Пари для простаков - Бэгли Десмонд. Страница 7
— Хорошо бы как-нибудь почитать это досье. Это будет похоже на чтение собственного некролога. Мало кому такое выпадает в жизни. — Он поставил стакан. — И на что вам все это, позвольте спросить?
— Я хотел убедиться в том, что вы тот человек, который мне нужен, — ответил Хеллиер серьезно.
— Вы говорите загадками, — Уоррен был заинтригован. — Вы что, хотите предложить мне работу? Консультанта какого-нибудь фильма? — Он улыбнулся.
— Вполне возможно, — сказал Хеллиер. — Позвольте задать вам вопрос. Вы в разводе с женой? Почему?
Уоррен был одновременно возмущен, удивлен и шокирован. Возмущен бестактностью вопроса, удивлен тем, что его задал Хеллиер, человек, знающий правила приличия, и шокирован тем, что тот, видимо, раскопал всю его подноготную.
— Это мое дело, — отрезал он холодно.
— Без сомнения. — Хеллиер пристально смотрел на Уоррена. — Я скажу вам, почему ваша жена развелась с вами. Ей не нравилось, что вы общаетесь с наркоманами.
Уоррен положил руки на подлокотники кресла, собираясь встать, но Хеллиер резко сказал:
— Сядьте-ка. И послушайте, что я вам скажу.
— Только прекратите меня допрашивать. Я этого не люблю.
Хеллиер потушил в пепельнице окурок и зажег новую сигарету.
— Факт развода характеризует в большей степени вас, чем вашу жену, она меня вообще не интересует. Он свидетельствует о том, что интересы дела для вас выше личных обстоятельств. Вас считают непревзойденным фанатом, вы об этом знаете?
— Наслышан, — сказал Уоррен не без высокомерия.
Хеллиер кивнул.
— Вы в прошлый раз сказали, да и я в результате моего блиц-расследования получил подтверждение, что наркопациенты — отнюдь не подарок. Они самонадеянны, агрессивны, лживы, коварны, хитры — список этих негативных характеристик можно продолжить. И тем не менее, вы беззаветно пытаетесь им помочь, вплоть до того, что теряете даже жену. Это похоже на акт самоотречения.
— Самоотречение! Скажете тоже, — фыркнул Уоррен. — Ведь я врач. А все эти пороки не что иное, как симптомы болезни — наркотического синдрома. Наркотики растлевают личность, это верно, но врач обязан помогать всем, и плохим, и хорошим. А уж наркоманов тем более нельзя оставлять один на один с болезнью. — Он покачал головой. — Но я ведь пришел к вам не для того, чтобы выслушивать комплименты. Ради чего вы меня вызвали?
Хеллиер вспыхнул.
— Что ж, приступим к делу. В прошлый раз вы утверждали, что контрабанда наркотиками имеет международный размах. А потом добавили, что вы — не авантюрист, чтобы ехать в Иран. — Он ткнул в собеседника пальцем. — Я думаю, что вы что-то знаете, доктор Уоррен, что-то конкретное.
— Боже мой! — воскликнул Уоррен. — Как вам такое пришло в голову!
— Разве я не прав? — отпарировал Хеллиер непринужденно. — Видите ли, за моими плечами колоссальный опыт. К тому же интуиция меня, как правило не подводит. За это мне и платят, причем весьма неплохо. Теперь об Иране. Почему, собственно, Иран? Героин добывается из опиума, а опиум распространен во многих странах на Дальнем Востоке, Китае или Бирме, но вы назвали Ближний Восток. Почему Ближний Восток? И почему именно Иран? Ведь контрабандой опиума занимаются всюду — от Афганистана до Греции… Вы знаете что-то конкретное, доктор Уоррен.
Уоррен заерзал в кресле.
— Почему вдруг вас все это заинтересовало?
— Я собираюсь кое-что предпринять, — сказал Хеллиер и, заметив выражение лица Уоррена, засмеялся. — Нет, не думайте, что я сошел с ума. Вы ведь сами сказали — вы бессильны лечить наркоманов, до тех пор, пока они могут на ближайшем углу купить себе новую порцию зелья. Надо вообще перекрыть каналы поступления наркотиков в страну!
— Послушайте! — взорвался Уоррен. — Полиция многих стран мира бессильна в борьбе с этим злом. А вы собираетесь преуспеть? На что вы рассчитываете?
Хеллиер опять ткнул в Уоррена указательным пальцем.
— На информацию, которой вы располагаете и которую по своим моральным соображениям, не передаете полиции.
— И которую я передам вам, вы это хотите сказать?
— Да нет, — сказал Хеллиер. — Можете мне ничего не сообщать, это ваше дело. Видите ли, я выбрал вас для этой миссии.
— Теперь мне ясно, что вы маньяк, Хеллиер, — сказал Уоррен с возмущением. — Вам взбрела в голову идея искупить свою вину таким невероятным образом, и вы хотите втянуть меня… — Его губы искривились. — Нет уж, увольте, после драки кулаками не машут.
Хеллиер невозмутимо зажег следующую сигарету, и у Уоррена вырвалось:
— Вы слишком много курите.
— Вы второй врач, который говорит мне об этом за последние две недели. — Хеллиер махнул рукой. — Очевидно, вы ко всем относитесь как к пациентам, Уоррен. В прошлый раз вы сказали: «Я просто врач, который еле-еле сводит концы с концами!» — Хеллиер усмехнулся. — Вы правы. Я ознакомился с вашим счетом в банке. Но представим себе, у вас неограниченные средства и к тому же, вы располагаете информацией, которая у вас есть на сегодняшний день. Что вы предпримете?
Уоррен сказал решительно:
— Один в поле не воин.
— Ну так подберите себе команду, — воскликнул Хеллиер возбужденно.
Уоррен уставился на него.
— Вы что, серьезно? — спросил он изумленно.
— Вообще-то я сочиняю сказочки, это моя профессия, — сказал Хеллиер спокойно, — но сейчас я говорю абсолютно серьезно.
Уоррен убедился, что Хеллиер не в себе. Смерть дочери выбила его из колеи. До сих пор он шел заданным курсом, а теперь в поле его зрения появилась новая цель, и вразумить его будет, вероятно, нелегко.
— Вы просто не представляете, что вы затеваете, — сказал Уоррен.
— Я знаю, на что я иду, — ответил Хеллиер. — Я хочу скрутить этих мерзавцев в бараний рог. Я жажду крови.
— Чьей крови, моей? — поинтересовался Уоррен. — Я не тот человек, который вам нужен, Хеллиер. Да и вряд ли такой человек существует. Вам нужна комбинация святого Георгия и Джеймса Бонда. Я врач, а не охотник за гангстерами.
— Но мне нужны именно вы, ваши знания и опыт, — настаивал Хеллиер. И чувствуя, что Уоррен уже на взводе, слегка ослабил натиск. — Я не жду от вас немедленного решения, доктор. Просто подумайте над тем, что я сказал. — И добавил решительно: — Кстати, не забудьте о ваших профессиональных этических соображениях. — Он взглянул на часы. — Как вы относитесь к тому, чтобы немного перекусить?
2
Покинув роскошную квартиру Хеллиера с приятной тяжестью в желудке, но в расстроенных чувствах, Уоррен вновь и вновь возвращался к недавнему разговору. Возможно, Хеллиер и говорил всерьез, но он явно не имел представления о мире наркобизнеса, которому он решил объявить войну. Мир этот закрыт для посторонних и требует высоких ставок.
Уоррен пробрался сквозь шумную толпу на Джермин-стрит к Пикадилли-серкус и свернул в Сохо. Остановившись у одного из кафе, он взглянул на часы и вошел внутрь. Народу было много, но кто-то, завидев его, дружелюбно уступил ему место у стойки бара. Он заказал виски и, держа стакан в руке, оглядел зал. В глубине за столиком он увидел трех своих пациентов. Задержав на них взгляд, он понял, что они недавно кольнулись. Они были чрезмерно раскованны и увлеченно болтали. Один из них увидел доктора и приветствовал его, помахав рукой. Уоррен поехал в ответ.
Доктору Уоррену не так-то просто было завоевать доверие своих пациентов — это стоило многих усилий. Он пытался приучить их использовать чистые иглы и дистиллированную воду — большинство из них не имели ни малейшего представления о гигиене. Обитая вместе с ними в их сумеречном мире, тесно соприкасавшимся с миром преступным, он многое постиг. Его потрясло, например, что даже проститутки в Сохо презирают и осуждают наркоманов, считая их поведение аморальным. Все это было бы смешно, если б не было так грустно.
Уоррен никогда не смотрел на своих пациентов сквозь призму общепринятой морали. Он не задавался вопросом, как и почему люди обращаются к героину и, попав на этот крючок, становятся наркоманами. Что толку упрекать больного, ему надо помочь. И Уоррен помогал как мог. Мнение полиции и общества не волновало его.