Странник - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5". Страница 31

Тем временем Сергей принялся бить ладонями по клавишам музыкального инструмента.

— Просыпайтесь. Ну, просыпайтесь же, черт бы вас всех побрал. Что вам сыграть, чтоб вы проснулись? Кошачий вальс? Собачий? Похоронный марш Мендельсона? — Он бормотал с отрешенностью обреченного в голосе. Его настойчиво заставляла опускать руки мысль, что возможно нет в этом здании никаких гнезд вичух. Или они его покинули по каким-то причинам. Это было обидно. Летающие бестии появлялись всегда неожиданно и несли сталкерам массу неприятностей. Они всегда возникали, как казалось, в самый неподходящий момент. Когда надо было преодолеть большое открытое пространство. Проспект. Мост. Площадь. И если во дворах вичухи не представляли такой угрозы, ввиду своих размеров и невозможности маневрировать, а заодно из-за обилия укрытий. То на открытой местности человек, как правило, был обречен, если не имел автомата с внушительной подпиткой в виде дополнительных рожков в разгрузке, или если впадал в панику. Но теперь, когда эти ненавистные каждому живому человеку существа были так нужны, их не было.

Сталкер отвлекся от рояля и дал еще одну очередь по окну. Затем судорожно принялся снаряжать автомат новым магазином.

А неужели все тщетно? Неужто все зря? Не является ли их сопротивление, лишь агонией? Борьбой не за жизнь, а всего лишь попыткой выторговать у смерти пару лишних минут, пока есть патроны, пока шевелятся руки и видят глаза? А что они видят? То, что эти твари не кончаются. Вот еще один в окне. Заметно крупнее предыдущих. Ну конечно. Настал черед взрослых. До этого был молодняк. Они легче и оттого быстрее настигли источник запаха крови. Наверное улицу ту, где банки разбились, вылизали до того что дыра в метро образовалась. Молодняк и по стенам быстрее лез. Но теперь настала очередь взрослых, которые, наверное, были недовольны тем, что молодежь не совладала с парочкой представителей вкусной и здоровой пищи.

Длинная очередь, стоявшая, наверное, дюжину патронов, заставила тварь издохнуть прямо на подоконнике, загородив остальным дорогу.

Маломальский быстро подобрал с пола свой рюкзак и принялся извлекать из него оставшиеся четыре гранаты. Он решил, что одну надо точно оставить для себя и вспомнил свою дневку в ванной комнате той квартиры, где жила вичуха. Там ведь тоже он уже подумывал о том, чтобы себя гранатой. Но в итоге спасся. Просто он тогда один был. А тут еще с ним обуза эта… Где Странник? Сергей быстро осмотрел освещенное разрастающимся огнем помещение. Попутчика нигде не было. Но зато была открыта та дверь, которую они не заметили сразу.

— Сбежал! Струсил и свалил! — Сергею хотелось швырнуть в черноту той двери гранату, настолько было обидно, горько, и мерзко от того, что его напарник покинул в трудную Минуту. Вот именно поэтому, Сергей всегда предпочитал быть один. Но в этот раз он своим принципам изменил. И значит, ему расплачиваться за это уже сейчас.

— А чего ты хотел, — пробормотал Сергей сам себе. — Ты ведь на людей-то никогда не рассчитывал. А он даже не человек.

Маломальский воспользовался тем, что стигматов в окне пока не было. Он быстро извлек маленькую аптечку и на ощупь, бросая взгляд постоянно на окно, достал оттуда шприц. Затем выдернул зубами колпачок и вогнал иглу прямо в рану.

— Зараза! — прорычал он, морщась и отбрасывая быстро опустевший шприц. Затем стал быстро собирать стреляные гильзы и шайбы шурупы да саморезы от разбитых уже кресел. Решив не тратить много времени на сбор всех остальных этих предметов, что были на удалении, он тут же стал обматывать гранату бинтом, прижимая к смертоносному округлому корпусу все эти гильзы и прочие железки.

Интересно, почему стигматов больше не видно? Их отпугивает валивший из окна дым, который, хвала архитекторам за высокий потолок, еще не достиг нижней части помещения? Может их, отпугивает смерть взрослого стигмата, которой валяется сейчас на подоконнике, свесив на улицу свои задние лапы?

И мертвый стигмат зашевелился. В каких-то странный судорогах он стал елозить в окне, и Сергей не сразу понял, что стигмат все-таки мертв. А шевелился он оттого, что снаружи его просто пытались стянуть за ноги, чтобы он не мешал продвижению. Сергей быстро подскочил к трупу мутанта и примотал к его ладони гранату бинтом. Затем оторвал лишнее и сделал скорый узел на кольце. Как раз вовремя. Стигмата все-таки выволокли его сородичи, и он скользнул вниз. Сталкер зажал в руке другой конец бинта. Снаружи раздался взрыв и звук падения нескольких костлявых тел.

— Так вам, уроды. — Сергей осторожно выглянул из подоконника и тут же, мимо пронеслась мерзкая растопыренная четырехпалая ладонь. Он был готов к этому и отпрянул, уже зная, где очередной стигмат. Сергей вывалил в окно люльку, сделанную им из марли, предварительно выдернув чеку из гранаты, к который были примотаны мелкие железки. Теперь она свисала под окном на куске бинта, который держал вжавшийся в пол у окна Маломальский. Еще один взрыв, усиленный дополнительными осколками, начисто слизал стену в радиусе, наверное, полутора десятков метров.

Сергей выглянул еще раз. Дым стал опускаться все ниже, несмотря на высокие потолки и большое в высоту окно. Сталкер надел маску, хотя она не спасала от дыма, предохраняя лишь от грязной пыли поверхности. Надел свои очки с резиновыми уплотнителями наглазниками. Так хоть глаза слезиться не будут. Сорвал с них светофильтры. Рассвет едва ли ему удастся уже когда-нибудь увидеть. Сейчас главное азарт этих последних минут. Он швырнул наружу еще одно горящее кресло и запрыгнул на подоконник. На улице уже было достаточное количество трупов этих безглазых тварей. Но живых было много больше. Кое-где тлели головешки, вылетевшие из окна. Свежее кресло еще горело, разбившись от удара на несколько частей. Огонь всегда сбивал с толку стигматов, особенно когда воздух был холодный, а пламя его подогревало возле себя. Отраженный звук эхолокации искажался и мешал им правильно оценивать обстановку, рисуя причудливую альтернативу действительности. Сегодняшняя ночь была прохладной. Видимо оттого стигматы, достигнув окна, немного тормозили. Огонь и нагревающийся воздух мешали им сразу оценить обстановку. Но запах крови был неумолим. Кровь была для стигмата тем наркотиком, который любого наркомана вел к неминуемой гибели. Даже того, который знал что это смерть. Сомнительное удовольствие и неподвластное логике, разуму и естественно воле, влечение к искушению дурманом, вели по протоптанной тропе мертвецов. И, как и те сгинувшие в небытие наркоманы, стигматы рвались в эту комнату, пока еще чувствовали своими большими ноздрями этот вожделенный запах.

Но проблема в том, что хоть стигматы и гибли, их было еще много. А вот он всего один. Но, как порядочный дилер, Сергей должен был продать этим обезумевшим тварям товар подороже. А значит надо продолжать их убивать.

Предпоследняя граната полетела в скопище мутантов. Еще взрыв. Все. Оставшаяся граната для себя. Теперь надо отходить за огонь. И отстреливаться там.

В помещении стало совсем жарко. Нда. Теперь уже вопрос, что убьет его раньше, огонь, дым, стигматы, или собственная граната?

— Зато, какой выбор, — хмыкнул Сергей, — не каждому довелось иметь такое меню собственного конца. А тут помирать под разным соусом, да еще с живой музыкой. — И он провел пальцами по клавишам рояля от самой высокой ноты влево, к низким. И…

Такого большого стигмата он еще никогда не видел. Если он встанет на задние лапы, или ноги, или что там у него, в полный рост, то потолок ему помешает это сделать. Он с трудом протиснулся в окно и неторопливо двинулся в сторону Сергея. Маломальский попятился ближе к горящим рядам кресел. Было нестерпимо жарко. Но эта приближающаяся, отвратительная зубастая рожа куда хуже. Он дал длинную очередь. Попал, но только ранил и разозлил тварь. Стигмат с размаху ударил ладонью по роялю, разнося в щепки крышку и ломая ножки и корпус.

— Инструмент, зачем попортил, падла! — заорал Маломальский, выпуская еще порцию пуль. Он словно хотел поскорее опустошить магазин. Было настолько жарко от подбирающегося к спине огня, что Сергей всерьез забеспокоился, а не взорвется ли от тепла граната в кармане или патроны в рожке?