Десять прогулок по Васильевскому - Бузинов Виктор Михайлович. Страница 7

Зачем я вспоминаю все это? Зачем тревожу мрачноватые тени переулка? Не знаю… Наверное, мне хочется рассказать о Соловьевском то, что не говорил еще никто. Может быть, это моя обязанность, мой должок перед ним!

Ну, а славен переулок не только как одна из старейших улочек Васильевского, не только своими сохранившимися неповторимыми приметами XVIII и XIX веков, но и персонами, жившими здесь когда-то. В отличие от несчастных персонажей, упомянутых мною, то были действительно знаменитые персоны. Баснописец Крылов, архитектор Стасов, скульптор Козловский, археолог Шлиман, филолог Шишмарев, картограф Шуберт — все они хаживали не раз этой узкой, затененной дорогой.

Прошлись по ней и мы…

По Кадетской и Первой линиям

Прогулка вторая

Мы идем по правому берегу старинного, давным-давно засыпанного канала. Теперь берег этот называется Съездовской, бывшей Кадетской линией. Левый берег — линия Первая. В принципе, не так важно, когда берега эти получили свои названия. Официально Кадетской линией правый берег стал называться лишь в 1737 году, в то время, как левый уже давно значился, как Первая линия, и был застроен до Большой Першпективы каменными домами.

Вообще-то, дай правому берегу название раньше, и он мог вполне называться Княжей или Меншиковой линией. Но в 1729 году светлейший князь Меншиков умер в изгнании и дворец его — первая каменная постройка на Васильевском — был отдан указом Анны Иоанновны Кадетскому корпусу. Отсюда и Кадетская линия.

Я буду называть ее так — Кадетская. Хотя она пока что сохраняет название Съездовская, данное ей в 1918-м, в первую годовщину Октябрьской революции. Дело в том, что в июне 1917 года в Кадетском корпусе проходил I съезд Советов рабочих и крестьянских депутатов и это событие с участием В.И. Ленина дало повод лишить улицу ее исторического названия. Хотя судьбы, если не рабочих, то уж во всяком случае, крестьян в одном из зданий, принадлежавших корпусу (это — Съездовская, 3), пытались решать и раньше. Здесь на особых заседаниях в конце 1850 года вырабатывался текст Манифеста, освободившего крестьян от крепостного права. Событие это было запечатлено на мемориальной доске, которая находилась на здании еще в 1920-х годах, о чем и вспоминает поэт Вадим Шефнер. Это к тому, что линию можно было бы назвать и Александровской в память о царе-освободителе…

Впрочем, в конце концов, дело не в названии. Видимо, набитая дорожка была здесь еще задолго до прорытия канала. Шла она по границе огромной усадьбы Александра Даниловича, простиравшейся на 12 гектарах от Большой до Малой Невы.

Усадьбу эту стали разбивать еще в 1704 году, вместе с началом строительства Меншиковым первого своего, тогда еще деревянного дворца, получившего название Посольский. Я не буду останавливаться на его истории, как и на истории каменных Меншиковых палат. Об этом написано много, даже слишком много.

Но вот об истории территорий, которые лежали за княжьими палатами к северу от Невы, хотелось бы сказать чуть подробнее.

Известно, что там некогда простирался роскошный сад Меншикова. Своими рощами, лабиринтами, крытыми аллеями, прудами, фонтанами он мог на равных соперничать с царским Летним садом. Сад постоянно расширялся и, что называется, хорошел на глазах, чему способствовал огромный штат садовников. Особой гордостью светлейшего были цветники, разбитые по обе стороны канальца, ведущего к Посольскому дворцу. Но не менее впечатляла и аллея, тянувшаяся вглубь острова мимо ухоженных лужаек, подстриженных на голландско-французский манер деревьев, фонтанов и статуй, которые Александр Данилович приобретал для своего сада за огромные деньги в Италии.

За садом был огород с ягодниками, теплицами, оранжереями, в которых, по оставшимся свидетельствам иностранных гостей светлейшего князя, вызревали даже ананасы! Собственно, вдоль этих бывших княжьих садов и огородов, и лежит наш путь по Кадетской.

Следует заметить, что судьба бывшего Меншиковского сада в XVIII веке складывалась не очень-то счастливо. После того, как дворец и сад опального светлейшего князя отошли в государственную казну, они стали быстро утрачивать свой былой облик.

32

Зима 1926 года… Что, собственно, изменилось на Первой и Съездовской (Кадетской) линиях с той поры? Да в общем-то ничего… Разве что исчезли трамвайные столбы, сняты рельсы, поворачивающие на Большой, снесена железная ограда у сада при доме №3 по Съездовской, да и сам маленький сад этот перестал существовать.

Кстати, о деревьях. Старожилы Васильевского помнят добрый десяток гигантских тополей вдоль домов по Первой линии. Они были здесь и до войны, и долгие годы после войны. Тополя растут быстро. Но тогда, в 1926-м они были совсем юными. На снимке их силуэты можно различить через сильную лупу у домов №26, №28 и №32. Потом деревья станут большими, очень большими. И умрут одно за другим уже в 60-70-е годы. Время неумолимо… (Первая линия. Перспектива. 1926 г. Фотограф Андреевский.)

Н.В. Калязина в своей книге «Меншиковский дворец-музей» приводит данные о том, что по распоряжению Елизаветы Петровны, для быстрейшего устройства огромного парка возле третьего Летнего дворца, стоявшего на месте Инженерного замка, было велено взять из сада Кадетского корпуса 250 лип высотой более 2,5 метра.

Можно предположить, что и созданный в 1736 году тут же неподалеку, в Первой линии, Ботанический сад Академии наук не преминул воспользоваться кое-какими растениями из коллекции «светлейшего».

К тому времени Меншиковский сад сохранял свои размеры. На аксонометрическом плане Петербурга, который составил французский архитектор и топограф Сент-Илер в 1767 году, хорошо различимы огромные, рассеченные аллеями на прямоугольники, занимаемые им территории. Видна на плане и «катальная горка» — развлекательное сооружение, о котором почему-то редко упоминают историки города.

Но уже по-другому выглядел сад к концу XVIII века. Он утратил половину ранее отведенного ему пространства, «потеснился», освободив место плацу, на котором маршировали кадеты. Кстати, отсюда, с корпусного плаца, в 1804 году стартовал первый в России воздушный шар для проведения научных экспериментов, а в 1897 году здесь был проведен первый футбольный матч, от которого ведет историю российский футбол. Вообще-то футболом в России стали увлекаться раньше. Но этот матч между состоявшей из русских командой «Санкт-Петербургского кружка любителей спорта» и командой англичан, представлявшей «Василеостровский кружок футболистов», был первым из замеченных прессой. Англичане победили 6:0 — о чем и писали газеты в конце октября 1897 года… Кстати, футбольное поле сохранилось. Только было оно в XIX веке гаревым…

Однако и в XIX веке «кадетские сады», как их тогда называли, продолжали привлекать островитян. По воскресным дням сюда был разрешен доступ «чистой публике». В глубине сада, в павильоне у прудов, устраивались танцы, играл военный оркестр… А сами пруды эти использовались знаменитым русским физиком Эмилием Ленцем для опытов по изучению распределения температуры воды. Свою жизнь сад завершил в 20-е годы XX века. Тогда были вырублены на дрова его последние деревья. Тополя, которые выглядывают сегодня из-за каменной ограды в самом торце кажущегося монотонно-бесконечным здания Кадетского корпуса, появились здесь после войны.

И нет уже ни живых примет, ни свидетелей прошлой жизни корпуса. Разве что вкус настойки «Ерофеич», изобретенной корпусным лекарем В. Е. Вороновым — он жил где-то рядом на Первой линии — еще памятен в народе. Осталась и ограда прежнего сада. Но не самая старая. Первая была установлена здесь еще в 1781 году и имела назначение, отделив сад от улицы, создавать кадетам условия для их утреннего и вечернего моциона. Ограда эта со временем получила у василеостровцев прозвание «говорящая стена».