Маска Дантеса - Алферова Марианна Владимировна. Страница 50

– Мой первый. Твой второй, – шепнул Алекс. – Пять секунд…

На комбраслете Луция включился таймер. Пять секунд до выстрела. Он вскинул винтовку. Лазерный прицел красной точкой пометил лоб спящего верзилы.

“Сейчас пискнет, и я выстрелю”, – подумал Луций.

Говорят, патриции убивают без труда: у них нет барьера первого убийства. Они помнят всех, на кого подняли руку их деды и прадеды. Первое убийство, совершенное далеким предком, отмечает легионеров-патрициев своим тавром и дает им вечную индульгенцию на чужую жизнь.

Пискнул сигнал, и Луций Флакк нажал на спусковой крючок. Голова верзилы лопнула перезрелой ягодиной клюрожи, что покрывают алым ковром здешние болота осенью и весной, выходя из-под снега яркими, налитыми, чуточку горьковатыми… Клюрож весной пробовал отец Луция, воевавший в этих местах. Он трижды убивал на болотах.

Своего “Триарий” уничтожил без труда. Из пистолета-пулемета расколоть бронешлем – раз плюнуть. Скутер, идущий на автопилоте, продолжал медленно плыть над ржавой водой, огибая заросли древовидных папоротников. Луций выскочил из укрытия, метнулся к скутеру: если они упустят машину, им конец. Алекс (даром, что мозги позитронные) сообразил это не хуже легионера, кинулся наперерез летучке. Первым до скутера добежал “Триарий”, просунул руку под кожух, ввинтил контактный щуп в панель управления. Скутер дернулся и остановился. Только тут подоспел Луций.

Внутри скутера сиденья и панели забрызгало кровью. Отмывать сиденья в болотной воде было некогда. Впрочем, роботы не брезгливы. Как и патриции. Алекс ухватил первого пилота под мышки (головы у этого парня не было вовсе), вышвырнул из скутера. Луций потянул труп убитого им верзилы. Тот вдруг вскинул руку. Луций схватился за рукоять табельного бластера. Но тут же сообразил, что парень мертв. А рука вскинулась, потому что рванулся вверх кто-то, запаянный в серый мешок, в котором обычно перевозят пленников. Такие мешки обладают антисканирующим покрытием, обнаружить человека внутри почти невозможно. Луций перевел бластер в режим резака, вспорол горловину мешка.

Пленник прянул наружу. Грязное лицо. Взлохмаченные волосы. Тощая шея в синяках. Грудь тоже в синяках. Флакк не сразу сообразил, что это женщина. Избитая, в кровоподтеках. Нагая.

– Пленный? С Лация? Какой легион? Когорта?

Зачем ему номер легиона и когорты, легионер не знал. Но таково было правило: первым делом спрашивать именно об этом.

Женщина не отвечала, смотрела на Луция остановившимся взглядом, у нее прыгали губы.

Луций не стал переспрашивать, не стал извлекать пленницу из мешка, дернул в ярости тело верзилы и вырвал, наконец, из скутера. Сам нырнул на освободившееся место. Сквозь герметичную ткань (вот же скоты-интенданты!) ощутил тепло сиденья. Алекс уже занял место водителя. Правый его манипулятор что-то нащупывал на панели управления, скутер мотало из стороны в сторону.

– Вперед! – приказал легионер своему стальному опекуну.

Если им не помешают, до капища они домчатся за четверть часа.

Алекс еще немного повозился с машиной, потом она плавно заскользила над зарослями оранжевой осоки. Мелькнул осколок темно-коричневой болотной воды, и в глубине, среди спутанных косм травы, Флакк разглядел чье-то тело: раздутое, белое, обнаженное. Мелькнуло и пропало. Вновь зашуршала оранжевая трава под днищем. Где-то вдали, прямо по курсу, застучал пулемет, потом раздался визгливый звук – пронзительный, на грани слышимости, переходящий в ультразвук. Наконец, в воздух поднялся султан красного огня.

– Впереди бой. В секторе пять, – уточнил Алекс.

Мог не уточнять: Луций и так понял, что они летят в самое пекло. Но бежать им было некуда. Не возвращаться же назад, в болота.

Луций снял с плеча рюкзак, достал цилиндр с лазерным автономником, положил на колени. Еще один автономник имелся у Алекса. Это – их единственная надежда. Когда начнут прорываться к своим, запустят. Автономный лазерный заряд прожигает лучом практически любую бронетехнику врага. Плавит все. Собственный носитель – тоже.

Скутер вильнул в сторону, и в тот же миг Луций услышал свист. Пуля цвиркнула рядом с ухом. Как Алекс разглядел засаду, легионер не понял.

“Орк… железный парень спас мне жизнь. Недаром легат повторял: “Береги “Триария”, и он прикроет твою задницу” – подумал Флакк.

Беглецы нырнули в заросли. Хрупкие стволы хвощей хлестали по лицу, их обломки засыпали дождем корпус скутера. Скрываться дальше не было смысла. Луций включил свой комбраслет на максимум.

– Легионер Двадцатого легиона… звездный десант! – выкрикнул Флакк.

И тут они выскочили к капищу.

– Запускай! – крикнул легионер.

Робот первым отправил в полет свой автономник: тот свернул влево, по направлению к зарослям бледно-зеленых папоротников. Луций нажал кнопку и подбросил свой цилиндр. Второй устремился в полет за первым.

Капище приближалось. Мелькнули серые вздыбленные камни, взгроможденные чьими-то воистину титаническими усилиями друг на друга. Вместо того, чтобы нырнуть в просвет между камнями, Алекс задрал нос машины, и они перемахнули через глыбы. И тут же будто ухнули в яму: скутеры не рассчитаны на такую высоту полета. Луций обернулся. В клубах дыма, что ветер пригнал с места боя, мелькнули красноватые лучи. Ага, ловушка… Наверняка, лациийская. Значит, свои… Свои…

И тут скутер треснулся о камни. У Луция все перевернулось внутри. Хорошо, что рот держал закрытым, а то бы язык прикусил.

– Беги! – приказал Алекс. – Я прикрою!

Луций вытряхнул пленницу из мешка, и они побежали. Вернее, бежал Луций, и волок за собой девчонку. Алекс топал следом, прикрывая их единственно возможным образом: своим телом из аморфной стали. Отличная броня. Жаль – совершенно для человека неподъемная.

Впереди поднималась стена лацийского лагеря, голубоватая, слабо бликующая в лучах болотного светила. Комбраслет Луция сигналил в автоматическом режиме: передавал идентификационный номер. Один из шлюзов в стене открылся, наружу выпорхнули три железных жука. Луций с трудом сообразил: наземные автономники. “Жуки” резво катились навстречу. Миновали беглецов. Луций оглянулся. В зарослях папоротников поднимались столбы желтого и красного огня.

И тут грохнуло. Флакка ударило в спину и швырнуло вперед. Он повалился на россыпь камней, больно ударился плечом, грудью. Голову защитил бронешлем. Падая, он подмял под себя девчонку. Она взвизгнула, заверещала, попыталась его сбросить. Луций не сразу смог подняться, а когда поднялся, то увидел, что вместо Алекса на камнях дымится груда металла и горелого пластика.

– Скорее! – Человек в форме космического легионера ухватил Луция за руку и потащил за собой к шлюзу. Форма у парня была лацийская.

В следующий миг двери шлюза захлопнулись за Луцием и спасенной пленницей. Они были в лагере, в безопасности. Почти.

Алекс так и остался на камнях.

Книга II

Сецессия

Глава I

Лаций

Они спешили. Но, как ни торопись, пришпорить Звездный экспресс невозможно. Все зависит от массы челнока. По космическим меркам яхта “Клелия” являлась крошкой, и на Лаций она не просто спешила – мчалась… И все же… да, все же, для Флакка время стало тягучим и плотным, почти остановилось, замерло. Секунды – и те ползли со скоростью черепахи. Вязли… в болоте. Он и сам не понимал, почему теперь постоянно вспоминает болота Фатума. Ночью ему снились ржавые пространства мерзкой планеты, хотя патриций редко видит во сне эпизоды собственной жизни. Неужели память предков исчерпалась и не может сообщить военному трибуну ничего нового?..

А Марк… Марк раздумывал над тем, что ждет его на Лации. Дикое преступление, понять которое Корвин пока был не в силах. Похищения детей. Стирание памяти. Убийства. И все это творит плебейская секта, галанет пестрит ее дерзкими заявлениями: “Лаций без патрициев – вот наш девиз!”

Спору нет, патриции и плебеи всегда недолюбливали друг друга; ссоры, конфликты, взаимные обвинения – каждая страница истории Лация переполнена ими. Да, враждовали, сорились, интриговали. Но никогда ни плебеи, ни патриции не позволяли себе переступить определенную грань. Планета едина, Лаций един; друг без друга патриции и плебеи мгновенно проиграют соседним цивилизациям любую войну и любую экономическую гонку. Пусть плебеев оскорбляет превосходство патрициев, но это показное ворчание никого обмануть не может: исключительная память нобилей работает на благо всего Лация, и плебеев в том числе. Есть сферы деятельности, (и таких немало), где плебеи доминируют, а патрициям приходится скромно отойти в сторону. Плебеи всюду врываются нахрапом, требуют, претендуют…