Оскал Анубиса - Чернецов Андрей. Страница 12

А были еще и арабы. Каждый раз приезжая в Египет Алекс удивлялся их нахальному поведению. Тяжеловесный юмор, неумело прикрытый подобострастием, доводил профессора до зубной боли. По «молодости лет», как любил поговаривать Енски-старший, он очень удивлялся тому факту, что арабы в Англии и арабы в естественном их месте проживания не очень-то и отличаются. Они даже одевались одинаково, исхитряясь носить чалму и балахон в английском климате. В глазах темнокожих переселенцев с Востока сквозила наглая уверенность хозяев жизни. Это потом, когда пришли опыт и жизненная мудрость, он понял, что такова их культура. Держаться вместе и ни на шаг не отступать от правил, установленных предками, везде и всегда быть «дома». Вот поэтому они не растворяются в белой расе, а наоборот, словно обособляются от нее, основывая свои кварталы, этакие себе «маленькие Мекки» в центре Европы.

Алекс давно уже не обращал внимания на экстремальные призывы ура-патриотов, пойти громить арабские поселения или поселения черных. Конечно, заявления о том, что арабы и негры скоро погубят мир, что они «немытые чурки» и плодятся с такой скоростью, что европейцу скоро ступить негде будет, что их права защищаются с большим рвением, потому что так политкорректнее, большей частью, как это не странно, имели под собой основания. Однако, идти их громить – это не выход. Профессор горячо поддерживал патриотов, но выход виделся ему только в смене культурных ценностей.

Боишься, что твоя внучка выйдет замуж за негра и родит тебе правнука метиса, потому что белого человека занесут в Красную книгу? Рожай столько детей, сколько надо для сохранения нации. Грубоватый совет, но альтернативы ему не только пагубны, но и страшны.

Опасаешься, что твой младший сын придет домой в куртке черного рэппера, с негритянской распальцовкой и «боевым кличем: Йо Мен»? Вырви из розетки вместе с корнями телевизионный кабель, поруби топором спутниковую антенну, слушай Моцарта и Вивальди, но не смотри МТВ, которое поросло ниге… чернокожими афроамериканцами. Сделай эту культуру невостребованной и тогда твоя культура выживет.

Алекс в который раз с ужасом подумал о тех соблазнах, которые ожидают его внука на каждом шагу в цивилизованной и просвещенной Англии. Он только надеялся, затаив дыхание при этой мысли, что доживет до того момента, когда малыш будет в состоянии впитывать в себя всю мудрость рода Енски.

Профессор вышел из гостиницы, направляясь в фирму проката автомобилей. Жара стаяла просто невыносимая. Организм бился в истерике. В этом году – это второе лето. Одежда промокла на счет «раз». И самой плохой новостью было то, что на небе не было ни единого облачка. Впрочем, в Египте это самое обычное явление.

Здраво поразмыслив накануне вечером, Алекс решил взять напрокат автомобиль. Во-первых, это разумная экономия. А во-вторых, он лишний раз не будет пересекаться с лоснящимися мордами местных таксистов.

Енски-старший вошел в здание из стекла и бетона с надписью «Авторентал». Такие «воздушные» монстрики расплодились по всему Египту в течении нескольких лет. Там, где в последний свой приезд он видел лишь песок и ветер, теперь красовались автомобильные салоны, мебельные салоны и прочие салоны, торгующие всем, чем душа пожелает и, что потянет кошелек.

Археолога встретил очередной араб, успешно косящий под европейского бизнесмена, со стандартным вопросом:

– Чем могу помочь?

– Я бы хотел взять напрокат небольшой автомобиль, – сказал Енски с легким налетом неприязни.

Молодой араб сразу же ему чем-то не понравился. То ли темно-серый костюм не подходил к его галстуку, то ли хитрый блеск в черных глазах не подходил к его костюму.

– Вы как раз пришли по нужному адресу. Именно для вас у нас есть то, что вам нужно, – понес стандартную ахинею клерк.

И после этого Алекс вычеркнул их своей жизни примерно полтора часа рабочего времени, потраченного на осмотр автомобильных мощей и прочего металлолома с ближайшей европейской свалки. Он внимательно осматривал предлагаемые образцы, вежливо отказывался, с живейшим интересом слушал технические характеристики предлагаемых автомобилей и терпеливо ждал, чуть наклонив вбок голову, когда же араб выдохнется, и исчерпает весь запас красноречия. В конце концов, этот счастливый миг настал. В здании повисла тишина.

Алекс как истинный гедонист даже залюбовался этим моментом. Он того стоил. Слегка ошарашенный клерк, наконец-то понявший, что что-то идет не так как обычно. И на заднем плане серебристый «лексус» на фоне стеклянной стены, выходящей на красно-коричневую Долину Царей.

Прекрасно. Даже слегка сюрреалистично.

– Может быть, вы хотите что-то другое? – почти сдался араб. – Я могу предложить вам свою собственную машину. По точно такой же цене, как и в нашей фирме.

Алекс поежился. В здании работал кондиционер, и археолог элементарно замерз.

«Еще не хватало простудиться на такой то жаре», – подумал Алекс, а вслух очень скучным голосом, сказал:

– Значит так, я сделаю вид, что только что пришел, а ты сейчас пригласишь своего хозяина и сделаешь вид, будто тебя здесь нет.

Почувствовав, что в воздухе пахнет жареным, клерк быстро исполнил просьбу странного англичанина и растворился в воздухе.

В кабинете начальства Алекс уже не стал изображать из себя образец вежливости и культуры. Он перебил уже набравшего в легкие воздуха хозяина:

– Прежде, чем вы откроете рот, я бы хотел, чтобы вы знали, что если с машиной, которую я беру напрокат, будут какие-то проблемы, то мы с вами увидимся уже втроем. Вы я и мой любимый винчестер. Или же в несколько иной вариации: Вы, мой сын и его любимый винчестер. Понимаете о чем я? Есть, конечно, и другая, более печальная для вас вероятность. Можете встретиться вы и мой адвокат.

Араб за столом как-то даже сразу сдулся и визуально уменьшился в размерах. Дабы скрыть заминку он покопался в ящике своего письменного стола и вынул оттуда ключи.

– Пойдемте, – коротко сказал он.

Через полчаса профессор Алекс Енски стал временным пользователем новой модели «Форд Фокус» с кондиционером и форсированным двигателем, о чем гордо заявляла соответствующая эмблемка на серебристом кузове.

Енски-старший, с удовольствием напевая какой-то кельтский мотивчик, крутил баранку. Сейчас Алекс направлялся на раскоп. В общем-то, на первых порах его личное присутствие не требовалось, что тоже было своеобразным плюсом, но неугомонный профессор следовал одному очень хорошему правилу: хочешь, что-то сделать хорошо – сделай сам или уж на худой конец проконтролируй.

Единственное обстоятельство, которое его огорчало, заключалось в отсутствии в Египте мисс Элизабет МакДугал. Алекс повторно отослал ей приглашение, однако строптивая девчонка даже не ответила на него. Впрочем, он не обиделся. На это было несколько причин.

Первая – это то, что нужно быть снисходительным к молодой леди, которая потерпела неудачу при первом посещении Египта. В конце концов, Алекс был старым, умудренным опытом монстром от археологии, чтобы дуться по таким пустякам. Наоборот, даже немного порадовался. Он дал своей любимой ученице шанс отыграться, и профессор был уверен, что Бетси воспользуется им на все сто процентов.

И была еще вторая причина. Более деликатная.

После того как Гор сообщил, что вскоре он станет папой, Алекс потерял сон и аппетит, совсем как будущая мама. Мысль о том, что у него родится внук, заставила его пересмотреть весь свой жизненный путь. Профессор с ужасом обнаружил, что внуку нечем гордиться за своего деда. Дед прославился только непримиримой войной с «черными археологами», главным образом, с мисс МакДугал, и небольшими открытиями в области египтологии в начале своей карьеры. И если уж быть до конца откровенным и честным, Енски-старший затеял все это предприятие, чтобы помириться с Бетси. И, может быть, при чудесном стечении обстоятельств, он обнаружит какой-нибудь новый артефакт, проливающий свет на темные пятна в египетской истории. Но это уже не так важно. Программой минимум было протянуть хрупкий мостик доверия и дружбы между профессором и его последовательницей. Пусть не самой способной, пусть нагловатой и самоуверенной…