Оскал Анубиса - Чернецов Андрей. Страница 67

Анубис облачился и стал тем, кем его и почитали, в первую очередь, древние египтяне: Доктором, излечивающим тела и извлекающим души. Первооткрывателем обряда мумификации.

Нетвердой походкой Хентиаменти подошел к столу с инструментами, стоявшему рядом с возвышением, на котором покоилось тело профессора. Порывшись в груде металла, он извлек некий серпообразный предмет, изготовленный из блестящего металла: то ли из серебра, то ли из железа. Но не бронзовый, как все остальное. Прищурившись, посмотрел на вещицу и удовлетворенно кивнул.

Развернулся и склонился над телом Енски. Поднес серпик к устам покойного.

– Что он делает, blin?! – Бумба испуганно ткнул Элизабет локтем в бок. – Никак собрался потрошить нашего дока? Хочет из него мумию сделать, na fig?

– Тише! – шикнула на него девушка. – Никакую не мумию. Он проводит обряд отверзания уст.

– Не понял, v nature?

– Заткнись, болван! – пискнул Миша. – Оживляет он его, оживляет!

Владыка Расетау затянул заунывную песнь. Разумеется, на древнеегипетском. Уже потом Бетси перевела приятелям смысл песнопений Песиголовца.

– «Я поднимаюсь из Яйца в Скрытом мире.

Пусть будут даны мне уста, чтобы я мог говорить ими в присутствии великого бога, владыки инобытия.

Да не будут моя рука и мое плечо отвергнуты в присутствии владетельных князей любым из богов.

Я Осирис, владыка земли Ра.

Да буду я, Осирис, Алекс Енски, чье слово правдиво, иметь свою долю вместе с ним, кто есть на верху ступеней.

Не по согласию с желанием моего сердца я выступил с острова Несерсерт, и не сам я погасил огонь, но враги мои сделали это».

Люди в немом изумлении заметили, как по телу профессора пробежала судорога.

– «Почет тебе, о, ты, владыка сияния, правитель храма, первенствующий в ночи и в густой тьме.

Я пришел к тебе. Я сияющий, я чист.

Мои руки простерты к тебе, ты имел много благ от моих предков.

Дай ты мне уста, дабы я мог говорить ими.

Я выведу мое сердце из пламени и тьмы ночи».

Профессор издал вздох и пошевелился.

Между тем Анубис в полном изнеможении прислонился к стене. Даже со стороны было видно, каких неимоверных усилий ему стоит проведение магических ритуалов. Хентиаменти повернул голову к Бетси и печально оскалился. Девушка увидела, что его миндалевидные, обычно желтые глаза налились кровью. Несколько капель густой темно-красной влаги выступили в уголках глаз.

Вот Песиголовец снова сделал шаг к постаменту с распростертым на нем телом. Необходимо было завершить начатое.

В руках Анубиса появилось золотое изображение Уджат – Ока Гора.

– А теперь чего будет? – обалдел Покровский.

– Он должен заставить душу профессора вернуться в тело и остаться в нем, – пояснила мисс МакДугал.

– Ni figa себе!

– «Я есмь Бог-Лев, который выступает вперед длинными шагами. Я выстрелил стрелами, и я ранил мою добычу».

Собакоголовый поднес Уджат сначала ко рту, затем к глазам и ушам старого археолога, а потом возложил ему талисман на грудь, там, где должно биться сердце.

– «Я Око Гора, я пересекаю Око Гора в это время года. Я явился из владений. Даруй милость, чтобы Осирис Алекс Енски мог прийти с миром».

Профессор открыл глаза и громко чихнул.

– Тр-рубы Иер-рихонские! – прохрипел он. – Где это я нахожусь? Сплю, наверное.

Енски повернулся на бок и… захрапел. Друзья бросились к нему, но были остановлены предупреждающим жестом Анубиса.

– Не трогайте его. Пусть выспится. Ему полезно. Он проделал долгий, очень долгий путь.

Владыка Расетау умолк. Люди смотрели на существо из другого мира. Кто с удивлением, кто с благоговейным ужасом, кто с жалостью.

– Пора и мне собираться. Устал. Все эти битвы и обряды ужасно вымотали меня. Я лишился почти всей своей божественной Силы. Теперь вот снова копить придется, – вздохнул он. – Когда-то насобираю?.. Чтоб вот так, как теперь?.. Ладно, может, когда еще и свидимся. Для вас, конечно, лучше бы попозже.

Он оскалился собственной шутке.

– Я выполнил твое желание, – обратился Песиголовец к Бетси. – Обещай мне и ты, что оставишь Бен-Бен здесь, в Долине. Он не из вашего мира. И не для вас. Пусть им опекается Меретсегер. Кто знает, может быть, птица Бену еще вернется, чтобы унести Ка правогласных фараонов на Запад. Обещаешь?

– Да! – глотая слезы, молвила девушка.

– Бумба, koresh! Спасибо тебе за все! За «Гиннес», за доброту, за заботу. Пусть сопутствует тебе удача в делах!

Мише он ничего не сказал, только кивнул. Беззлобно, по-приятельски.

– Сенеб! – Хентиаменти поднял руку в прощальном салюте.

– Сенеб! – хором откликнулись люди.

Песиголовец растворился в темноте…

Эпилог

Огромная серебристая птица, сделав плавный круг над Долиной Фараонов, с трубным кличем стремительно воспарила ввысь…

Археологическая экспедиция возвращалась домой, в Великобританию.

Прошел месяц с памятных событий в Бибан эль-Мулюк. Все находки из гробницы Сети I были извлечены, тщательно сфотографированы, описаны и переданы представителям египетской Службы древностей. Теперь предстояла долгая и кропотливая работа по обработке и анализу этого уникального по своей значимости для мировой науки материала.

Египетская полиция провела блестящую операцию, в ходе которой выявила многих из тех, кто, так или иначе, был причастен к незаконной подпольной организации «Уджат». Большинство из виновных было арестовано. Но не все. Операция затронула такие скрытые механизмы и таких людей, что майор… нет, уже полковник, рассказывая об этом Бетси, только многозначительно закатывал глаза вверх и вздыхал. Его перевели в Каир, поставив во главе одного из министерских департаментов. Так что честный слуга закона, в общем, был доволен.

Шейх Хусейн Абд эр-Махмуд, пришедший в аэропорт Луксора проводить новых друзей, тепло попрощался с Элизабет и профессором. Девушка попросила его присмотреть за Бен-Беном, и старый глава клана расхитителей гробниц дал ей в том торжественное обещание. Ни одна живая душа не потревожит священный камень.

Было и еще одно пожелание. Озвучил его, смущаясь и по-мальчишески краснея, старый археолог, и мисс МакДугал всем сердцем присоединилась к учителю. Прошено было, чтобы шейх или кто-нибудь из его многочисленных отпрысков, хотя бы раз в месяц навещал святилище с Бен-Беном и клал хлеб, мясо и немного благовоний у подножия деревянного Анубиса, а также выливал в чашу бутылку-другую пива.

Они даже денег хотели оставить специально на эти нужды. Однако Хусейн наотрез отказался принять деньги. Он хоть и мусульманин, пояснил эр-Махмуд, однако корни его рода уходят в седую древность. Его предки служили стражниками в Долине. К тому же он помнит, кому клан обязан находкой тайника в Эль-Бахри и удачным завершением дела о наказании убийц его внука. И вообще, Анубис – один из самых любимых египтянами персонажей их древнего фольклора. Не поделиться с ним краюхой хлеба и стаканом пива – это просто смешно и не достойно настоящего сына Та-Мери – Мисра.

Ральф по-прежнему лежит в каирской больнице, находясь в глубокой коме. Сознание пока не вернулось к несчастному парню. Правда, врачи надеются на лучшее. Желания проведать его ни у Бетси, ни у профессора не возникало.

Больше всех были удовлетворены своей египетской поездкой Миша Гурфинкель и Бумба Покровский. Кроме нескольких ящиков с сувенирами, они увозили с собой на родину и кое-что поценнее.

Резонно рассудив, что народ Египта не обеднеет, если поделится с хоть малой толикой сокровищ Сети с теми, кто их нашел и передал в дар этому самому народу, Миша отобрал для себя пару небольших вещичек. Так, «мелочь» на добрую память: несколько алебастровых скарабеев с вырезанным на них именем Менмаатра, две или три фигурки ушебти, пару колец. Все это он смешал с прочими сувенирами. Таможенник бросил лишь снисходительный взгляд на вывозимые вещицы. Его заинтересовало лишь то, что вес багажа превысил допустимую норму. Следовало доплатить. Цербер закона назвал первую, взятую им с потолка, сумму, большая часть которой, естественно, должна была осесть в его карманах. Гурфинкель с радостью заплатил, и они расстались, довольные друг другом.