Одна крошечная ложь (ЛП) - Такер К. А.. Страница 2

Повертев головой в разные стороны, чтобы убедиться, что никто не услышит нашего разговора, я сутулюсь и понижаю голос до шепота.

— Нечего здесь переносить на другое время, потому что я не нахожусь на лечении.

Ладно. Это не совсем правда.

Это не совсем правда с тех пор, как приятным июньским вечером сестра устроила засаду с чизкейком. Доктор Штейнер позвонил мне на следующее же утро. И в типичной манере Штейнера первым, что он мне сказал, было не «Здравствуй» и не «Приятно снова с тобой пообщаться», а просто: «Так, я тут слышал, что ты — тикающая бомба замедленного действия».

Оставшаяся часть беседы прошла гладко. Мы поболтали о моей безукоризненной учебе, отсутствии романтических отношений, моих надеждах и мечтах, планах на будущее. Мы некоторое время поговорили о моих родителях, но он на этой теме не задержался.

Я помню, что улыбалась, когда повесила трубку, ведь была уверена, что он скажет Кейси, что я в порядке и хорошо справляюсь, а она может в другом месте продолжать свою охоту на ведьм в виде поиска психически нестабильных людей.

Когда тот же самый телефонный номер с чикагским кодом появился на дисплее моего мобильного следующим субботним утром ровно в десять часов, я была более чем удивлена. Но трубку взяла. И с тех пор отвечала на его звонки каждую субботу в десять часов утра. Я ни разу не видела чека, медицинской карточки или внутреннего убранства кабинета психиатра. Мы оба плясали вокруг слова «лечение», но прежде его никогда не использовали. Возможно, поэтому я и отказывалась признавать доктора Штейнера тем, кем он и является.

Моим психотерапевтом.

— Хорошо, Ливи. Я позволю тебе идти. Мы продолжим нашу беседу в следующую субботу.

Я закатываю глаза, но ничего не говорю. Нет смысла. Я бы мула и то протащила дальше по полю с сеном.

— Точно выпей хоть стопку текилы. Займись брейк-дансом. Сделай что угодно из того, чем вы, молодежь, теперь занимаетесь в первую неделю учебы. Это пойдет тебе на пользу.

— Мне на пользу Вы рекомендуете алкогольную зависимость и танцевальные движения, несущие угрозу для жизни?

С того самого второго звонка стало вполне очевидно, что доктор Штейнер решил задаться целью «третирования» моего неловкого смущения при помощи еженедельного курса абсурдных, часто уничижительных, но в основе своей безобидных заданий. Он никогда не сознавался в своих действиях и ни разу не объяснился. Он просто ожидает, что я исполню его просьбы.

И я всегда так и делаю.

Может, поэтому мне и нужно лечиться.

Удивляет то, что это срабатывает. Три месяца безрассудных заданий и правда помогли мне научиться спокойно вести себя в толпе людей, высказывать свои мысли, а также вооружили меня достаточным уровнем уверенности в себе, чтобы в мгновение ока пот не выделялся из моих пор, когда в помещение входит привлекательный молодой человек.

— Я предлагаю текилу, Ливи. Не метамфетамин…И нет, я не рекомендую текилу, потому что тебе всего лишь восемнадцать, а я — доктор. Это было бы совершенно непрофессионально. Я рекомендую тебе повеселиться!

Я вздыхаю в знак смирения, но улыбаюсь, сказав:

— Знаете, я была нормальной. Думаю, это Вы превратили меня в ходячую проблему.

У моего уха раздается взрыв смеха.

— Нормально — это скучно. Текила, Ливи. Она превращает изгоев в бабочек. Может быть, ты даже познакомишься, — он резко вздыхает для драматичности, — с мальчиком!

— Мне и правда пора идти, — говорю я.

Я чувствую, как краснею, взбираясь по каменным ступеням своего прекрасного, напоминающего здание школы Хогвартс, места жительства.

— Иди! Сделай так, чтобы было что вспомнить. Это твой счастливый день. Победа.

Голос доктора Штейнера теряет былой задор, внезапно став отрывистым.

— Ты должна гордиться.

Я улыбаюсь, радуясь моменту серьезности.

— Я рада, доктор Штейнер. И….спасибо Вам.

Он не произносит этих слов, но я все равно их слышу. «Твой отец бы гордился тобой»

— И помни… — задор возвращается.

Я закатываю глаза.

— Поняла, поняла. «Девочки умеренно шалят». Приложу все усилия.

Нажимая кнопку «Закончить разговор», я слышу его смешок.

Глава 2

Джелло

Наверное, Золушка испытывала бы те же чувства.

Если бы не грациозно скользила в танце по королевскому залу, а была бы прижата к стене на студенческой вечеринке, и со всех сторон ее толкали бы пьяные окружающие.

Если бы не ослепляла всех своим шикарным вечерним нарядом, а украдкой одергивала тогу, чтобы все жизненно важные части тела были точно прикрыты.

И если бы вместо исполняющей все ее желания феи-крестной, у нее была бы несносная старшая сестра, которая силком заливала бы в нее выпивку.

Я прямо как Золушка.

— Договор есть договор! — кричит Кейси, перекрывая шум, создаваемый диджеем, и передает мне крошечный стакан.

Я без разговора его принимаю и запрокидываю голову назад, позволив скользкой оранжевой субстанции стечь вниз по языку. Вообще-то эти штуки мне нравятся. Сильно нравятся. Разумеется, при своей сестре я этого не признаю. Мне все еще неприятно, что шантажом она заставила меня превратить первую ночь в колледже в ночь пьянки. Моей первой пьянки. Либо это, либо она ходила бы по моему общежитию, надев на себя футболку с моей фотографией и слоганом: «Освободим либидо Ливи!» И она говорила это на полном серьезе. У нее действительно была наготове эта дурацкая футболка.

— Прекрати брюзжать, Ливи. Тебе придется признать, что здесь весело, — кричит Кейси, передавая мне еще две порции. — Даже несмотря на то, что на нас надеты простыни. Вот серьезно. Кто вообще еще устраивает вечеринки в тогах?

Она продолжает болтать, но я перестаю обращать на нее внимание, быстро проглотив обе порции. Сколько я выпила за прошедший час? Сейчас я чувствую себя нормально. Даже расслаблено. Но прежде я никогда не напивалась, так что, что мне об этом известно? Эти напитки не могут быть слишком крепкими. Это же не текила.

Долбанный Штейнер! Я должна была сообразить, что в помощники для своей грязной работенки он привлечет Кейси. Он поступал так все лето. Разумеется, касаемо сегодняшней выходки у меня нет никаких веских доказательств. Но если только Кейси выудит откуда-нибудь бутылку текилы «Патрон», я получу ответ.

Вздохнув, я облокачиваюсь на прохладную стену. Мой взгляд бродит по морю окружающих меня лиц. Я не знаю точно, где мы находимся, и с уверенностью могу сказать только то, что это просторный подвал, в котором набирает обороты вечеринка, и расположен он прямо за территорией кампуса. Причем, хорошо спланированная вечеринка, которая дополняется диджеем, посреди огромного открытого пространства играющим для толпы людей: кто-то танцует, но большая часть просто дергается. Обычный свет заменили на мигающие цветные лампы и строб-лампы [3] , так что дом теперь больше напоминает ночной клуб. Думаю, обычно у владельцев здесь есть мебель. Сегодня же вся она исчезла, и осталось только нескольких стоящих по периметру помещения столов с красными пластиковыми стаканчиками для пивных кег, помещенных на пол, и подносами этих вкусных напитков, которыми, как мне кажется, я никак не могу насытиться. Их там, наверное, сотни. Тысячи. Миллионы!

Так, ладно. Может, я и правда пьяная.

Махнув рукой, мимо меня проплывает низкое, фигуристое тело, и на моем лице тут же появляется улыбка. Это Рейган — моя соседка по комнате и, помимо моей собственной сестры, единственный здесь человек, с которым я разговаривала. Каждый год студентов расселяют в отведенные для них общежития. Первокурсники получают бонус в виде случайного соседа по комнате. Несмотря на то, что мы встретились только сегодня, я уверена, что полюблю Рейган. Она шустрая, общительная и разговаривает со скоростью миллион слов в минуту. Помимо прочего, она очень артистична. После того, как мы перенесли все мои вещи в нашу комнату, она сделала знак для двери, на котором каллиграфическим почерком написала наши имена, а вокруг нарисовала сердечки, цветочки и значки «ХО» [4] . Я думаю, что это очень мило. Кейси думает, что этот плакат кричит «лесбийская парочка».