Хроника сердца - Бурков Георгий Иванович. Страница 59

Искусство – нравственная реабилитация, легализация истинной жизни. Жизнь была, есть и будет совсем не такая, какую сочиняют некоторые люди в корыстных целях.

Почему все без исключения философы сильны в критике и слабы в пророчестве. Я имею в виду, естественно, подлинных философов. Больше того, пророчества, взятые как руководство к действию, приводят к катастрофе.

И самые симпатичные философы те, кто отыскивает в уже существующей жизни надежду на будущее. Но эти симпатичные не популярны в массе, желающей коренных ломок и решительных сотрясений. Мутная, грязная вода им желанна.

Пророческий реализм и Соцреализм.

Соцреализм – это значит, что вопрос о поисках абсолютного метода закрыт.

Стоп! Приехали!

Пророческий реализм говорит, что путь в Человека и общество бесконечен.

Иногда входит в человека «усталость жить». Моменты такие не столько опасны, сколько неприятны. При неблагоприятных стечениях обстоятельств «усталость» может кончиться трагически. Надо уметь переболеть ею, переждать.

Вот у меня есть, например, свои сокровенные «подкожные» идеи. Они вызревают во мне. Я ухаживаю за ними, стерегу их от дурного влияния, глаза. Я их взращиваю для обильного урожая, но я могу и ошибиться, об урожае-то. И у меня есть работа в театре, в кино, на эстраде. К этой работе я редко подключаю свои «подкожные» идеи. Да это и понятно: режиссеры и партнеры ведь не посвящены в эти идеи. Работать в ансамбле могут люди «посвященные». Во что? В тайные думы каждого? Это возможно лишь в моменты общего подъема, когда идеи достаются из тайников и выбрасываются в изголодавшиеся массы. И в период застоя и запретов на этих идеях создаются тайные теории и тайные общества. И когда эти общества приступают к осуществлению своих идей, возникают преступления.

Меня сейчас занимает вопрос связей человека с Родиной, со средой, где этот человек родился, вырос, окреп. Когда человек выходит на связь с остальным миром, он долго не может наладить нормальные, естественные взаимоотношения. Активное начало, консерватизм, временное или постоянное рабство, карнавальность и т.д. Какие связи завязываются? Каковы были начальные, исходные, что ли, законы жизни в семье, в школе, на улице, во дворе в институте и т.д. Вопрос очень важный.

В конечном счете я собираюсь исследовать этот вопрос во всех измерениях. Либо человек состоится как личность, либо умрет.

Над нашей страной прошла «чума». Но пришла ли пора для Возрождения? И что за «чуму» нагнали на Россию? И какое Возрождение грядет?

Думаю, наше русское Возрождение – это возвращение к досоциалистической культуре и новое осмысление ее.

Возрождение к чудесам Человеческим и к тем Законам человеческого бытия, по которым жили, живут и будут жить люди. «Повторение пройденного» открывает путь в будущее, восстанавливает законы гармонии жизни.

Политика – это игра, вовлекшая взрослых людей в кровавую повседневность Государства. Не знаю почему, но при слове «государство» я имею в виду глупость. Старик Эразм был прав. Государство в конечном счете – это союз бездарных и глупых людей, почему-то умеющих при помощи групповых программ оседлать хитрое – каждый в своей норе – большинство.

Освобождение крестьян и первые кулаки (мало). Процессы в деревне и революция, раскулачивание (всех поначалу).

Вот уже несколько десятков лет, начиная с Перми еще, меня мучают догадки, разрешить которые можно было давно. Надо было сесть за конкретные материалы, потом встретиться и поговорить со знающими людьми, а, может быть, и поездить по местам, где когда-то происходили бурные события. Но вот как раз этим-то я и не спешил заниматься.

Я знаю, что многие, очень многие события и личности совсем не такими были, какими их потом представили нам политики и ученые.

Сами-то они, эти политики и ученые, совсем не такие, за каких выдавали и выдают себя. Именно из-за них, из-за их способа подачи фактов и обобщения этих фактов потом возникли другая наука и другое искусство. И только многие годы спустя другая наука и другое искусство еще больше раздробились и превратились в ведомственные науки и в ведомственные искусства. Порабощение народа завершилось. Возникла очень хитрая и неизвестная до сих пор форма угнетения. Ни Наполеону, ни Батыю, ни Гитлеру и не снилось такое гениальное свершение. Но почему я начал с освобождения крестьян? Дело в том, что революционеры всячески сопротивлялись реформам и улучшению жизни крестьян и рабочих. Чем хуже, считали они, тем лучше.

Рабочие – это первые (провозвестники) лимитчики и зеки, завербованные и восторженные энтузиасты.

Все революции делались ради убогих. Из сострадания. А потом убогие начинали бойню, резню. Из мести за свою убогость, за свои прошлые обиды, за унижения. И наступало царство убогих. Истреблялась и изгонялась с земли половина нации, цвет ее. Убогие сжирали, как саранча, все, что нажито и выращено не ими. Убогие, как обезьяны, передразнивали науки и искусства. Государственность убогих чудовищна, разрушительна и для человека и для природы. Цари и вожди убогих были тоже убоги. Убогие обожествляли своих убогих вождей.

Как будто боясь, что кто-то догадается, что все происходящее – это кровавый фарс, это передразнивание жизни бывших хозяев, что это и не жизнь вовсе, а дурацкое кривляние, имитация жизни, убогие под страхом смерти заставляли кривляться всех. Убогие всегда боялись, что вернутся хозяева. Но они не могли догадаться, что вернувшимися хозяевами будут дети. И дети убогих тоже.

Убогим никогда не дано постигнуть, что существует вечное общество. Не горизонтальное, а вертикальное. Общество неодномерное. Убогие никогда не верили, что есть общечеловеческий разум. Есть общечеловеческая душа. И что есть высший смысл жизни. Да и сами-то они не возникли бы на человеческой арене, если бы не страдания общечеловеческой души.

И не страсть по гармонии.

Дилетанты и случайные люди в политике – внутренней и внешней. Пока придут люди, духовно заинтересованные, пройдет время. Барыши и материальная заинтересованность – не критерии призвания. Пока чиновники во главе – ничего не будет. Слуги – не хозяева.

Когда говорят о долгах, которые «мы» должны вернуть деревне, то сразу же бросается в глаза льстивая ложь. Ибо никто никогда ничего в долг у деревни не брал. Мы сейчас заискиваем перед бандитом, лестью подталкивая к благородному поступку. Мол, отдай хоть бы символическую часть, мол, сделай вид, что одолжил, да забыл отдать. Точно с таким же успехом можно требовать, чтоб коммунисты вернули художественные ценности, проданные за бесценок за границу. Или потребовать, чтоб они вернули потомкам нефть, газ, лес, зверье. Ясно, что все придется восстанавливать самим. И «долги» отдавать тоже. Но мы никогда ничего не добьемся, если наши деньги опять пойдут через руки коммунистов. Они опять все пропьют и прожрут. И опять придется говорить о долгах, которые не возвращаются. Если в институте преподают марксизм-ленинизм, значит, в институт введены войска. Идет идеологический отбор: кому можно дать в руки камеру. Разве это искусство?! К кинокамере должен иметь доступ каждый!

Землю тем, кто обрабатывает. Или как колониальные привычки сказываются и на своей земле, на Родине.

Разоряя чужую землю, не сохранишь и свою. Предстоящий исход будет страшен. Рассказать о том, как формируется тип, который теряет интерес к труду и к Родине, «взявшись за винтовку, перестает работать».

Революция Мировая – это чума. Они воюют – заставляем свой народ кормить и их. Чем больше героев-освободителей, наглых захребетников, тем ближе катастрофа.

Ибо не всем дано уметь взращивать плоды. А жрать волки сильно горазды.

Исход из России русских?

Да, он уже совершен. Для этого, оказывается, и не надо покидать Родину. Надо только изменить к ней отношение.