Спичка - Филлипс Сьюзен Элизабет. Страница 117

— Я люблю тебя, Сюзанна. О Господи, я так тебя люблю! Все эти годы, пока ты была замужем за Сэмом, я следил за тобой. Иногда мне казалось, что я схожу с ума.

— Знаю, Митч. Ах, дорогой мой! Я тоже люблю тебя.

Он опустил голову. Теплый жесткий рот прижался к ее губам. Его большие руки сомкнулись за ее спиной, прошлись вдоль позвоночника, запутались в ее волосах. Его рот приоткрылся, и поцелуй получился глубоким и страстным. Это был поцелуй мужчины, поцелуи берущий и одновременно дающий. Ее грудь расплющилась на его груди, когда он прижал ее сильнее. Она приняла его язык и, давая ему свой, охватила ногой его ногу. Он сжал своими большими ладонями ее голову, и стало очень удобно целовать его. Быть в руках этого надежного респектабельного человека было просто верхом блаженства. Пожалуй, она была абсолютно права, что отгоняла от себя мальчишек.

Рука Митча скользнула ей на грудь.

— Самое время, милая, — хрипло сказал он. — Я схожу с ума. Не могу больше ждать!

При его прикосновении к ней моментально вернулось беспокойство. Целоваться он был мастер, но ведь поцелуи — это еще не все.

— Митч, я не уверена…

Отодвинувшись, он мучительно долго изучал ее. Потом кивнул головой в сторону прихожей.

— Сюзанна, наверх, — спокойно сказал он. Он не понимает, как это важно. Не понимает, как она боится, что ее необузданность может все испортить.

— Митч, возможно, у нас будут некоторые трудности с тем, чтобы приспособиться…

— Сейчас же.

Повернувшись, она стала удаляться от него, шагая к лестнице так, словно он держал ее на мушке. Иногда она просто ненавидела инженеров. В самом деле ненавидела. Его башмаки зашлепали по покрытым ковром ступеням. Поскольку ее страхи не поддавались количественному выражению, он их попросту отказался признавать. Все должно быть рациональным. Во всем теле этого человека нет ни крупицы интуиции.

Сюзанна вошла в спальню и замерла там в тревожном ожидании. Ей было слышно, как он где-то сзади движется своей привычной неторопливой походкой, словно идет на какое-нибудь собрание персонала компании. Когда он зашел в спальню, она резко обернулась:

— Если ничего не получится, не вздумай ругать меня!

Он посмотрел на ковер и отрицательно помотал головой:

— Вначале я было собрался быть в этом отношении пай-мальчиком, но вижу, что это не сработает. — Он поднял голову и взглянул на нее. — Ну-ка, Сюзанна, вытряхивайся из этих тряпок.

Она была в таком напряжении, что нервы не выдержали.

— Пошел ты к черту!

— Тогда ладно. — Он дотянулся до своего галстука и дернул узел. — Я собирался быть паинькой. Действовать не слишком жестко. Немножко лунного света. Несколько розочек. — Он швырнул галстук на ее чудесный прикроватный стул, а сверху набросил пиджак. Стоя в одной рубашке, он уперся руками в бедра и начал обшаривать ее взглядом, словно она была наложницей, приведенной к нему на проверку. — Очевидно, я должен напомнить тебе, что тебя купили и за тебя заплатили.

Ее сердце забилось где-то в горле. О Боже, он вздумал играть с ней! И игра еще не окончена. Волна любви и желания поднялась в ней, когда она поняла, что он догадался о переполнявших ее чувствах. Напряжение отпустило ее. Подняв подбородок, она неодобрительно скривила губки:

— Никто меня не покупал!

— Деньги сменили хозяина, — решительно заявил он. — Тебя купили. А сейчас живо раздевайся, чтобы я мог тебя подогреть.

Этот мужчина просто бесстыдник какой-то! Подойдя к кровати, она улеглась на нее. Затем подогнула под себя ноги и метнула на него свой самый жгучий взгляд.

— Ни к чему разогревать то, что и без того уже горячее!

На мгновение ей показалось, что она взяла верх.

— Если посмотреть на тебя, такой ответ вовсе не удивителен. — Его майка вслед за рубашкой полетела на пол. При виде его торса она тяжело сглотнула, предвкушая все восторги, когда окажется под этими руками. Он сбросил шлепанцы и стянул носки. — Ты, Сюзанна, можешь дурачить других, но не забывай, что я окончил три колледжа и меня не так легко провести. Под этой твоей чопорной внешностью скрывается желание необузданности. Это ты сейчас и получишь! — Одним сильным движением он выдернул свой пояс из брючных петель и взмахнул им в воздухе. — Ты получишь неистовство.

О Господи… А она-то боялась, что ему за ней не угнаться!

— Стань на колени и немедленно скинь это платье, — скомандовал он.

— Да, сэр. О да, мой дорогой сэр.

Она опустилась на колени и начала яростно сражаться с пуговицами. Пока она трудилась, он самым наглым образом стал раскачивать свой длинный ремень на руке взад и вперед. Искорки в его глазах едва не разрушили весь эффект, но все равно это выглядело ужас как грозно, и она убила бы его, вздумай он рассмеяться. Подумать только, что следующие лет сорок она будет связана с этим невозможным человеком. С ее любовником, ее другом, ее второй половиной!

Однако она знала, что он был не прав, становясь слишком самонадеянным, — особенно после всего того, что она позволяла ему за эти последние несколько недель. У нее в запасе еще был небольшой сюрприз для Мистера-Исполненного-Мужской-Гордости! Она не позволит всякому там напыщенному денди в костюме с иголочки безнаказанно называть себя чопорной!

Расстегнув последнюю пуговицу, Сюзанна стянула платье через голову, открыв до неприличия восхитительное нижнее белье, которое надела сегодня утром в порыве беспокойного ожидания, — мягкий открытый лифчик персикового цвета, трусики и гармонирующие с ними пояс и чулки.

Черный кожаный ремень Митча упал на ковер.

— Это уже кое-что, — охрипшим голосом выговорил он. Не отрывая от нее глаз, он стал стягивать с себя брюки.

Сюзанна, пройдясь взглядом вдоль его мускулистых бедер, засмеялась. На Митче были черные в полоску, словно шкура зебры, трусы — самые дешевые, какие ей когда-либо приходилось видеть на мужчинах.

Упав на подушки, она присвистнула:

— И давно ты носишь такое исподнее?

— Надеваю временами.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что в течение всех этих бесконечных презентаций, на которых мы с тобой сидели от начала и до конца, на всех этих скучных сессиях по обсуждению бюджета ты носил такое белье?

— Я мог бы задать такой же вопрос и тебе. — Присев на край кровати рядом с ней, он легонько щелкнул по поясу персикового цвета.

Она обхватила руками его за шею и запустила пальцы ему в волосы, потянув вниз рядом с собой.

— Иногда я вообще ничего не ношу, — шепнула она.

Он тяжело задышал и обнял ее. Ртом раскрыл ее губы и страстно, требовательно поцеловал. И вскоре их обоюдно неприличное исподнее упало на пол.

И по мере того как они исследовали тайны тел друг друга, кожа все сильнее блестела от пота. Но они так долго ждали этого момента, что никто не хотел прийти к сладостному финишу слишком быстро и каждый стремился продлить путь к нему в нежной борьбе.

— Лучше уж будь паинькой, — рычал он.

— Да что-то не получается.

— А вот сейчас посмотрим!

И каждый боролся за первенство — то один сверху, то другой. Она укусила его плечо — он ответил щипком пониже спины; она запутала его в покрывале и убежала из спальни — он поймал ее на лестнице, перекинул через плечо и принес обратно. Если бы кто-то видел их в этот момент, не поверил бы, что эти люди могут так себя вести, — настолько вопиюще это не соответствовало занимаемому ими положению.

Он опрокинул ее на кровать и растянулся поверх нее, захватив полные пригоршни ее волос. Она выгнула спину и проникла своим языком ему в рот. Его руки пустились в бесконечное странствие по ее телу, отыскивая в нем все новые и новые тайны.

И когда ни один уже был не в силах продолжать жестокую любовную игру, она раздвинула ноги, и он упокоился между ними. Когда он изготовился войти в нее, она подняла на него нежный взгляд:

— Ведь это навсегда, Митч?

Всю его игривость и смех как рукой сняло. Он посмотрел на ее опухший от поцелуев рот, и его молодое лицо просияло от нежности.