Оползень - Бэгли Десмонд. Страница 33

Спустя две недели я вернулся в Форт-Фаррелл в том же состоянии, что и раньше. По ночам я видел сны, которые бередили мне душу. Они все время менялись, становясь все более пугающими и реальными, – сожженные тела, разбросанные на обледеневшем пространстве, резкие звуки, невыносимые по своей интенсивности. Когда я добрался до Мака, я был уже совершенно измочален.

Он отнесся ко мне с участием:

– Жалею, сынок, что вывалил на тебя все это. Наверное, мне не следовало говорить об этом.

– Нет, вы все сделали правильно, – сказал я. – Мне тяжело, Мак, но я выдержу. Знаете, получаешь что-то вроде шока, когда узнаешь, что у тебя существует выбор прошлого.

– Я поступил как дурак, – продолжал Мак. – Мне бы десять минут на раздумья да на десять центов соображения, и я поступил бы иначе. Я все время шпыняю себя за то, что раскрыл свою пасть.

– Забудьте об этом, – сказал я.

– Но ты ведь не забудешь. – Он помолчал. – Если ты сочтешь необходимым бросить все это и забыть обо всем, я не стану думать о тебе хуже, мой мальчик. И не упрекну тебя ни в чем, как в прошлый раз.

– Я так не поступлю, – сказал я. – Слишком многое изменилось с тех пор. Старик Маттерсон пытался меня запугать, но я не поддался. Есть и другие причины.

Он посмотрел на меня проницательно:

– Значит, ты еще размышляешь. А почему бы тебе тем временем не поработать на земле Клэр? Ты ведь обещал. Как раз будет еще время подумать.

Он никак не подходил на роль Купидона, но мыслил правильно, и идея действительно была не плоха. Словом, через пару дней я отправился на джипе к северной Кинокси. Дорога со времени моего последнего путешествия туда отнюдь не улучшилась, и когда дом Клэр появился в поле зрения, я чувствовал себя более уставшим, чем если б шел туда пешком.

Вейстренд вышел встретить меня своей неторопливой, скованной походкой. Я спросил:

– Мисс Трэнаван дома?

– Гуляет в лесу, – ответил он коротко. – Вы остаетесь?

– Ненадолго. Мисс Трэнаван хочет, чтобы я провел геологическую разведку местности.

Он молча кивнул.

– Мне не удалось увидеть вашего сына, поэтому я не смог передать ему ваши слова, – сказал я.

Он пожал плечами.

– Это, пожалуй, без разницы. Вы ели?

Я немного поел вместе с ним, затем стал колоть дрова, а он наблюдал за мной с одобрением, видя, что теперь я управляюсь с топором более умело. Вспотев, я скинул рубашку, и он через некоторое время спросил:

– Не хочу совать нос не в свое дело, но скажите, вас что, медведь порвал?

Я бросил взгляд на рубцы и блестящую кожу на моей груди.

– Скорее, красный петух, – сказал я. – Я попал в автокатастрофу.

– О, – произнес он. Это было все, чем он отозвался на мои слова. Посидев еще немного, он ушел, а я продолжал махать топором.

Клэр пришла из лесу к закату и, кажется, была рада видеть меня. Она спросила, что предпринял Маттерсон, но когда я сказал ей, что с обеих сторон никаких шагов предпринято не было, она просто кивнула головой.

Мы пообедали в доме. За обедом она интересовалась предстоящей разведкой, так что позже я вытащил карту и показал, где я буду работать и как. Она спросила:

– А есть надежда найти что-нибудь?

– Судя по тому, что я видел на маттерсоновской земле, боюсь, что небольшая. Хотя шансы всегда есть, иногда на месторождения наталкивались в самых неожиданных местах. – Поговорив еще на эту тему, я пустился в воспоминания о Северо-Западных территориях. Неожиданно Клэр сказала:

– Почему ты не возвращаешься туда, Боб? Почему ты не уезжаешь из Форт-Фаррелла? Что здесь хорошего для тебя?

– Ты – третий человек, который предложил мне удрать, – сказал я. – Маттерсон, Мак Дугалл, теперь вот ты.

– Я это сделала, вероятно, по тем же причинам, что и Мак. Но не сравнивай меня, пожалуйста, с Маттерсоном.

– Я понимаю, Клэр. Извини, – сказал я. – Но я не удеру.

Она поняла, что я настроен решительно, и не стала больше на меня давить. Вместо этого она спросила:

– А можно мне пойти с тобой на изыскания?

– Почему бы нет? Это твоя земля, – ответил я. – Следи внимательно, чтобы я что-нибудь не стянул.

Мы собирались выступить на следующее утро пораньше, но сильно замешкались. Во-первых, я проспал, чего вообще-то со мной никогда не случается. В первый раз за три недели я спал крепко, без сновидений и проснулся отдохнувшим, но очень поздно. Клэр сказала, что она не решилась меня будить, а я по этому поводу не протестовал. Длительная задержка привела к тому, что на нас с неба свалились неожиданные и непрошеные посетители.

Я находился в своей комнате, когда услышал звук вертолета и увидел, что тот приземлился на полянке за домом. Из него вылезли Говард Маттерсон и Доннер. Клэр вышла им навстречу. Пилот заглушил мотор и тоже покинул кабину, так что стало ясно: Говард прилетел сюда отнюдь не на минутку.

Кажется, там шла какая-то дискуссия. Говард говорил без передышки, Доннер время от времени вставлял свои дурацкие замечания, а Клэр стояла с каменным лицом и отвечала односложно. Потом Говард махнул рукой в сторону дома, и Клэр пожала плечами. Все скрылись из виду, и затем я услышал, как они разговаривают в большой комнате.

Я колебался, стоит ли мне прислушаться, но потом решил, что все это не мое дело. В конце концов, Клэр знала о ситуации с лесом на ее земле, и я был уверен, что она не позволит Говарду надеяться на что-то. Я продолжал собирать свой рюкзак.

Я слышал раскаты голоса Говарда и тихие, бесцветные реплики Доннера. Клэр, кажется, вступала редко, и я надеялся, что она произносила слово "нет". Затем раздался стук в дверь, и она вошла ко мне.

– Не присоединишься ли к нам? – Ее губы были сжаты, красные пятна на щеках, какие я уже видел раньше, сигнализировали об опасности.

Я последовал за ней. Говард при виде меня побагровел и нахмурился.

– Что он тут делает? – спросил он.

– А тебе что? – сказала Клэр. Она указала на Доннера. – Ты привез сюда своего счетовода. А это – мой советник. – Она обратилась ко мне: – Они удвоили цену. Они предлагают полмиллиона долларов за право рубки леса на пяти квадратных милях моей земли.

– Ты выдвинула контрпредложение? – поинтересовался я.

– Пять миллионов долларов.

Я улыбнулся ей.

– Будь благоразумна, Клэр. Маттерсонам это не выгодно. Я не предлагаю тебе делить разницу пополам, но думаю, что, если ты вычтешь из твоей их цену, может возникнуть основание для сделки. Четыре с половиной миллиона долларов.

– Это смешно, – заявил Доннер.

– А что тут смешного? – Я повернулся к нему. – Вы же сами знаете, что собираетесь смошенничать.

– А тебе лучше держаться в сторонке, – Говард уже начинал заводиться.

– Я здесь по приглашению, Говард, – сказал я. – То есть несколько иначе, чем ты. Извини, что спутал твои карты, но уж ничего не поделаешь. Ты прекрасно понимаешь, что наше предложение справедливо, и вот мой совет: принимай его или оставь это дело в покое.

– Клянусь Богом, мы оставляем его, – произнес он сквозь зубы. – Пошли, Доннер.

Я засмеялся.

– Твоему отцу это не понравится, и он тебя здорово отчихвостит, Говард. Сомневаюсь, что он сам когда-нибудь провалил хоть одну сделку из-за жадности.

Это подействовало на него. Он переглянулся с Доннером и сказал:

– Мы должны посовещаться вдвоем.

– Давайте, – сказала Клэр. – На улице сколько угодно места. Они вышли, и Клэр сказала:

– Надеюсь, что ты прав.

– Я-то прав, но Говард способен заупрямиться. Он ведь из тех, кто нацеливает себя на определенный курс и уже от него не уклоняется. Он не гибок, а ведь гибкость для бизнесмена – качество весьма важное. Боюсь, что он сваляет дурака.

– Что ты имеешь в виду?

– Он уже настроен на то, чтобы сорвать здесь крупный куш, и это делает его неспособным к разумной договоренности. И я не думаю, что Доннер сумеет его здесь удержать под своим контролем. Все дело может сорваться. Ты позволишь мне поторговаться с ними?