол, не будь "собакой на сене", - если тебе эта женщина не нужна, дай другим попытать счастья. На что он только усмехнулся и ответил - мне нужна эта замечательная сотрудница, а вы перебьетесь. Она действительно ему нравилась, и как сотрудник, и как женщина. Но шашни он с ней заводить не собирался, просто хотел оградить от других "претендентов" на служебный роман.

Она уже прошла в их крыло, а он заглянул поговорить с одним из менеджеров. Выходя из кабинета, увидел мелькнувшую впереди спину Володьки, уже подходящего к их приемной. Что, интересно, ему понадобилось? Он ускорил шаг, войдя в дверь практически сразу за ним. Насти не было, спиной к двери у стойки ее стола что-то писала Наташа. Подойдя к ней, Володя кивнул на дверь его кабинета:

- У себя?

Девушка помотала головой:

- Нет, вышел.

- Тогда передайте Диме, пожалуйста, это приглашение.

- Да, конечно, - она автоматически кивнула, положив конверт на свою папку. Володя обернулся и увидел его.

- О, Дим, я тебе принес приглашение на вечер встреч, у института юбилей, приходи, все наши будут.

- Да? Не знаю, но постараюсь.

- Тогда ждем!

- Счастливо, - он махнул ему рукой и, взяв конверт, протянутый Наташей, прошел в кабинет. Что-то цепляло его сознание, но он никак не мог поймать мысль. Что такого странного только что произошло? Вот Володя зашел... отдал... вышел... а, вот оно - он назвал его Димой, а Наташа даже не удивилась, не переспросила, только согласно кивнула и все. Неужели он знал ее когда-то раньше, в студенческие годы? Вряд ли, слишком большая у них для этого разница в возрасте, - когда он заканчивал институт она еще в школу ходила. Тогда откуда? Так его звали только в школе и в институте. И сейчас он постоянно встречался всего с двумя людьми, так его называвшими - с Юрой и вот этим Володей. Может быть, она не расслышала? Была занята своими мыслями и не придала значения? Возможно... как бы проверить?

***

К зиме Наташа уже совершенно освоилась и в новой должности и в новом кабинете. Только в новом коллективе пока было не все гладко, - ей никак не удавалось нормально познакомиться даже с менеджерами проектов, - все ее общение ограничивалось шефом, Настей, тремя бухгалтерами и финансовым директором. Остальных она знала плохо - некоторых только в лицо, некоторых еще по именам. В ноябре на день рождения одного из сотрудников сняли зал в кафе на первом этаже, и она наконец-то познакомилась хотя бы с половиной коллег. Низенький, но очень широкий в плечах, наверное, шестидесятого размера, Иван Иванович, - их финансовый директор, опекал ее за столом и сопровождал каждого сотрудника меткой и слегка едкой характеристикой. Ей очень понравилась пара менеджеров - слегка мрачноватый темноволосый и темноглазый Вадим, отец целых четырех дочек и спокойный маленький и худенький Сергей, рыжий и весь в веснушках, недавно женившийся и очень тяготившийся затянувшимся праздником. С этими двумя, Тата точно знала - она легко подружится. Немного пококетничав с названными Иван Ивановичем неразлучной парочкой Тимуром и Саньком и потанцевав с ними и еще с двумя сослуживцами, она вдруг поймала серьезный взгляд Владимира, только вошедшего в кафе вместе с генеральным директором. И ушла за стол. Она могла сколько угодно себе говорить, что спокойно и без проблем общается с ним. Но иногда, и не настолько редко, как бы ей хотелось, ее пробивало мелкими мурашками от похожести его взгляда на Димкин.

Посматривая на веселящихся сослуживцев, она мысленно прикинула, могла бы она с кем-нибудь из них построить новые отношения. Ей казалось, что они ей не просто нужны, а прямо-таки необходимы и довольно-таки срочно, - заменить, убежать, не думать. И тут она совершенно четко поняла - не может. Не может она больше выбирать себе мужчину по "отборочным критериям". Не может и не хочет плевать на собственные ощущения. Она хочет, чтобы мужчина нравился не только ее уму. И не только подходил под параметры "с ним можно жить". Нет, она хотела, чтобы ей было хорошо и уютно с ним. Не хотела быть только для него. Хотела, чтобы и он был для нее... - она зябко обняла себя руками...

Как же это глупо... Такого не бывает. Исключения есть, конечно, но их так мало - Маша с мужем, их родители и...все? Неужели только у детей из счастливых семей есть шанс быть счастливыми? - Наташа тоскливо обвела взглядом зал. - Неужели все эти бабники и разведенные одинокие женщины - всего лишь дети столь же несчастных родителей, просто не умеющие быть счастливыми?

И неужели ее дети неизбежно повторят ее же ошибки? Что ей сделать, чтобы этого не произошло? У нее нет опыта... она не знает - как это должно быть... она пытается, тыкается, придумывает правила, но они не работают. Ничего похожего на Машкину семью у нее не получается. И последовать ее совету она не может - ну нет у нее знакомых мужчин, которым бы она доверяла. Разве что на работе - Левитину она доверила бы даже свой семейный бюджет... и, пожалуй, Владимиру теперь тоже... Она искренне радовалась тому, что отец ее детей вызывает у нее уважение - голова у него и правда первосортная. А характер, которым так пугали друг дружку секретарши - на ее взгляд совершенно нормальный и даже хороший, потому что справедливый, не злобный и не мелочный. И еще он никогда не требовал от сотрудников невозможного. Придраться ей не к чему абсолютно... он бы подошел для пробы... если бы... если бы эти отношения были возможны. Но нет. Ей повезло получить от него детей. И на этом все.