Приключения в стране тигров - Буссенар Луи Анри. Страница 11

— Должно быть, тяжеловесное создание!

— Ничуть. Нарост ведь не из плотного вещества, а из ноздреватого, губчатого. Он только сверху прикрыт роговой оболочкой, прочной, но тонкой, и не утяжеляет птицу. Вытянутый клюв и короткие лапы не позволют калао клевать пищу, подобно маленьким воробьям, или терзать ее, держа в лапах. Поэтому они должны глотать ее всю разом. Схватив концом клюва ягоду, зерно или плод, пернатые носороги подбрасывают добычу кверху, с ловкостью жонглеров ловят ее и глотают.

— Помню, я видел, как туканы делали то же самое своими клювами, напоминающими по форме банан.

— Совершенно верно. Туканы note 32 очень похожи на калао, но они гораздо меньше. Однако оставим теорию: первый же выстрел научит тебя большему, чем я могу рассказать.

— Вы меня совсем раззадорили. Бегу! Пока, господин Андре!

— До свидания, мой друг. Смотри же возвращайся не с пустыми руками.

Молодой человек, воспользовавшись разумным советом, взял все необходимое и проворно потрусил в тековый лес.

Едва он сделал десять шагов, как услышал за собой топот маленьких ног — его догонял Яса.

Первой мыслью парижанина было отослать ребенка обратно, но мальчуган смотрел на него с такой любовью, протягивал с такой мольбой свои маленькие ручонки, повторяя «Флике! », что юноша передумал.

— Господин Андре, мальчик пойдет со мной! — крикнул он.

— Очень рад. Тогда ты не заберешься чересчур далеко и скорее вернешься.

Через четверть часа молодой человек дошел до места, куда, по его расчету, перелетели вспугнутые свистком калао. Они, по всей вероятности, сидели теперь на кронах самых высоких деревьев.

Охотник шел тихо, осторожно, стараясь не бряцать своим грозным ружьем и захватить птиц врасплох. Вдруг опять послышалось щелканье клювов, хлопанье крыльев, какое-то мычание. Очевидно, птицы услышали приближение человека. Стая снова перелетела.

«Ну что ж, буду их преследовать, — решил Фрике. — Однако я уже вспотел, а мальчик идет как ни в чем не бывало. Я скоро высуну язык, а он совершенно не устает. Эти туземцы просто из бронзы отлиты. Впрочем, если парень притомится, мы отдохнем, а пока следует идти вперед и вперед, чтобы не возвратиться, не дай Бог, с пустыми руками».

ГЛАВА 8

Андре говорил: «Никогда не знаешь заранее, где остановишься в первобытном лесу». Вскоре парижанин убедился в справедливости этих слов.

Калао летают тяжело и неуклюже, восполняя недостаток летных качеств чрезвычайной осторожностью. Чем бы они ни были заняты — чисткой ли перьев, срыванием ли плодов с деревьев или просто мычанием, они все время настороже, внимательно приглядываются и прислушиваются.

При малейшей опасности птицы шумно взлетают и приземляются в другом месте, метров за двести. При этом они тяжело усаживаются на ветку и забавно раскачиваются, точно чашки весов, опуская книзу то голову, то хвост, словно изучая, какая их часть в этот раз перетянет.

Видя, сколь неуклюжи и смешны калао, неопытный охотник думает, что без труда настигнет птиц, стоит только к ним осторожно подкрасться. В это заблуждение его вводят сами калао, коварно подпускающие человека на довольно близкое расстояние.

Полный надежды, он тихо пробирается, прячется, замирает, и вот, казалось, уже готов вскинуть ружье, как вдруг вся стая подымается и уносится с нестройным криком, доводя охотника до исступления. Именно такой бесплодной погоней увлекся Фрике.

Незаметно для себя он часа полтора ходил от дерева к дереву, надеясь подстрелить хотя бы одну-единственную птицу.

Парижанин не раз приближался к стае на близкое расстояние, но не стрелял, считая ружье шестнадцатого калибра недостаточно дальнобойным и забыв, что захватил вместо него восьмикалиберное. Наконец усталый, измученный, расстроенный, выстрелил с отчаянием в самую середину улетавшей стаи.

Оглушительный звук прогремел и затих. С верхушки тека послышалось жалобное:

— Кр-а-а! .. Кр-а-а! .. Кр-а-а! ..

Одна из птиц, настигнутая полным зарядом дроби, повисла вниз головой, судорожно цепляясь лапой за ветку.

— Ура! — возликовал молодой человек. — Ну, сударыня, спускайся скорее, дай на тебя посмотреть. Так… Коллекцию ты украсишь, это верно.

Калао перестала кричать и, сорвавшись, упала на землю. Яса с победным кличем бросился поднимать добычу, а француз, поставив ружье у дерева, запрыгал как ребенок.

— Спасибо, мальчик, но положи птицу, ведь она с тебя ростом и, должно быть, очень тяжела. Силач! Несешь ее как воробья. Ба! Да она прелегонькая! Вот штука-то! Настоящий фокус! Величиной с дворового гуся, а весит вместо тридцати килограммов не более полутора. Странно, странно… Такая легкая и так плохо летает! Впрочем, тем удобнее ее нести.

Если бы Фрике был лучше знаком с анатомией пернатых, то не назвал бы фокусом малый вес калао. Он знал бы, что так называемые атмосферные мешки или резервуары, в которые воздух поступает через легкие, у них особенно развиты. От этого птица и оказывается такой легкой.

Юноша полюбовался своим трофеем — глянцевитым черно-синим оперением спины и белыми перьями подбрюшья, подивился на громадный клюв с красным наростом.

— Ничто так не ободряет охотника, как удача. Куда девалась моя усталость! А ты как, мальчуган?

Малыш взял калао за голову и перекинул через плечо. Тело птицы повисло у него за спиной; ребенок ухватился обеими руками за клюв и пошел вперед, как бы приглашая Фрике за собой.

Немой ответ был красноречивее длинной речи.

— Превосходно, ты у меня молодец. Нужно будет подстрелить еще одного небесного носорога, чтобы и для меня была почетная ноша.

Как человек осторожный, парижанин вновь зарядил ружье и спрятал в карман пустую латунную гильзу, годную к использованию бесконечное число раз.

К своему удивлению, птиц он больше не видел и не слышал. Грохот выстрела, свист крупной свинцовой дроби, гибель члена стаи отогнали пернатых на гораздо большее расстояние, чем прежде.

— Делать нечего, придется довольствоваться малым. — решил разочарованный Фрике. — Пойдем домой, и так уже сделали порядочный крюк. Как мудро посоветовал господин Андре взять кофе и сухари! Теперь, мальчуган, мы съедим с тобой по сухарику, попьем кофейку, отдохнем, а затем бодро зашагаем дальше. Так?

Ребенок доверчиво кивнул.

— Вон отличное место с цветами и невысокими деревьями, не такими угрюмыми и мрачными, как теки. Может, на них имеются плоды? Или они растут близ какого-нибудь источника? Недурно бы заесть сухари фруктами, запить свежей водицей, а кофе поберечь… Эти лесные лужайки очень красивы, но сколько на них бывает всякого зверья!

С этими словами наш балагур с ружьем в руке осторожно двинулся к поляне, до которой оставалось не более двухсот метров.

От тековых деревьев ее отделял наполовину высохший ручей, по ту сторону которого росли дивные зеленые деревья, отбрасывающие густую тень на влажную почву. Среди теков Фрике с удивлением различил стройные и прямые стволы кокосовых пальм. Он не ожидал увидеть такое соседство.

— Да мы здесь будем как сыр в масле кататься! — довольно пробормотал он, собираясь шагнуть в ручей. — Но что это такое? Кто раздвигает кусты? .. Э! Да тут дело не шуточное…

На откосе появился громадный, очевидно, отдыхавший в этом благоуханном убежище, королевский тигр — желтый, с красивыми черными полосами на широкой груди и спине, на коротких ногах, с длинными усами и укороченной мордой. Большие глаза, разделенные зрачком в виде буквы i, горели зеленоватым огнем.

Он потягивался и зевал, когда появился парижанин, остолбеневший при неожиданной встрече, несмотря на всю свою самоуверенность. Хищник, казалось, растерялся не меньше и даже поджал хвост, не зная, как поступить.