Студёное дыхание - Тармашев Сергей Сергеевич. Страница 59

– Ты, верно, плохо понял мои слова, гость, – перебил Майка дикарский царёк. – То наша вина, моя да Святогора, видать мы плохо объясняли. Посему я повторю ещё раз: Расичи ничего не станут делать за твой народ, гость. Никто не поедет строить для вас жилища вместо вас. Никто не будет добывать для вас пищу вместо вас. Мы можем только обучить тех, кто желает выжить, и поделиться с ними тем, без чего быт не наладить. Все деяния и дары эти без платы вам достанутся, и долгов от вас нам не надобно. Коли стране твоей надо, так привозите больше людей в обучение. Ежели потребуется, выстроим град в земле ничейной, где ваша машина крылатая приземляется. От рыбоедов да каннибалов мы тот град защищать будем, покуда все не обучатся.

– Но это капля в море! – возразил мистер Коэн. – У нас всего один шаттл, он рассчитан на пятьдесят человек, даже если мы ежедневно будем возить сюда наших граждан, мы не успеем до наступления зимних холодов перевезти всех! В Новой Америке десятки тысяч нуждающихся!

– Сумели у планеты тепло отнять, умейте и ответ держать, – безразлично изрёк фюрер. – Хотите свезти сюда всю свою страну? Так места на всех вас в ничейной земле не хватит, она совсем невелика. Коли времени мало, так пусть люди ваши обучаются усерднее, да возвращаются на родину земляков обучать. Ежели желание у них будет великое, то всё успеют и со всеми напастями управятся.

– Но не меньше половины наших граждан тяжело больны и нуждаются в медицинской помощи! – скорбно сообщил госсекретарь. – Каждый из них желает обучиться выживанию, но они не в состоянии прилететь сюда. Ежедневно от болезней, переохлаждения и голода умирают сотни человек! Мы весьма наслышаны о возможностях вашей медицины и хотели бы пригласить в Новую Америку команду медиков. Они могли бы спасти тысячи жизней!

– Когда Святогор предложил свою помощь вашим целителям, ему не показали не единого больного. А сейчас ты говоришь, что занедуживших множество великое. Что ж так-то?

– В тот момент мы были заняты задачей исключительной важности, – объяснил госсекретарь. – Мы пытались запустить климатический Реактор, это могло бы решить все проблемы сразу!

– Ну, раз хворые ваши тогда могли обождать, то обождут и сейчас, – косматому фюреру было наплевать на страдания тысяч несчастных. – Целителей у нас мало, и потому на чужбину никого из них мы отправлять не станем. Впрочем, ежели кто из них по своей воле пожелает к вам поехать, так неволить не будем. Поговорите с ними, если хотите. А хворь простудную хитростями народными каждый Расич изгонять умеет, этому ваших людей наши мастерицы дел домашних тако же обучат. Если же есть у вас нужда великая исцелить кого-то сугубо у Расичей, то привозите сюда человека недужного, не откажем ему в помощи.

Дальнейшие переговоры шли в этом же ключе и ни к чему не привели. От твердолобости дикарей Майка едва ли не тошнило, и как мистеру Коэну удавалось два часа подряд сохранять приветливую улыбку и дружелюбный тон, было совершенно не понятно. Варвары упрямо отказывались поставлять в Новую Америку продовольствие и рабочую силу и открытым текстом заявляли, что если несчастные американцы, погибающие от голода и холода, используют в пищу семенной и племенной фонд, который будет передан для налаживания фермерства, то больше никаких поставок Новая Америка не получит. Всё, на что были согласны русские троглодиты, это обучение любого количества волонтёров. Единственное, что удалось отжать у косматого фюрера, это второй этаж одного из дикарских домов, где Майк с мистером Коэном организовали американское посольство.

Глава двенадцатая

Государственный секретарь отбыл в Новую Америку спустя двое суток, официально объявив Майка послом Новой Америки в Сибирском разломе. За это время выяснился неприятный нюанс: по не до конца понятным причинам радиосвязь с «Эдемом» оказалось установить невозможно. Рации офицеров охраны обеспечивали уверенную связь в радиусе десяти-пятнадцати километров, а передатчик шаттла было слышно даже в стойбище дикарей, но за пределы Сибирского разлома сигнал почему-то не выходил. Из-за этого получить метеосводку из «Эдема» было невозможно, и пилоты сообщили, что придется запрашивать погоду в момент нахождения на баллистической траектории. Мистера Коэна это устроило, он оставил Майка в посольстве и улетел за новой партией волонтёров.

Следующие два дня Майк откровенно скучал и почти не покидал посольского этажа. Выходить на улицу смысла не было. Косматые жлобы следили за каждым его шагом, кто-нибудь из двухметровых шпионов постоянно шел в паре футов за спиной. Это мотивировалось, якобы, защитой Майка от местных медведей, которые-де могут сожрать чужака. В том, что это правда, он не сомневался. Так же как не сомневался в том, что варвары специально используют этот факт, чтобы не спускать с него глаз. В такой обстановке собирать разведданные было невозможно, а терять время на дикарских тренингах Майк не желал. Для этого сюда привезли электорат, ещё не хватало Избранному бегать по ледяным коровникам, воняющим навозом.

Поэтому он решил посещать тренинги в качестве инспектора. Дважды в день Майк приходил к месту занятий, убеждался, что все волонтёры присутствуют, делал отметки в списке и возвращался в посольство. Пусть знают, что всё под контролем. Это увеличит дисциплину среди волонтёров и лишний раз взбодрит русских. Сначала он вообще хотел устраивать проверки каждые два часа, но это оказалось слишком неудобно. Варвары постоянно таскали волонтёров по всему стойбищу, и Майку надоело ходить за ними по всевозможным строительным площадкам из льда и снега, каким-то дикарским курсам по разведению огня из обледеневшей древесины, и совсем небезопасным походам на охоту. Из одного из таких походов кто-то из волонтёров вернулся с прокушенной диким зверьём рукой. Косматые троглодиты попытались скрыть это от Майка, и он узнал о том, что гражданин Новой Америки едва не погиб, только вечером на ужине. К сожалению, к тому моменту русские уже успели оказать раненому помощь и заодно хорошенько промыть мозги.

– Я сам виноват, – пострадавший волонтёр, орудуя нелепой цветастой деревянной ложкой в такой же нелепой тарелке с кашей, поглядел на корку запекшейся крови, образовавшуюся на запястье. – Плохо закрепил петлю на ловушке, и она оторвалась от древесного ствола. Куница вырвалась и вцепилась мне в руку прямо с верёвкой на шее. Эти перчатки из шкур, которые для меня сшили русские, они оказались очень прочными, тварь смогла прокусить их только в одном месте. Поразительно, но эта молодая девушка, мисс Весньяна, даже не дотронулась до меня, когда я пришёл к ней на приём. Она держала свои ладони над раной и что-то шептала. Поначалу я отнесся к этому скептически, думал, что неплохо было бы раздобыть антисептик и бинты, но очень быстро боль прошла. Потом остановилось кровотечение, и я собственными глазами видел, как запеклась кровь! Через пятнадцать минут я мог спокойно пользоваться рукой, а мисс Весньяна сказала, что мне следует посетить её завтра, и я буду в полном порядке. Я не понимаю, как она это делает, но это помогает.

– Удивительно, но это действительно так, – согласился немолодой фермер. Насколько Майк помнил, он был одним из волонтёров с объекта «Рекрут-3». – Помните, позавчера я поскользнулся во время укладки ледяных блоков и вывихнул ногу? Падая, я услышал хруст собственных связок! Боль была адская, признаюсь, я испугался, что останусь без ноги. Но мистер Добросвет провел анестезию одним касанием ладони. Он дотронулся до моего лба, и я клянусь, его рука внезапно стала очень горячей! Но боль прошла. А к вечеру я вышел из его офиса на своих двоих!

– Вы получили травму?! – вскинулся Майк. – Почему вы не сообщили мне, что русские не обеспечили вам безопасность труда?! Я заявлю официальный протест!

– Зачем? – усмехнулся фермер. – Я пренебрёг техникой безопасности, поэтому и упал. Мне стоило быть внимательнее, и я сделал выводы. Более того, я даже рад, что так получилось. Потому что мистер Добросвет помимо травмированной ноги вылечил мне отит, который мучил меня два месяца.