С любовью не спорят - Бьянчин Хелен. Страница 13

Сюзанна согласилась только потому, что действительно хотела пить.

Джорджия и Трентон уже были в баре. Они удобно расположились за столиком, который стоял поблизости от стойки. Сюзанна не ожидала увидеть их раньше завтрака и обрадовалась им: наконец-то избавлена от пребывания наедине со Слоуном.

— Мы подумали, что присоединимся к вам и сыграем двое на двое, — говорила Джорджия, пока Сюзанна усаживалась с ней рядом.

— Ну, это идея Джорджии, — фыркнул Трентон, — у меня были запланированы другие упражнения.

— Осторожней, дорогой. Ты смущаешь детей.

Детей? Сюзанна не могла скрыть удивление. Прекрасные глаза Джорджии, такие же синие, как у Сюзанны, мягко светились, многое обещая тому, кто сидел с ней рядом. Безыскусную любовь, нежность, заботу.

Исподтишка бросив взгляд на Слоуна, она увидела, что и его позабавила реплика Джорджии.

— От детей, конечно, не стоит ожидать убедительной победы после того, как они уже вымотались на корте.

Трентон залихватски усмехнулся.

— Нам с Джорджией пригодятся все преимущества, которые удастся получить.

— Значит, наша встреча в баре просто пятиминутная пауза, чтобы слегка освежиться?

— Решено.

— Играем, конечно, два сета?

— Один, — решил Трентон.

— Ну что ж, — Слоун решительно встал и поднял ракетку, — тогда идем на корт.

Отец с сыном вели мягкую игру, не пытаясь переиграть друг друга, Сюзанна и Джорджия владели ракеткой примерно одинаково. Все играли, не напрягаясь особенно, в свое удовольствие. Сюзанна не помнила, когда еще видела свою мать такой оживленной и такой счастливой.

Через час, при небольшом преимуществе Сюзанны и Слоуна, они покинули корт и снова направились к бару.

Трентон, обняв Джорджию за плечи, шел впереди, сзади шла Сюзанна, рядом с ней — Слоун, который снова обнял ее за талию.

— Чего-нибудь прохладительного? — спросил Трентон, когда все расселись вокруг стола. — Или вы предпочитаете кофе по-ирландски?

В одиннадцатом часу Трентон и Джорджия встали.

— Увидимся за завтраком. В восемь. — Трентон поднес руку Джорджии к губам. Сердце Сюзанны заполонило чувство, очень похожее на зависть.

— Пойдем тоже или посидим еще?

Сюзанна взглянула на Слоуна из-под длинных ресниц.

— Можем прогуляться при луне.

— Тянешь время, дорогая?

Ресницы взлетели вверх. Она разглядывала его в упор, не скрывая насмешки.

— Догадливый какой!

— Трусишь? — Вопрос был задан так вкрадчиво, что у нее мурашки пробежали по коже.

Это точно, без всяких преувеличений. Она боялась и его, и себя. Поэтому и придумывала все новые причины для промедления.

— Угадал.

— Потрясающая искренность. — Слоун сделал вид, что признание его совершенно не трогает. Поднявшись на ноги, он протянул ей руку. — Это был долгий день. А впереди еще более долгая ночь.

Сюзанна заставила себя промолчать. Потом как бы вскользь заметила:

— Одно из моих качеств, достойных восхищения. — Хотелось взять эту теплую руку, раствориться в его улыбке. Но поступить так означало бы полностью оказаться в его власти.

— Одно из многих.

Она поднялась, сделав вид, что не замечает протянутую руку, обошла стол и направилась к выходу.

— Лестью ты ничего не добьешься.

Он поравнялся с ней.

— Тогда, может, искренностью?

Она снова промолчала, лишь ускорила шаги и с огорчением заметила, что Слоун догнал ее без видимых усилий.

На вилле она быстро пересекла гостиную и поднялась по лестнице в спальню. Взяла ночную рубашку, вошла в ванную и закрыла за собой дверь.

Все выглядело как-то глупо и по-детски. Но и приносило некоторое удовлетворение. Во всяком случае, пока не настало время возвращаться.

Слоун стоял у окна, глядя в темноту.

— Ванная к твоим услугам.

Он повернулся к ней. Ее отражение он видел в оконном стекле.

Умывшись и стянув волосы в хвост, Сюзанна стала похожа на шестнадцатилетнюю девочку. А эта рубашечка… Слоуну показалось, что он в жизни не видел ничего более эротического. Под мягкой хлопчатобумажной тканью угадывалась молодая упругая грудь, намекавшая на скрытые, еще более драгоценные сокровища.

— Как рука?

— Все нормально.

— А бедро?

Болит. Вероятно, завтра обнаружится громадный синяк.

— В порядке. — Она решительно направилась к кровати, откинула одеяло и легла. — Спокойной ночи.

— Сладких снов, Сюзанна.

Плевать она хотела на его иронию. Как только дверь ванной закрылась, Сюзанна взбила подушку и повернулась на левый бок. М-да. Это оказалось жутко больно, у нее едва не вырвался стон.

Но она устала. Если закрыть глаза и убедить себя, что все в порядке, наверняка удастся заснуть.

Зашелестел душ. Через несколько минут его выключили. Дверь ванной отворилась, полоска света легла на пол. Потом свет в ванной погас. Послышалось шлепанье ног. Слоун откинул покрывало, лег, и пружины матраса слегка заскрипели под тяжестью мощного мужского тела.

Теперь можно считать баранов. Сюзанна насчитала их не меньше миллиона. Испробовала всевозможные методики расслабления. Ничего не помогало. Сон не приходил.

Бедро ныло. Надо поискать что-нибудь обезболивающее.

Если бы оно у нее было. Может, в косметичке завалялись какие-нибудь таблетки. В аптечке у Слоуна наверняка что-то есть.

Черт, черт, черт! Если не удастся поспать, к началу церемонии бракосочетания она будет похожа на привидение.

А ведь, казалось бы, она сделала все, чтобы свалиться с ног от усталости.

Сюзанна тихонько встала, прошла в ванную, закрыла дверь, включила свет и начала шарить в косметичке. Ничего подходящего. Пальцы робко потянулись к аптечке Слоуна. Нехорошо, конечно, брать чужое, но, обнаружив тоненькую упаковку парацетамола, она обрадовалась до неприличия.

Приняв две таблетки и запив водой, Сюзанна поставила стакан и выключила свет. Дав глазам несколько секунд, чтобы привыкнуть к темноте, она открыла дверь и на цыпочках пошла назад к постели.

Все шло хорошо, но, обходя кровать Слоуна, она наткнулась на стул.

Тихое проклятие вырвалось у нее, когда Слоун зажег ночник.

— Ну и чем ты тут занимаешься?

Сюзанна раздраженно огрызнулась:

— Переставляю мебель.

Он сел, опершись о спинку кровати. Темные волосы растрепались, до пояса он был совершенно обнажен.

Впрочем, скорее всего, ниже пояса — тоже, подумала Сюзанна, слегка смутившись.

— Надо было включить свет.

Да, конечно. Чтобы уж наверняка его разбудить. Можно подумать, что самое любимое ее занятие — успокаивать мужчину, который раздражен тем, что его разбудили.

Сюзанна подняла стул, подошла к кровати и легла.

— Голова болит?

Теперь он не оставит ее в покое. Взгляд, который Сюзанна бросила на Слоуна, должен был бы испепелить его.

— Да. — У нее уже не оставалось сил что-нибудь выдумывать.

— Хочешь, помассирую тебе голову и шею?

О, боже мой.

— Нет. Спасибо.

— Я же не собираюсь тебя насиловать, — иронически проговорил Слоун. Сюзанна зажмурилась. Как легко он читает ее мысли, не спрятаться от него.

— Приятно слышать, — сказала она ядовито.

— Если, конечно, ты сама этого от меня не ждешь, — добавил Слоун вкрадчиво.

Мысль о напряженном мужском теле, склонившемся над ней, о дразнящих, возбуждающих прикосновениях наполнила ее нестерпимым томлением. Поддерживать разговор становилось все труднее.

— Если ты приблизишься ко мне, — яростно прошипела она, — предупреждаю, я за себя не ручаюсь.

Его приглушенный смех вконец разъярил ее.

— Может, стоит рискнуть!

Вне себя от злости, Сюзанна схватила подушку и швырнула в него. Слоун лениво загородился рукой и медленно откинул одеяло.

— Проклятие! Не смей. — Сюзанна забилась в самый дальний угол постели, но неловко задела бедром о край кровати и тихо вскрикнула.

Теперь она уже не могла уклониться от рук Слоуна. Он взял ее за плечи и повернул к себе лицом.

Томительно долго тянулись минуты. Они в упор смотрели друг на друга. Сюзанна не смела шевельнуться, зная, что каждое слово, малейшее движение грозят прорвать разделявшую их преграду.