Как в сказке - Бьянчин Хелен. Страница 2

Как долго длился поцелуй? Она потеряла чувство времени и, когда он закончился, с трудом пришла в себя.

– Между сексом и любовью есть разница, женушка, – мягко сказал Мигель. – Помни об этом всегда. – Он провел большим пальцем по ее нижней губе и чуть улыбнулся. – Помада стерлась.

Ханна быстро собралась с мыслями.

– Зато, мой драгоценный, твои губы выдают тебя. – Она подчеркнуто внимательно посмотрела на него. – С кем целовался, негодник?

Он рассмеялся, и его мягкий, глубокий, хрипловатый смех проник ей в душу.

– Изволите дразниться? Смею думать, что в этой сверхминиатюрной сумочке вряд ли найдется салфетка?

– И тем не менее она есть! – торжественно объявила Ханна, доставая салфетку и помахивая ею в воздухе. – Нужно быть готовой к любым неожиданностям.

Они привели себя в порядок, и спустя несколько минут мощный «ягуар» уже набирал скорость. Дождь закончился, но жара не спадала, хотя в салоне машины было прохладно.

– Кого еще пригласили? – праздно поинтересовалась Ханна.

– Грациелла упоминала Ангелину и Роберта Моро, Сюзанну и Питера Грентон, – помолчав, сказал Мигель и бросил на жену быстрый взгляд. – Эстебан тоже получил приглашение.

Так, значит, партнеры из процветающей юридической фирмы с женами и отец Мигеля, вдовец и снова жених, а остальные – тайна. Дель Сантосы приглашали десять-пятнадцать человек гостей и чрезвычайно редко сообщали, кто именно будет присутствовать. Грациелла объясняла это тем, что неизвестность придает вечерам необходимую остроту.

Интересно, кого Грациелла позвала в качестве партнерши ее свекру, подумала Ханна. За ним сейчас идет настоящая охота.

– Есть какие-нибудь новости, которые я не знаю? – спросила Ханна, пока машина преодолевала очередной перекресток.

– Тебе действительно интересно или просто пытаешься поддержать остроумную беседу?

Ханна еле сдержалась, чтобы не сказать резкость.

– Надо же быть во всеоружии перед неожиданными неприятными сюрпризами.

Мигель улыбнулся и постарался в двух словах информировать ее о последних светских и деловых новостях и сплетнях. И вот уже Кью – старый, элитный район города, застроенный солидными особняками. Мигель свернул на аллею, затормозив около ворот, ведущих к резиденции Грациеллы и Энрико дель Сантос.

– О делах серьезных поговорим позднее. – Он опустил стекло и, нажав кнопку интеркома, произнес свое имя. Ворота отъехали в сторону.

– Свои дела я буду решать по своему усмотрению, – сообщила Ханна, пока он припарковывал машину на обширной, засыпанной щебнем площадке у главного входа.

– Независимость – качество, достойное восхищения, – в тон ей пробормотал Мигель. – Но временами ты перегибаешь палку.

– Зато кое-кто с удовольствием сует нос не в свое дело.

– Сдаюсь, – Мигель поднял руки с напускным испугом.

Ханна снисходительно улыбнулась.

– Так-то лучше, дорогой, – согласилась она. – Надо же думать о безупречном облике нашей семьи.

Они вошли в дом, где их встретил высокий улыбающийся человек.

– Приветствую тебя, Ханна! – Энрико коснулся губами сначала одной ее щеки, потом другой, пожал протянутую руку Мигеля. – И тебя, Мигель. Проходите в гостиную.

Спустя минуту они вошли в просторную залу, поражающую великолепием. Тяжелые антикварные стулья и диванчики приглашали гостей отдохнуть. Шикарно разодетые мужчины и женщины являли собой образцы элегантности и достижений косметических фирм и моды.

Ханна скользнула взглядом по толпе, отыскивая знакомые лица и мило улыбаясь. Она давно привыкла быть частью этого общества. С рождения привыкла не думать о деньгах, поскольку они всегда имеются, получила образование и воспитание, предполагающее, что она станет частью этого мира избранных, элиты, вышла замуж за представителя своего круга.

Грациелла лучилась радушием и, поскольку они опоздали, представляла их гостям, шутливо пеняя им за задержку. Наконец она остановилась около одной группы.

– Ну, а этих милых людей вы не знаете. Они приехали к нам на лето из Европы. Айми Далфор и ее племянница, Камилла. Ханна и Мигель Сантанас.

Камилла – высокая, изящная – сражала изумительной красотой. Шикарные волосы ниспадали на ее плечи, блестя и переливаясь, словно шелк. Безупречно наложенный грим не скрывал гладкой нежной кожи. Туфли на высоких каблуках и эксклюзивное платье подчеркивали роскошную фигуру а дорогие украшения служили прекрасной оправой для этого бриллианта женского рода.

– Камилла, – не то пропела, не то промурлыкала красотка. – Приятно познакомиться. – Она протянула Мигелю руку, бросая на него многозначительный взгляд.

Сердце Ханны упало. Эта женщина явно сулила неприятности. Она даже не пыталась скрыть, насколько Мигель ей понравился и что она намерена очаровать его.

– Ханна.

Камилла едва заметно кивнула, виртуозно балансируя на грани приличий.

– Энрико принесет вам выпить, – предложила Грациелла как хлебосольная хозяйка. – Что вы хотите?

Ханна подумала, что еще ничего не ела. Не стоит рисковать. Алкоголь на пустой желудок – самый быстрый способ утратить контроль над собой.

– Апельсиновый сок, – заказала она.

Камилла скорчила гримаску.

– Вы не пьете? – спросила она ироническим тоном, но достаточно громко, привлекая внимание остальных.

Ханна покачала головой.

– Почему же? Но сегодня я предпочитаю подождать и выпить за обедом.

– Быстро напиваетесь?

Ханна предпочла не нарываться на новые неприятные расспросы и только весело улыбнулась в ответ.

Через несколько минут она уже пила холодный сок из высокого бокала, одновременно услаждая свой взор видом Камиллы в роли искусительницы. Но время от времени бросала на нее взгляд, откровенно говоривший: выцарапаю глаза!

Мигель обнял Ханну за талию, но жест был с успехом не замечен наступающей стороной. Ухоженная рука француженки с великолепным маникюром словно невзначай коснулась рукава Мигеля. Улыбка, милая и зовущая, открыла белоснежные зубы. Изогнутые ресницы, взметнувшись, открыли глаза, сулящие блаженство.

Да, пожалуй, она его живьем съесть готова!

Ханна решила, что всему есть предел.

– Вы извините меня? – Одарив Камиллу убийственной улыбкой, она злобно глянула на мужа и направилась к стоящему неподалеку свекру.

– Позволено ли мне будет заметить, что ты сегодня великолепно выглядишь? – привычным комплиментом приветствовал ее Эстебан, прикасаясь губами к ее щеке.

– Спасибо, – дружелюбно откликнулась Ханна. – Вас уже неделю не было видно. Вы просто обязаны на днях пообедать с нами. В чем же причина вашего исчезновения?

Он хмыкнул.

– Премного благодарен. Но ты ведь знаешь, не всегда получается, как хочется. – Он слегка пожал плечами.

Ханна ухватилась за возможность поддразнить его.

– Насыщенный график встреч и свиданий? – с осуждением произнесла она. – Должно быть, очередь женщин, сражающихся за ваше внимание, все увеличивается?

– Ах ты, насмешница!

– Ни в коем случае, – заверила она. – Вы замечательный человек и очень интересный мужчина. Я горжусь вами.

Ханна говорила вполне искренне. Любая дама просто мечтала бы отхватить себе такого мужа. Но Изабелла, много лет бывшая женой Эстебана, все еще царила в его сердце, и замены он пока не видел, да и не хотел видеть.

К ним присоединился общий знакомый. Поговорив еще пару минут, Ханна отошла.

– Мне думается, – раздался женский голос у нее прямо над ухом, – что пора бы тебе уже показать свои коготки! Ты что, слепая?

Ханна обернулась к Сюзанне Трентон.

– В самом деле? И на ком их испробовать? На Мигеле?

– Лучше бы на Камилле, милочка. Впрочем, у хорошей жены должны быть другие методы воспитания собственного мужа.

Привычный обмен бездумными остротами, цинизм, выставляемый напоказ, лишь бы никто не смог заподозрить, что твои чувства задеты.

– Какие же? – все-таки спросила Ханна.

Сюзанна явно ожидала этой реплики, было бы невежливо ее разочаровать.