Идеальная пара - Томас Шерри. Страница 19

Их взгляды встретились. Глаза Джиджи были почти угольно-черными, так что границу между зрачком и радужной оболочкой можно было различить только с неприлично близкого расстояния. Она на миг потупилась – длинные ресницы эффектно выделялись на фоне бледной кожи, – а потом снова взглянула на него.

– Не стоит извиняться, милорд. Ничего страшного, что вы заигрываете с девушкой, на которой не собираетесь жениться. Я не против.

Камден не смутился, хотя следовало бы.

– А вы заигрываете с мужчинами, за которых не собираетесь замуж?

– Разумеется, нет, – ответила она. – Я не заигрываю даже с теми мужчинами, за которых собираюсь замуж.

Какая милая тигрица! Днем – своенравная принцесса, а ночью – огненный вихрь.

– Наверное, вместо этого вы беседуете с ними о гроссбухах, – съязвил Камден.

Губы Джиджи тронула улыбка.

– Нет, я предпочитаю действовать прямо и решительно.

От этих слов маркиза бросило в жар. Действуй она еще решительнее той ночью, он не выпускал бы ее из постели до тех пор, пока их не застукала бы миссис Роуленд.

– Сегодня холодно, – заметил Камден. – Сидели бы лучше дома.

Здешняя зима не шла ни в какое сравнение с зимами на Дальнем Севере. Там температуры падали до таких ужасных отметок, что для согрева ей понадобилась бы не чашечка шоколада, а бутылка водки и голый мужчина под боком.

Джиджи вздохнула.

– Да, знаю. Я уже пальцев ног не чувствую. Но только так я могу хоть немного побыть в одиночестве. С тех пор как вы у нас заночевали, мама мне все уши про вас прожужжала. Ей никак не втолкуешь, что я уже сделала все возможное, чтобы вы стали ее зятем. После удачи с Каррингтоном она решила: стоит мне только захотеть – и мужчина кинется предлагать мне руку и сердце.

– Хотите, я помогу вам развеять ее иллюзии?

Джиджи помотала головой.

– Видите ли, она познакомилась с мисс фон Швеппенбург в прошлом сезоне. Не хочу обидеть мисс фон Швеппенбург, но никакие ваши слова не убедят мою мать в том, что эта девушка подходит вам больше, чем я.

С этим было трудно спорить. Но еще труднее было помнить о своих благородных намерениях, стоя рядом с мисс Роуленд и понимая, что она жаждет отдаться ему, жаждет стать его женой.

Нет, нельзя думать только о себе. Теодора пропадет без него. Мир пугал ее, и он не мог бросить бедняжку на произвол судьбы.

Мисс Роуленд посмотрела на часики, которые болтались у нее на запястье.

– Ах, уже половина четвертого! Мне пора идти. А то мать опять бросится разыскивать меня по всей, округе. – Она протянула ему руку. – До свидания, лорд Тремейн.

Камден пожал протянутую ладошку, однако не выпустил ее из своей руки. Ему не хотелось, чтобы мисс Роуленд уходила. Нет, он не собирался воплощать свои фантазии в жизнь и устраивать бурные любовные игры. Ему просто требовался разумный и достаточно пристойный предлог, чтобы она побыла с ним чуть подольше.

Вот только находчивость ему изменила. Он не мог придумать подходящий предлог. И не мог выпустить ее руку.

А у Джиджи в голове царил сумбур из надежд и страхов. Она прекрасно понимала, что им следует сейчас распрощаться, как и подобает благовоспитанным людям. И в то же время ей ужасно хотелось, чтобы он заключил ее в объятия и поцеловал.

Но Тремейн не стал ее целовать. Отступив на шаг, он склонил голову к плечу и с усмешкой проговорил:

– Я не оправдываю ваших ожиданий, не так ли?

Такого поворота Джиджи никак не ожидала. Лорд Тремейн оказался очень находчивым человеком, и можно было лишь восхищаться его находчивостью. До этой минуты она и не подозревала, что он такой знаток по части щекотливых ситуаций. Ловкость, с которой он вышел из затруднительного положения, одновременно изумляла и настораживала. Или он все-таки с ней заигрывает? Может, затеял легкую интрижку, чтобы скрасить каникулы в провинциальной глуши?

– Это уж вам судить, милорд, – уклончиво ответила Джиджи.

– Возьмите моего коня, мисс Роуленд. Я настаиваю.

И тут Джиджи вдруг поняла, что Тремейн тоже волнуется. Да-да, он ужасно волновался – просто пытался изобразить невозмутимость.

Это открытие воодушевило Джиджи, и сердце ее радостно подпрыгнуло. Взглянув на маркиза с улыбкой, она сказала:

– Я не езжу верхом. Неужели забыли?

Камден шумно выдохнул и пробормотал:

– Ах да, конечно… Но почему? – К нему уже вернулась прежняя сдержанность. – Не верится, что ваша мать упустила из виду уроки верховой езды.

Мисс Роуленд пожала плечами:

– Мама тут ни при чем. Просто я решила, что не буду ездить верхом.

– Но почему? Мне кажется, вам понравилось бы. Ведь лошади дарят невероятное чувство власти и свободы.

Когда-то ей все это нравилось, и еще как! Она обожала ездить верхом. Пока не упала с лошади во второй раз, сломав три ребра и руку в двух местах.

– Я боюсь лошадей, вот и все.

– А почему вы их боитесь? Они куда добрее и разумнее престарелых дам с замашками герцогинь. Насколько я понял, последних вы не боитесь, верно?

Джиджи улыбнулась, но тут же, нахмурившись, проговорила:

– Я дважды падала с лошади. Во второй раз – очень неудачно.

Камден с сомнением покачал головой.

– Звучит не очень-то убедительно. Все падают с лошади во время обучения. Что же случилось на самом деле?

Какая ему разница? Это не его забота. По крайней мере, до тех пор, пока он связан словом с другой. Джиджи решила так и сказать, но вдруг, сама того не желая, выпалила:

– Нашелся как-то один негодяй! Оскорбленный охотник за богатыми невестами!.. Он затаил злобу на мою мать, потому что та не подпускала его на пушечный выстрел, и решил отыграться на мне. Наскреб деньжат, которые еще оставались в его кошельке, и подкупил нашего конюха.

Правда, в первый раз Джиджи отделалась легким испугом: когда лопнул седельный ремень, она как раз приостановила коня, поэтому просто съехала вниз и приземлилась на что-то мягкое.

– К счастью, мне повезло. Доктора сказали, что все могло закончиться гораздо хуже. Я могла бы пролежать в постели много месяцев, возможно – всю оставшуюся жизнь.

Мистера Генри Гайда – злодея, который чуть ее не покалечил, – арестовали через два дня по обвинению в другом преступлении. Видимо, он так отчаянно нуждался в деньгах, что попытался отравить свою овдовевшую тетушку ради двухсот фунтов, которые та пообещала в качестве завещания. Негодяй умер в тюрьме.