Медовые поцелуи - Монро Люси. Страница 7

Она очаровательно засопела и повернулась на другой бок. Почему он раньше не замечал, какая привлекательная, у него секретарша?

Как странно. А может быть, и нет. Вообще-то говоря, внешняя привлекательность не являлась необходимым условием для личного секретаря. Странно, что он раньше не обращал внимания на красоту Грейс.

Почему же заметил теперь?

Наверное, из-за того, что у него не было женщины с тех пор, как он расстался с Тизой. Он порвал с ней за неделю до приезда своего брата и уже восемь недель ищет себе женщину.

И оттого, что он смотрел на нее, ему не становилось легче. Отсутствие ночной жизни в Зорхе означало, что не только Грейс будет сидеть дома на коротком поводке – перед ним маячила такая же перспектива.

Он был младшим ребенком в консервативной семье, где главную роль играли мужчины. Власть короля была безграничной. Он жестко контролировал своих отпрысков, которые подчинялись только ему.

Решение о том, что он будет жить в Нью-Йорке, принял его отец. Отец также отправил старшего брата, Халила, с дипломатической миссией в Грецию. А Захира король Фарук подготавливал к тому, чтобы в будущем он унаследовал трон.

Размышляя о своем отце и братьях, Амир непроизвольно провел пальцами по гладкой щеке Грейс. Он дотронулся до легких веснушек, до линии подбородка, зная о том, что должен остановиться.

Она вздохнула, и это был нежный, очень сексуальный звук. Затем она прошептала его имя, и он едва подавил желание поцеловать ее мягкие губы. Неужели во сне она увидела его?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Он медленно отодвинулся от нее, не желая ее будить и пытаясь подавить реакцию, возникшую внизу его живота.

– Вы желаете что-нибудь выпить, сэр?

Амир поднял глаза и увидел учтивое лицо стюарда.

– Рюмку «Абсолюта».

– Хорошо, ваше высочество.

– Лучше называйте меня «сэр».

Лицо юноши ярко вспыхнуло.

– Простите, ваше высочество, я немного растерялся.

Амир кивнул. Он все понимал. Как и многие другие вещи в жизни, титул был обеспечен ему при рождении. Был ли он счастлив или мучился оттого, что ему не суждено царствовать? Он никогда не мог ответить на этот вопрос. Но он не завидовал брату – Захир будет прекрасным королем.

Стюард вернулся с рюмкой «Абсолюта» и высоким бокалом минеральной воды.

– Она настоятельно просила принести это, если вы попросите что-нибудь спиртное, принц Амир, – сказал он, указывая на спящую Грейс.

Немного деспотично. Но Амир не велел стюарду отнести воду прочь. Грейс была твердо убеждена в том, что алкоголь надо запивать полезными напитками. Кто бы стал спорить? У него никогда так не пересыхали губы – с тех пор, как она пришла работать к нему.

И горький вкус на губах оставляли воспоминания о Жасмин – их не могла заглушить даже водка. Он никогда не позволит себе вновь так влюбиться. Долго пить невозможно, самое большее – три или четыре месяца, но он все еще не мог забыть то утро, когда проснулся на каменном балконе своей спальни. Он спал там – может быть, лежал без сознания – в течение нескольких часов.

Его комната находилась на втором этаже дворца, поэтому, если бы он упал с балкона, он, может быть, и не разбился бы насмерть. Но он точно сломал бы себе что-нибудь, а ради чего? Чтобы встретиться на небесах с женщиной, которую любил? Окружающие не поняли бы подобной сентиментальности.

Любовь. Эта эмоция была ему не нужна. Лучше найти подходящую жену, чем снова оказаться в этом рискованном состоянии эмоциональной слабости.

Амир запил водку минеральной водой и, откинувшись на спинку сиденья, прикрыл глаза. Свет вокруг него померк, свидетельствуя о том, что стюард был не только послушным, но и внимательным работником.

Грейс проснулась от непрекращающегося жужжания моторов и ощущения теплой и твердой подушки под щекой. Легкий запах туалетной воды Амира смешивался с его собственным запахом, и подсознательно она поняла, к кому она прижимается во сне. Светильники все еще были притушены, иллюминаторы задернуты шторами, и салон освещался лишь аварийными огоньками.

Она позволила себе понежиться в объятиях своего босса, зная о том, что скоро ей придется оттолкнуть его. Ей не хотелось просыпаться, когда его руки обнимали ее.

Она уткнулась носом в его грудь и вдыхала его мужской запах. Может быть, ей никогда не придется снова испытать эту близость.

Она вспомнила, когда впервые поняла, что означают ощущения, которые он в ней вызывал. Прежде она никогда не хотела мужчину. Никогда ни с кем не встречалась, не считая жалкого свидания с другом бойфренда ее кузины. И когда сердце ее начинало трепетать в присутствии Амира, она сперва объясняла это своими расшатанными нервами.

Но когда ее дыхание при нем стало прерываться, она подумала, не заболела ли она астмой. И когда лоно ее сжималось, а в том месте между ног, до которого не дотрагивался никто, кроме доктора, начинала пульсировать кровь, она стала думать, что у нее развились мышечные спазмы.

И она пришла в замешательство, когда, изложив свои симптомы доктору, услышала от него ответ. Он мягко, но по-отечески объяснил ей, что она испытывает сексуальное возбуждение.

Она не поверила ему, но на следующий день, когда Амир дотронулся до нее… все эти ощущения возникли вновь. Его прикосновение было совсем невинным, но она едва сдержала сумасшедшее желание прикоснуться к нему в ответ.

Чувствуя себя идиоткой, она постаралась прочитать «Радость секса», чтобы представить себе, что с ней происходит, но книга была предназначена сексуально активным людям, в число которых она совсем не входила. Когда она дошла до главы, в которой рассказывалось о различных сексуальных играх, у нее закружилась голова и она с треском захлопнула книгу.

Затем она решила почитать любовные романы. Они были гораздо лучше предыдущей книги, потому что объясняли связь между физическими и психологическими симптомами. Романы также помогли ей понять, как называется то, что она чувствовала.

Она была влюблена.

Безнадежно. По уши. И, наверное, больше никогда не будет так любить.

Амир пошевелился во сне, и Грейс легонько погладила его по плечу. Ей было так хорошо. Она закрыла глаза и подумала о том, что ее ожидают впереди долгие годы одиночества. Она знала, что они придут… Амир уже постепенно дистанцировался от нее. Ведь когда-нибудь она перестанет быть его другом и даже личным помощником?

Отогнав от себя горькие мысли, Грей вдохнула его запах, прислушиваясь к биению его сердца. Если бы только этот момент мог длиться вечность!

Он снова пошевелился, и рука его опустилась на ее бедро. Это ощущение было таким приятным. Понимает ли он, что она здесь, в его объятиях? Конечно, нет, ведь только в ее фантазии может такое быть. И если она тоже прикоснется к нему так, как ей всегда хотелось, ей может стать очень стыдно.

Грейс осторожно отодвинулась от него, переместившись полностью на свое сиденье. Она оперлась рукой на подлокотник, который оказался таким холодным. Одиночество было уделом ее жизни, и оно окружило ее, как погребальный саван.

Амир проснулся, выспавшийся и бодрый, как всегда. Грейс все еще спала рядом с ним, прислонив голову к иллюминатору. Ему показалось, что это не совсем удобно, поэтому он тихонько подвинул ее, положив под голову маленькую подушку.

Он отрицательно покачал головой стюарду, который знаком спросил его, не надо ли включить освещение в салоне. До приземления оставалось сорок пять минут, и Амир посчитал, что Грейс надо выспаться.

Через пятнадцать минут он разрешил включить свет и заказал чай для Грейс и кофе – для себя.

Аромат свежезаваренной чая проник в ноздри Грейс, она поморщилась, ее веки затрепетали… и открылись. Она улыбнулась, еще полностью не проснувшись, и в глазах промелькнуло чувство, которому он не мог дать название, да и не хотел.

– Привет, Амир.